Роковая ночь

Автор неизвестен

Тут юноша открыл глаза и, увидев перед собой ту самую девушку, которой показывал свои сокровища, сказал:

— О госпожа, не вам ли я обязан спасением?

— Да, господин, — ответила она, — мне и правителю Али, моему возлюбленному, который помогает мне. Я рассказала ему о вашем благородстве, попросила спасти вас от гибели, и он пожелал освободить вас.

— Это правда, — сказал Али, — я скорее готов тысячекратно рискнуть своей жизнью, чем позволить умереть такому замечательному человеку, как вы.

Когда благодаря целебному снадобью силы вернулись к Абу-л-Касему, Балкис обратилась к нему так:

— Господин, —

сказала она, — я — дочь везира, и ложное известие о вашей смерти не ввело меня в заблуждение. Я разгадала замысел моего отца и уговорила одного из невольников открыть мне эту тайну. У невольника — одного из тех двоих, что помогали Абу-л-Фатху, хранился ключ от мавзолея. Он передал его мне. Я тут же сказала об этом правителю Али, и он, также не теряя времени, с самыми надежными из своих слуг проводил меня сюда. Благодарение богу, мы спасли вас!

— Великий боже, — вздохнул Абу-л-Касем, — возможно ли, чтобы этот жестокосердный человек имел такую добрую дочь?

Тут правитель Али прервал его:

— У нас нет времени, господин. Если наутро везир не найдет вас в мавзолее, он станет повсюду разыскивать вас. Поэтому я отведу вас к себе домой — это безопасное место, и о том, что вы там находитесь, никто никогда не сможет догадаться. А сейчас переоденьтесь невольником и ступайте с нами, — добавил он.

Они оставили дверь мавзолея открытой и вернулись в город. Балкис пришла домой и передала ключ невольнику, а тем временем Али провел юношу в свой дом и так искусно его спрятал, что ни один враг не смог бы к нему пробраться.

Когда поиски прекратились, правитель Али, одарив Абу-л-Касема золотом и драгоценностями, посадил его на прекрасного коня и позволил ехать, куда его душе угодно. Абу-л-Касем поблагодарил его за доброту и сказал, что всегда будет вспоминать его с благодарностью. Они обнялись и расстались. Правитель Али молил небеса хранить его в пути.

Молодой человек двинулся по дороге на Багдад и через несколько дней был уже в столице. Там основной его заботой было найти купца, которого он принимал в Басре в своем дворце. Теперь он хотел рассказать ему о пережитых невзгодах. Он обошел весь город, но напрасно вглядывался во встречных. Устав скитаться, он присел отдохнуть перед дворцом халифа. Там его случайно увидел тот самый маленький слуга, которого он подарил халифу. Мальчик стремглав побежал к государю с криком:

— О повелитель, я только что видел своего прежнего хозяина из Басры!

Харун ответил:

— Ты ошибся. Ты принял за него кого-то другого. Твоего хозяина нет больше в живых.

— Нет, нет, о повелитель правоверных, — снова уверял слуга, — я знаю наверняка, я уверен, что это — тот самый господин!

Хотя халиф и не поверил мальчику, но все же решил удостовериться в этом и послал одного из своих стражников вместе со слугой посмотреть, может, это и в самом деле Абу-л-Касем.

Тот сидел на прежнем месте, надеясь улучить момент, когда маленький слуга выглянет опять. Убедившись, что перед ним его прежний хозяин, маленький слуга бросился к ногам Абу-л-Касема. Он поднял его и спросил, имеет ли мальчик честь служить халифу.

— Господин, — сказал мальчик, — тот, кого вы принимали в Басре, — повелитель правоверных. Это ему вы меня отдали. Пойдемте со мной, халиф будет рад вас видеть.

Юноша был очень удивлен, однако в конце концов согласился пойти со стражником и мальчиком-слугою во дворец, и те привели его к Харуну. Халиф сидел на софе, но при виде Абу-л-Касема пришел в такое волнение, что поспешно поднялся со своего места и тут же заключил юношу в объятия. При этом от радости он потерял дар речи.

Когда же халиф пришел в себя и восторг, охвативший его при столь неожиданной встрече, улегся, он сказал:

— О юноша! Взгляни на твоего счастливого прежнего гостя. Это меня ты принимал в Басре столь любезно. Это мне ты поднес дары, с которыми не сравнятся и царские.

Тогда Абу-л-Касем поднял глаза и узнал его.

— О мой господин и повелитель! — вскричал он. — О государь вселенной! Вы ли сошли под кров вашего раба?!

Сказав так, он простерся на полу у ног халифа, но тот поднял его и усадил подле себя на софу.

— Возможно ли, — сказал халиф, — что ты жив! Что же произошло?

Абу-л-Касем рассказал ему о коварстве Абу-л-Фатха и о том, каким образом он избежал его преследования. Харун внимательно выслушал эту повесть и сказал:

— Я был причиной твоих последних несчастий. Когда я вернулся в Багдад, я искал способ отблагодарить тебя. Поэтому я послал в Басру гонца с требованием, чтобы наместник Басры передал тебе бразды правления. Он же, вместо того чтобы подчиниться моему приказанию, вознамерился лишить тебя жизни. Можешь быть уверен, что решение было подсказано Абу-л-Фатхом. Единственная причина, отсрочившая твою гибель, вызывалась надеждой на то, что пытки вынудят тебя открыть местонахождение сокровищ. Но ты будешь отомщен. В настоящее время Джафар с конным отрядом движется к Басре. По моему распоряжению он схватит твоих палачей и доставит их сюда. Ты ненадолго останешься здесь, и мои люди будут служить тебе, как мне самому.

И он за руку отвел молодого человека в сад, изобилующий прекрасными цветами. Там находилось несколько бассейнов из мрамора, порфира и яшмы, в которых плавали красивейшие рыбы. Посреди сада возвышались двенадцать колонн черного мрамора. Они поддерживали купол, свод которого был изнутри покрыт сандаловым деревом и алоэ. Там был и вольер. Самые лучшие из певчих птиц наполняли воздух вокруг вольера своими песнями, щебеча на все лады. Под этим куполом находилась купальня Харун ар-Рашида, где халиф и его гость омыли свои тела. Были отданы приказания одеть Абу-л-Касема в самые богатые одежды, и халиф отвел его в комнату, где предложил место за своим столом: там он вкушал пищу. После того как они угостились кушаньями и винами, халиф отвел Абу-л-Касема в покои Зубейды. Она восседала на золотом троне, и невольницы прислуживали ей. Все они с увлечением слушали пение одной из девушек, намного превосходившей других красотой. Она пела вот о чем:

— Пусть мы будем любить лишь однажды, но пусть это будет любовь на всю жизнь.

Она пела, а невольница, некогда подаренная Абу-л-Касемом халифу, играла на лютне. Как только жена халифа увидела своего супруга и Абу-л-Касема, она спустилась с трона, чтобы принять их.

— Госпожа, — сказал ей Харун, — я пришел показать вам того, кто принимал меня в Басре.

Юноша тут же простерся перед ней ниц. Он еще оставался в этом положении, когда одна из рабынь, взглянув на Абу-л-Касема, ахнула и упала в обморок.