Роковая строфа
Шрифт:
– Отдыхайте, – говорит Джанет. – Луиза зайдет к вам позднее, покормить малыша.
– Благодарю вас! – Валентина прижимает к груди руки.
– Что вы, что вы! Это – мой долг!
В дверях она оборачивается:
– Простите, – словно невзначай спрашивает Джанет, – вы католичка?
– Я христианка, – выдыхает Валентина.
– Еще раз извините, – бормочет Джанет. – Отдыхайте, и ничего не бойтесь. Я зайду к вам, когда вы выспитесь…
Джанет зашла вечером вместе с Луизой. Она принесла целый ворох вещей для Андрюши. Женщины снова принялись ворковать над младенцем, но
Валентина не могла себе представить, о чем будет разговор. Она понимала, что Джанет не верит ей. Но чем может обернуться это недоверие, она не знала.
Наконец, когда Луиза распрощалась и ушла, Джанет, ласково улыбаясь, подсела поближе к Валентине и мягко спросила:
– Вивиан, я чувствую, что вы чего-то не договариваете…
– Почему? – Валентина густо покраснела.
– Дорогая моя, позвольте мне быть с вами полностью откровенной, – попросила Джанет.
– Да, конечно!
– Видите ли, мне уже очень много лет; и большую часть своей жизни я работаю с людьми… кое-чему научилась. Когда мне сказали, что меня ожидает женщина с грудным младенцем, я не удивилась. Несколько лет назад Луиза тоже пришла сюда с младенцем. Она была молода, неопытна, она нуждалась… ну, вы меня понимаете. Теперь у нее уже трое детей и она счастлива со своим мужем. Таких случаев очень много. Я… мы всегда помогаю по мере сил. Вы признались, что не являетесь католичкой…
– Я не… – начала объяснять Валентина.
– Не надо, – остановила ее Джанет, – я поняла, что вы не католичка по вашему нательному кресту, уж извините, это моя всегдашняя привычка на все обращать внимание и все запоминать. Вы ведь принадлежите к православной Церкви?
– Да…
– Да вы не смущайтесь! Я не хочу вас напугать, поверьте! Я не желаю вам зла, в то же время вы можете обвинить меня в праздном любопытстве, но это не так. Конечно, я любопытна, как каждая женщина, но в данном случае, мне просто хотелось бы помочь вам, а если вы мне не доверяете, а мне неизвестны ваши обстоятельства, то, согласитесь, моя помощь не может быть действенной.
– Я не понимаю, – Валентина заметно разнервничалась и кусала губы. Она то и дело посматривала на спящего ребенка, испытывая желание встать и убежать отсюда, от этой всепонимающей доброй женщины, и от того, как скоро она разоблачила Валентину.
– Вивиан, – Джанет коснулась руки Валентины, – вас ведь зовут Вивиан? Или… Ну, не важно, называйтесь, как хотите. Дорогая моя, скажите, вам кто-то угрожает? Вас преследуют?
Валентина опустила голову и крепко вцепилась руками в край покрывала на кровати.
– Я должна как можно скорее покинуть континент, – сказала она. – Это вопрос жизни и смерти. За мной охотятся террористы. Но дело не только во мне, но и в этом ребенке… Нас должны были переправить в Никарагуа, но в Венесуэле мне удалось бежать. Я уверена, что это временное везение. Вычислить меня очень легко. В этом случае, меня убьют, а маленького Эндрю станут использовать, как приманку и погубят еще много хороших людей. – Валентина вздохнула, – я говорю правду.
– Я знаю, – Джанет ободряюще похлопала Валентину по плечу. – Скажите, – спросила она, ведь вы не американка?
– Нет.
– Европа?
– Да! – воскликнула Валентина, – но умоляю вас, не спрашивайте у меня подробностей!
– Хорошо, – согласилась Джанет, – я только хотела уточнить, в ваших документах сказано, что Вивиан Джонс работала медицинской сестрой, это правда?
– Я действительно медицинская сестра, – устало согласилась Валентина.
– Прекрасно, – обрадовалась Джанет, – в таком случае, я могу вам предложить работу у нас, здесь вы какое-то время будете в безопасности…
– Боюсь, что нет, – покачала головой Валентина.
– Чего же вы хотите?
– Если вы действительно хотите мне помочь, отправьте меня в Австралию.
– В Австралию? – удивилась Джанет.
– Я на некоторое время залягу на дно, – пояснила Валентина, – и ребенок будет в относительной безопасности.
Джанет задумалась. Очевидно, внутри нее происходила некая мысленная борьба: с одной стороны, она считала себя обязанной помочь несчастной женщине, с другой – боялась обмануться. Валентина замерла, в ожидании своей участи. Доверившись Джанет, она сильно рисковала, но другого выхода у нее не было.
Наконец, Джанет решилась:
– Лучше ошибиться, чем ничего не сделать, – сказала она весело. – Я верю вам, дорогая моя. Вот что мы с вами предпримем: я отправлю вас с группой наших сотрудников. Таким образом, вы сможете почти без вопросов добраться до Австралии, и, к тому же, там вас представят, как медицинскую сестру, это поможет вам устроится на работу в миссию, или какой-нибудь госпиталь. Напишу рекомендательное письмо, – она развела руками, – вот, пожалуй, и все, что я могу сделать.
– О! Джанет! – воскликнула Валентина, – я даже предположить не смела! Вы – ангел! Это более того, на что я могла надеяться!
Джанет грустно улыбнулась:
– Не надо, не благодарите меня, – попросила она, – лучше пообещайте написать мне, когда устроитесь и когда все ваши неприятности минуют вас.
– Обещаю, – всхлипнув, сказала Валентина, по щекам ее текли слезы.
68
Большую часть времени Рита проводила в постели, так как была очень слаба. Несколько дней после поступления она находилась в палате лечебного корпуса, но вскоре доктор Росс разрешил Андрею поселиться вместе с женой в одном из коттеджей клиники. Он считал, что теперь, когда нет прямой угрозы для жизни пациентки, будет гораздо лучше, если она почувствует некоторую свободу. Рите были прописаны, помимо медикаментозного лечения: свежий воздух, длительные прогулки и усиленное питание. – Я бы посоветовал, – говорил доктор Андрею, – любые положительные эмоции: может быть госпожа Истомина захочет поплавать в бассейне, покататься на лошадях. Конечно, в седло ей пока рановато, но вы пригласите Франца, он будет очень рад возобновить знакомство, и с удовольствием покатает вас по долине. У него прекрасная коляска, лошадка смирная, от клиентов нет отбоя. Ваша жена когда-то очень любила кататься с Францем. Больше бывайте на людях. Да, – спохватился он, – вам лучше спать вместе, вы меня понимаете?