Роковое влечение
Шрифт:
Антонио положил ее на камни, покрытые мягким мхом. Принялся гладить, наблюдая за тем, как стекают прозрачные капли по ее соблазнительному телу. Она сама потянулась к его штанам и спустила их вниз. Боги, он был твердым как камень. Антонио усмехнулся, когда Ульяна взяла мыло и принялась за него. Прогуливаясь по стволу нежными пальчиками, намыливая головку и трогая всю поверхность сверху вниз, она сводила его с ума. Он дышал будто больной лихорадкой, а она ласкала, глядя глаза в глаза, не отрываясь. Антонио знал, что больше не выдержит, набросится как дикое животное.
Купание пора было заканчивать. Он наклонился, целуя ее губы, кусая… Хотелось быстрее,
Одной рукой держался за камни, другой сжимал грудь, от которой дурел, как от бутылки хорошего крепкого спиртного. Она сочилась желанием, текла, как дикая кошечка, он чувствовал это и, балдея, хлопнул по красивой заднице, вбиваясь резче.
Ульяна мотнула головой, и мокрые пряди ударили Антонио по лицу. Это усилило дикость происходящего, и он сжал ее крепче. Сладкий, дурманящий аромат ее возбуждения будил зверя. Антонио вжал ее в себя, чтобы проникать глубже, соединяться сильнее. В каком-то сумасшедшем исступлении гладил разгоряченное женское тело, продолжая яростно врываться.
Она выгнулась в экстазе первой. Он почувствовал сокращение женских мышц, то как сильно она обхватила его, пульсируя, выжимая до последней капли. И это охрененное ощущение заставило содрогнуться. А затем взорваться миллионами огней, не позволив удержать наступление собственного оргазма. Ульяна резко развернулась, встала, прижавшись к его губам, принялась целовать. Он не спорил, обнимая и поглаживая женскую спину.
Глава 17
Земля и небо кружились, а в ушах все еще звучали стоны и хрипы. Вот уже несколько минут подряд они молча лежали на влажной земле и просто смотрели на плывущие вдаль густые хлопья облаков. Живописный водопад шумел, свежий ветер доносил мелкие брызги до их разгоряченных тел. Чувство эйфории отпускало, дыхание постепенно восстанавливалось. Но самое главное, наконец-то пропало раздражение из-за постоянной неудовлетворенности. Этот синдром всерьёз «сжимал» память, способность мыслить, и энергетику в целом. Ходить с вечным стояком занятие неблагодарное. Антонио почувствовал дикий голод, нестерпимо хотелось жрать.
И, размышляя чем бы поживиться, он не сразу заметил, что Ульяна провела рукой по его животу, затем перевернулась, выгнула спину, выставив попку, и подползла к нему, встав на колени.
Что? Еще раз? Вот это да! Он не сомневался, что довел ее до оргазма, по крайней мере, кричала она громко. Поэтому очередной прилив страсти удивил Антонио, но возражать он не стал, улегся обратно, закинув руки за голову. Девушка приступила к активным ласкам ртом и руками.
Желание вернулось мгновенно. Он даже про еду забыл. Черт, когда она молчала, переставая спорить с ним, она казалась просто идеальной женщиной. Наблюдать за Ульяной в действии — сплошное удовольствие. Внутри разгорелся новый пожар.
– Ты очень красивая, — прошептала он моментально охрипшим голосом.
Антонио едва сдерживался, стараясь не мешать, ловя кайф от происходящего спектакля. Но руки его не послушались, принявшись гладить влажную спину девушки, надавливая. Антонио четко осознал, что тело под его ладонями нравилось ему как-то уж слишком сильно. Хотелось шипеть гадкие, нецензурные выражения, материться от души, побуждая Ульяну не останавливаться.
Все переплелось: шум ветвей от дуновения ветра, журчание воды в водопаде, пение, трели птиц и его собственные стоны, лишавшие контроля. Антонио не помнил, чтобы реагировал на женщин так шумно. Ульяна действовала все горячее, постоянно глядя ему в глаза, и похоже с цепи сегодня сорвался не только он.
Нежные пальчики играли с ним, заставляя забыть обо всем на свете. Плоть ныла, затвердевая все сильнее. Он приподнял ее голову, чтобы слиться в жадном поцелуе. Снова стал мять грудь, покрасневшую, с замученными сосками.
– Тони…
И ему нравилось, как она произносила его имя, как будто даже этот звук приносил блаженство. Возможно, им стоило обсудить то, что произошло. Поговорить, как-то решить, что делать дальше. Но Антонио снова хотел ее. И после сегодняшнего дня, опасался, что будет хотеть еще сильнее. Что-то похожее на полугар, состояние жутчайшего опьянения, когда все вокруг кружится, а внутри легкость и безграничное счастье.
Быстро уложив Ульяну на спину и как следует рассмотрев чудесные розовые складочки, он чуть не взвыл от возбуждения. Она была красивой везде! Трогать ее, ласкать, ощущая, как сильно она хочет его в ответ, оказалось еще одним, отдельным видом удовольствия. Он немного потерся у входа, чтобы добавить пикантности происходящему, усилить ее желание. Но они оба находились на грани.
Девушка согнула ноги в коленях, раскрываясь, приглашая его, и у Антонио окончательно сорвало крышу, его желания вырвались на свободу — накрыло волной похоти. Он помог себе рукой, не прерывая навязчивого движения губ, сладкое трение тел вызвало волну экстаза во всем теле. Их первый раз лишь разжал пружину и теперь они на полной скорости неслись в бездну.
Наклоняясь, оставляя глубокие, будоражащие поцелуи на ее распухших губах, он не мог не заметить, как восторженно сияли глаза Ульяны. Поцелуи этой девушки ощущались как-то по-особенному приятно, раньше он не обращал внимания на этот момент, а теперь получал невероятное эротическое удовольствие сплетаясь с ней губами. Сладкий, влажный и удивительно ловкий язычок белокурой киски творил с ним чудеса.
Девушка нежно поглаживала его спину, не царапалась, как делали его предыдущие любовницы, а гладила, перебирая мягкими подушечками пальцев. Это так волшебно контрастировало с его жёсткими толчками, что Антонио прикусил ее нижнюю губу, сходя с ума от порывов страсти. Хрупкая и невообразимо женственная Ульяна стонала, отдаваясь своему пирату. Антонио ухмыльнулся и раздвинул ноги шире, сжав под коленями, чтобы наполнять ее глубже, позволить себе наблюдать жаркий процесс соединения.
Ульяна стонала… как же отчаянно она стонала, как будто умирала под ним. Обычно он не любил громких криков в постели, но с ней все ощущалось иначе, она не притворялась, она закатывала глаза, поддавалась ему. И кончить можно было только от того, как она реагировала на каждый его толчок… Толчок, ещё толчок и еще…
Ульяна гладила его руки, спину, пресс, в глазах светилось непередаваемое восхищение, от которого у Антонио пересыхало в горле. Если первый раз вышел сумбурным, то этот был таким сладким и тягуче-карамельным. Он целовал и двигался, облизывал все, до чего мог добраться. Соединял их тела, мечтая, чтобы эта блаженная пытка никогда не заканчивалась.