Роковая неверность
Шрифт:
Но нужно сматываться. Не хватало еще, чтобы Жорика застукал кто-нибудь на месте преступления. Проблем потом не оберешься. Никто, кроме занудливого мужика, Привольнова в окрестностях дома Кати не видел. Но он в темноте вряд ли разглядел лицо Жорика, так что есть шанс уйти инкогнито. Нужно только следы пребывания в доме уничтожить. Привольнов знал, как это делается. В детективах читал. Он достал из кармана носовой платок, протер им выключатель и потушил свет. Затем направился к выходу, точно таким же образом протирая все те предметы, которых касались его руки.
Оказавшись
– Черт бы тебя побрал! – выругался Елизаров.
– Хозяева! – крикнул Ефремов.
Жорик кинулся назад к дому. И везде на его пути, куда он ни тыкался, попадалась сетка. Нагородили здесь. Лезть через сетку, значит, выдать свое присутствие. Привольнову ничего не оставалось, как вернуться в дом. Он скользнул в прихожую, прикрыл дверь и накинул крючок. Почти тотчас к двери подошли милиционеры и дернули за ручку.
– Хозяева! – крикнул на этот раз Андрей.
Жорик затаился. Вот положение. Дверь снова задергалась.
– Нет никого, что ли, дома? – неизвестно к кому обращаясь, произнес капитан.
«Если скажу, нет, не поверишь же, – усмехнулся про себя Жорик. Но ему было не до смеха. Бежать нужно отсюда, но как? – Может быть, все же уйдут?» – стал тешить себя надеждой Привольнов. Не тут-то было. Снова залаяла собачка, на сей раз радостно. Хозяйка вернулась с работы. Она обошла дом и, наткнувшись в темноте на двоих мужчин, испуганно вскрикнула:
– Кто здесь?
– Милиция! – басовито изрек Елизаров. – Вы Екатерина Васильева будете?
Не любила ментов Катя. Достали они ее своими проверками. Чуть что в поселке случается, к ней бегут. А все из-за ее плохой репутации.
– Ну, я, – с вызовом сказала женщина. – Чего надо-то?
– Афганец нужен, – заявил капитан. – Мы слыхали, он у тебя обретается.
– Ну, бывает, и что?
– Да так, поговорить с ним хотим.
– А ордер на обыск у тебя есть?
Капитан уже понял, с какого сорта человеком имеет дело, заговорил грубо, фамильярно:
– Мы не обыскивать тебя пришли, а поговорить с твоим сожителем. А если тебе нужен ордер, то и его представим. Только ты об этом потом очень и очень пожалеешь. Найдем какой-нибудь порошок, посадим тебя на пяток лет на зону. У нас как раз план по задержанию наркодилеров не выполняется.
– Да не пугай ты меня, мент, пуганая уже, – отмахнулась Катя, но тут же озабоченно спросила: – Афганец натворил что-то?
– Еще бы! Старуху одну грохнул, из дома ее диски компьютерные упер, да куртку кожаную и еще кое-что из одежды зятя прихватил. Ну-ка, признавайся, красавица, ты тоже с ним в убийстве участие принимала?
Грубый наезд на свидетеля сработал. Катя сломалась.
– Да ты что, мент, с ума сошел? – проговорила она тоном оправдывающегося человека. – Я понятия не имею ни о каком убийстве. А в кожаной куртке Афганец действительно сегодня пришел и диски притащил. Сказал, что мы миллионерами скоро будем.
В точку Елизаров с Ефремовым попали, прибыли именно туда, куда нужно.
– Когда он приехал? – заметно повеселевшим тоном поинтересовался Андрей.
– Утром, наверное. Точно не знаю. Когда я на обед пришла, он уже дома был.
– Вот и ладненько. А сейчас он дома?
– А кто его знает.
– Ну, давай открывай, – с нотками нетерпения потребовал капитан. – Посмотрим.
Раздалось позвякивание ключей, затем Катя удивленно сказала:
– Так дверь же изнутри на крючок закрыта. Дома небось Афганец. Витя! – закричала она, и дверь стала сотрясаться от ударов по ней кулаком. После нескольких попыток достучаться и докричаться женщина высказала предположение: – Напился, наверное, и спит.
– Ломать дверь нужно, – заявил Борис.
– Вот еще! – возмутилась Катя. – Я и так открою. У меня в пристройке нож есть. Как раз подойдет. Суну в щель и сброшу крючок.
Жорик не стал дожидаться, когда двери откроются, и он нос к носу окажется с двумя оперативниками и хозяйкой хибары. Потихоньку на цыпочках стал удаляться в глубь дома. В зале на ощупь прокрался к окну, осторожно открыл шпингалет и, распахнув его, выскользнул наружу. Оказался Привольнов на заднем дворе в тесном пространстве, огороженном опять же железной сеткой, заросшей с обеих сторон кустами смородины. Ловушка. Едва Жорик прикрыл окно, как в доме раздался топот, стал включаться свет, а затем Катя истошно закричала:
– А-а!.. Убили! Витя! Витенька!
«Ну, началось!» – подумал Жорик и плотнее прижался к стене дома.
– Спокойно, гражданка! – громко потребовал Елизаров. – Ничего не трогать! Здесь произошло убийство, вы можете уничтожить улики! Выйдите из комнаты! Живо! Живо!
Рыдающую Катю вывели. Ефремов по мобильнику стал звонить в милицию, вызывать опергруппу. Жорик же решил воспользоваться суматохой и незаметно ускользнуть со двора. Однако, едва он собрался сделать шаг к ограде, как к окну кто-то подошел и с треском распахнул его. Привольнову пришлось присесть. Свет из окна падал дальше того места, где сидел Жорик, так что человек его не заметил. Он закурил и выпустил в окно струю дыма.
– Вызвал группу? – спросил человек голосом Елизарова.
К окну подошел Ефремов.
– Вызвал, – сообщил он и щелкнул зажигалкой. Борис тоже закурил и с шумом выпустил дым. – Обещали в течение часа подъехать. Черт возьми, второй труп за сегодня. Пока управимся, за полночь будет. Опять домой бог знает когда вернемся.
– Такова судьба оперативника, – невесело откликнулся Елизаров. – И что ты обо всем этом думаешь?
– Ты о трупах, что ли?
– А о чем же еще.
– А кто его знает. Старуху-то Панину Афганец убил, это ясно. А вот кто его? Нужно Привольнова этого потрясти. Он же все диск разыскивал. И на Афганца он вывел, угадал, каким путем тот скрылся с места преступления.