Роковой роман Достоевского
Шрифт:
Писк сигнализации, щелчок по кнопке лампы освещения салона. Где карандаш, ручка, хоть что-нибудь пишущее, есть в этой гребаной, блядь, машине РУЧКА???
Одновременно. Дышать на замерзший стержень, трясущимися руками листать телефонную книжку. Почему здесь все исписано?! Ни одной чистой страницы, да что же это такое!
Ну наконец-то, только бы успеть, не забыть, все вспомнить…
Бежать Не открывая глаз НеСлова внезапно закончились. Музыки тоже нет, черт возьми, мотив не приходит! Но это – Влад пробежал глазами по неровным строчкам и улыбнулся – это, похоже, будет припев.
Он обессиленно откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза. Новые строчки не приходят. Не приходят, черт возьми! И она должна ему помочь. Иначе…
– Я тебя просто убью, Лика, – с отчаянием прошептал Влад.
Лика Вронская проснулась от долгого звонкого стука в окно.
Посмотрев на часы, она застонала: шесть утра, какая рань… Это не ворона, это просто жаворонок какой-то, с приемом пищи строго по расписанию. И плевать птица хотела, что ее кормилица в это время еще сладко посапывает. Вот ведь паразитка, долбит себе по стеклу и долбит, настойчивая. Нет, это даже не жаворонок. А не иначе как жаворонкодятел, злостный мутант!
Лика выбралась из постели и, потерев глаза, потянулась к оконной ручке. Ворона, взмахнув рыжеватыми крыльями, впорхнула в номер. А Вронская резво спряталась за штору.
К дому, где находится мини-отель, примыкает невысокое здание. И вот прямо на его ровной плоской крыше сидит мужчина в вязаной шапочке и солнечных очках.
Он резко задирает на макушку темные стекла.
Влад Резников… Собственной персоной…
Лика секунду оторопело таращилась на симпатичное, чуть покрасневшее лицо с сияющими глазами. Потом вспомнила, что на ней пижама, так что можно прекратить драпироваться занавеской. И, высунувшись в окошко, с деланым равнодушием поинтересовалась:
– Хорошо сидим?
– Отвратительно. – Влад весело улыбнулся. – Ужасно холодно. Пустите погреться! Птичку вам жалко, надо и человека пожалеть! Кстати, отличный заголовок: ворона в гостях у Вронской! Пускайте, а то продам журналистам!
В его словах было столько искренней радости и сумасшедшего счастья, что Лика, уже собиравшаяся разразиться гневным спичем в адрес коварного преступника, прикусила язык.
– Вы все еще думаете? Тогда мы идем к вам, – прокричал Влад и прыгнул к окну.
Какие-то мгновения он балансировал на узком, покрытом изморозью куске жести. Затем черные кроссовки соскользнули, и…
«Второй этаж. Но это же питерские дома, считай, минимум третий, если не четвертый, – лихорадочно соображала Лика, с ужасом глядя на тонкие пальцы, вцепившиеся в выступающие из-за жести серые камни. – Что, если я его сейчас начну тащить, а он меня выбросит из окна? А если не начну и он расшибется?!»
Пока Лика обдумывала план действий, Влад неожиданно резко подтянулся вверх, ухватился за край рамы, снова начал сползать вниз.
Крепко схватив парня за куртку, Лика испуганно пробормотала:
– Забирайтесь в номер. Разобьетесь, возись с вами потом.
– Кар-рр! – прокомментировала ворона появление гостя. И, пренебрежительно почесав лапкой шею, быстро-быстро затюкала по вазочке.
А вот Влад свой визит не комментировал. Просто сидел на подоконнике, болтал ногами и солнечно улыбался.
Ну полный идиот!
– Чего надо? – не выдержала Лика непонятного молчания. – И давно вы под окошком тусуетесь?
– Всю ночь.
– Но зачем? Что вам нужно?!
– Честно? Понятия не имею.
«Псих, – испугалась Лика, оглядываясь на дверь, – да, он точно псих. И я тоже не совсем здорова, если с ним разговариваю. Сейчас шандарахнет меня по башке и удерет через окно. Причем не факт, что его увидят и поймают».
Он спрыгнул с подоконника, сложил ладони, как перед иконой.
– Не бойтесь меня. Можно я запишу ваш телефон? Вчера вы опять умчались, что мне было делать?
– Стой, где стоишь! – закричала Лика. Отодвигаясь все ближе к двери, она наткнулась на телевизор, нащупала на тумбочке массивную вазу. – Стой, я сказала!
– Мы уже на «ты», и это плюс. Ого! – расхохотался Влад, заметив спрятанное за спиной Лики орудие. – Что же ты такая пугливая? Не бойся, я все объясню. Да не маньяк я, честно. И ты мне совершенно не нравишься, не в моем вкусе.
– Можно подумать, ты в моем. Не очень-то и хотелось! – возмутилась Лика, демонстративно водружая предполагаемое средство защиты рядом с телевизором.
Влад плюхнулся в кресло, выхватил под возмущенное «кар-р» из вазочки печенье и, засунув его за щеку, виновато пробормотал:
– Я задубел на крыше. Очень есть хочется. А чайника нет в номере? Жаль. Ну не сверкай ты так глазами, расслабься. Понимаешь, ты… Даже не знаю, как сказать… Ты – моя муза, вдохновение, новая песня. Ты должна это понять, ты ведь тоже творческий человек. Я на презентации понял: ты меня не узнала, наверное, музыкой не интересуешься. А к тебе столько народу пришло, кажется, и правда детективы хорошие пишешь. Хотя я книг не читаю… У тебя есть люди, которые вдохновляют на написание романа?
– Конечно. Особенно те, которых я сбиваю на своей тачке.