Роксолана и Сулейман. Возлюбленные «Великолепного века» (сборник)
Шрифт:
Великий магистр послал одного из рыцарей в Испанию к императору Карлу, другого – в Рим, к итальянским кардиналам и рыцарям. Оттуда гонцы были посланы во Францию с письмами к французскому королю, в которых христианского правителя молили о помощи для города, где рыцари-крестоносцы были осаждены с суши и моря. Но все было напрасно. Правители были заняты бесконечными междоусобными дрязгами и лишь восхищались мужеством защитников Родоса, но не спешили оказывать помощь».
Стороны договорились о трехдневном перемирии. Ночью при потушенных огнях к рыцарям прибыл корабль с Крита, предназначенный для перевозок бочек с вином,
Великий магистр выслушал мнение Габриеля Мартинегро. Тот заявил: пороховой завод у бухты больше не может производить достаточного количества пороха. Способных сражаться защитников крепости хватит только для обороны нескольких секторов стены. Если генеральный штурм продлится непрерывно более двенадцати часов, крепость падет, поскольку обороняющимся не хватит пороха. Правда, еще ни один турецкий штурм столько не продолжался.
Выслушав отчет инженера и зная настроения своих воинов и горожан, магистр решил, что надо принять турецкие условия. В турецкий лагерь направили гонца. Султан подтвердил прежние условия. Рыцари и жители покидали Родос вместе с тем имуществом, которое они могут унести и погрузить на корабли, в том числе и со всеми накопленными орденом сокровищами. Тем, кто решил остаться, гарантировалось сохранение их домов и имущества, религиозная свобода и освобождение от уплаты налогов в течение пяти лет.
После горячих дебатов большинство созванного магистром совета согласилось, что «для Бога было бы угодно просить о мире и сохранить жизни простых людей, женщин и детей». Великий магистр призывал сражаться до конца, утверждая, что вот-вот подоспеет помощь. Но гарнизон больше не мог сражаться и угрожал бунтом. Рыцари и наемные воины не желали больше терпеть лишений.
20 декабря был произведен обмен пленными; турки покинули захваченный в городе плацдарм и отвели войска на полтора километра от стен.
Капитуляция иоаннитов была подписана на Рождество после 145-дневной осады. Султан подтвердил свои обещания, да еще и предоставил свои корабли для эвакуации. Сулейман еще раз разъяснил, что церкви не будут превращены в мечети и никто не будет насильно обращать родосцев в ислам или отбирать у них детей. Те, кто захочет оставить остров, сохранят свое оружие и имущество.
Султан честно соблюдал выдвинутые им условия, которые были нарушены лишь однажды без его ведома. Отряд янычар вышел из повиновения и совершил несколько убийств и грабежей, прежде чем порядок был восстановлен.
А когда невооруженные янычары, возмущенные запретом на грабежи, устроили у ворот беспорядки, Великий магистр под дождем в сопровождении одного спутника отправился в резиденцию султана просить его защитить родосцев от бесчинств.
Сулейман послал янычар из своей личной охраны прекратить беспорядки. Он также распорядился восстановить некоторые здания, разрушенные в ходе боев. Затем султан нанес ответный визит магистру. Сулейман полагался лишь на слово Великого магистра, гарантировавшего безопасность султана, и пришел без охраны.
Правда, для гарантий безопасности был произведен обмен заложниками, и посланный султаном отряд янычар вошел в крепость.
1 января 1523 года Великий магистр Филипп Виллье де Лиль Адам вышел из ворот крепости с оставшимися в живых рыцарями и солдатами. Они несли
Когда рыцари благополучно добрались до Крита, они обнаружили, что венецианский флот и не думал выходить в море. Венеция собиралась действовать лишь в случае, если со стороны турок возникнет угроза Кипру. В Риме собралось две тысячи добровольцев, готовых идти на помощь Родосу, но им не дали судов.
По утверждениям самих рыцарей, турки потеряли во время осады Родосской крепости свыше 60 тысяч человек убитыми и умершими. Турецких данных по поводу потерь вообще нет. Основные потери были от болезней, а не от пуль, стрел и ядер обороняющихся. Осада Родоса знаменательна тем, что здесь впервые были использованы при бомбардировках разрывные бомбы, что, впрочем, никак не способствовало взятию крепости, которая пала от голода и истощения боеприпасов, а не от приступов.
Султан вознаградил несколько гречанок, опытных пловчих, за оказание помощи туркам в передаче во время осады посланий в город и из него. Большинство греков осталось на острове после ухода рыцарей. В этом не было ничего удивительного. Правление рыцарей им отнюдь не казалось раем. Турки же на пять лет освободили греков от налогов, и только после этого они обязаны были платить годовой налог за владение домом в размере десяти серебряных монет. При этом от жителей Родоса, в отличие от других христианских подданных султана, не требовали никаких выплат за содержание скота или виноградников.
Родос пал потому, что Испания, Венеция и другие европейские морские державы не оказали необходимой помощи ордену присылкой снабжения и подкреплений. Теперь же турецкий флот мог претендовать на господство в Восточном Средиземноморье. Сулейман вслед за своим отцом сознавал, что турецкое господство в Средиземноморском регионе не будет прочным без побед на море. Он стал первым турецким султаном, при котором флот Османской империи нанес ряд серьезных поражений европейским флотам.
После родосского похода Сулейман отстранил от должности великого визиря Пири-пашу, но не казнил его, а назначил огромную пенсию. Новым же великим визирем был назначен Ибрагим-паша, которого историки считают самым способным из приближенных Сулеймана Великолепного. Некоторые исследователи полагают, что своими военными победами султан в первую очередь обязан Ибрагиму-паше.
Единственный союзник
Среди европейских государей Сулейман Великолепный имел одного союзника – французского короля Франциска I, который главным своим противником считал не Османскую империю, а империю Габсбургов. Правда, в начале своего правления Франциск был горячим проповедником великого крестового похода против турок, но вскоре борьба против императора Карла V, разгромившего и взявшего его в плен в битве при Павии, заставила французского короля искать поддержки у султана. Однако Франциск старался ее не слишком афишировать, чтобы не подвергнуться осуждению европейского общественного мнения за союз с мусульманами против христиан.