Рома едет в Кремль

Трахтенберг Роман Львович

Тем же вечером он отвез на свою конспиративную квартиру самые необходимые вещи, оставив в коттедже практически всю одежду, технику и даже документы. Затем отправился в ресторан гостиницы «Академическая», чтобы встретиться со знакомыми «солнцевскими». «Исчезновение» Линя было оценено в 10 тысяч долларов. А поскольку партнерство с группировкой у него было достаточно плотным, то и проблем с организацией процесса не возникало. Линь отдал «бригадиру» свой дипломатический паспорт, документы на машину, ключи, комплект одежды, кольцо и цепочку с драконом, которые носил постоянно, снял с руки часы «Сейко», а затем вышел из ресторана. Больше человека по имени Линь Бяо никто никогда не видел. От него остались только обезображенный труп с признаками восточного происхождения в сгоревшей служебной «Волге» да краткая заметка в газете «КоммерсантЪ»: «Вчера, примерно в два часа тридцать минут, в пойме реки Сетунь, неподалеку от Аминьевского шоссе, жители близлежащих домов увидели яркое пламя и дым. Вызванные по телефону пожарные приехали через десять минут и обнаружили догорающий автомобиль „Волга“

с дипломатическими номерами. Внутри автомобиля находился сильно обгоревший труп мужчины. Прибывшие на место пожара сотрудники регионального управления по борьбе с организованной преступностью выяснили, что машина принадлежала посольству КНР и использовалась представителем государственной корпорации „Свистящая ласточка“ г-ном Линь Бяо. Приглашенные на место происшествия представители посольства по сохранившимся личным вещам и, видимо, выброшенному из машины во время взрыва обгоревшему портфелю с документами сделали предположение, что в автомобиле находился сам Линь Бяо. Судебно-медицинская экспертиза подтвердила насильственный характер гибели китайского коммерсанта. Нетронутые ювелирные украшения и другие ценности исключили версию ограбления. В то же время контрольный выстрел в голову свидетельствовал о заказном характере убийства, которое наши источники в правоохранительных органах связывают со служебной деятельностью жертвы».

Так в Москве появился «русский китаец» Иван Васильевич Цан, уроженец города Одесса, который потом долгое время вел спокойную и размеренную жизнь, работая в мастерской по ремонту бытовой техники. Только на рубеже веков он вновь начал заниматься компьютерным бизнесом и стал одним из главных специалистов Савеловского компьютерного рынка, в задачу которого входила оценка качества партий компьютеров, их доводка и модернизация, а также решение любых нестандартных проблем, связанных с бытовой и профессиональной электроникой.

Именно человек, обладающий такими качествами, как Иван Цан, был бы позарез нужен формировавшейся под моим началом когорте борцов с нечистой силой. Хотя пистолеты, автоматы, ножи и кистени — оружие, вне всякого сомнения, хорошо зарекомендовавшее себя, в XXI веке обойтись без современных гаджетов, средств электронной разведки и прочих примочек было невозможно. Нам нужно было найти не просто хакера, а профессионального специалиста по электронике и связи. И я, проснувшись после столь волнительной поездки в Питер, решил в первую очередь отыскать человека, который мог бы решить проблемы технического обеспечения нашей группы. Конечно, Рогалик с самого начала закупила кучу армейской амуниции, радиостанции, приборы ночного видения, фонари, но этого было явно недостаточно. Поэтому я полез в Интернет. На сайте газеты «Из рук в руки» разные люди с маниакальным упорством предлагали решить проблемы моего и так отлично работающего компьютера. Другие занимались ремонтом мобильников, третьи — бытовой техникой. Но требуемой квалификацией и широтой охвата в бесплатных объявлениях и не пахло. Решив сделать перерыв в поисках (а к тому времени я безрезультатно перелопатил два десятка популярных сайтов), я поудобнее устроился на диване, отхлебнул глоток виски «Фэймос Трахтенберг» и основательно задумался. Через десять минут лихорадочной и, казалось, бессистемной мыслительной деятельности у меня в голове оформилась здравая идея. Вспомнив о своем знакомом, который в своем время наустанавливал у себя в доме камер слежения, а также о том, чем это все кончилось, я полез в компьютер, чтобы посмотреть, не сохранился ли у меня номер мобильного его жены Татьяны. Ее телефона я не нашел, зато отыскал Вовчика — тренера по фигурному катанию. Через него я отыскал Татьяну, ее подругу Ирку и брата Ирки хакера Димона.

— Алло, Дмитрий? Это вас некто Трахтенберг Роман Львович беспокоит. Может быть слышали о таком?

— Привет! Мне Ирка звонила, сказала, что я зачем-то вам понадобился.

— Да вот хочу вам работку одну предложить: обеспечить группу товарищей современными техническими средствами, наладить связь, а потом немного попутешествовать с ними по Москве и Подмосковью, контролируя работу всех приобретенных девайсов. Платить буду хорошо, поскольку задание у нас серьезное.

— Я бы с огромным удовольствием, но ближайший месяц сижу дома безвылазно: получил заказ, причем от серьезных людей. Да и в современных устройствах связи и электронной разведки я не такой уж ас, у меня больше с компьютерами все связано. Вот если чего взломать, поднастроить — проблем нет, найду часок-другой. А надолго выбраться и поработать сейчас вряд ли.

— Может, порекомендуете, к кому обратиться?

— Ну, чтобы универсальный чел был, это трудно такого найти. Впрочем… Вы как к китайцам относитесь?

— Я вообще-то больше к евреям отношусь. Шучу! Да мне по фигу, хоть палестинец он будет, лишь бы дело знал.

— Тогда попробуйте на Савеловском компьютерном рынке отыскать Цана. Зовут его Иван. Ваня Цан, в общем. Он, конечно, чел мутноватый, но кто с ним завязывался, никогда не жаловался. Он и по железу, и по софту, и по гаджетам, и по бытовухе. Знает все самые продвинутые аппараты. А уж если хорошо платить будете, то он и обеспечит вас оборудованием, и все покажет-расскажет, а надо будет, и сходит с вами, куда скажете. На рынке, в конце основного здания есть кафе вьетнамской кухни, вот там его и надо искать.

А как раз в это время, в своей квартирке на Дмитровском шоссе, искомый Иван Цан, он же бывший Линь Бяо, вспоминал о своем возвышении и крушении надежд. Никогда в жизни он не был так расстроен. И все вроде бы было

нормально: налаженный бизнес, хорошая репутация, относительно прочное материальное положение. Он давно мог бы уже выбраться из своего непритязательного жилища и поселиться в более приличной квартире, а то и в собственном доме. Мог бы перемещаться по городу не на стареньком «Субару», а на «Мерседесе» с водителем. Но все это, во-первых, его не особенно волновало, а во-вторых, он не раз видел, как неразумная засветка своих возможностей в России стоит людям денег, репутации, а то и жизни. Единственное, к чему он стремился, — это приумножить свой капитал и в обозримом будущем отъехать куда-нибудь в Австрию или Швейцарию. И не хватало ему для этого каких-то полумиллиона долларов. Полтора миллиона баксов, заработанные им за восемь лет, были обезличены и лежали в банке его единственного друга, с которым он познакомился еще в детском доме, — Вана. Ван — один из немногих иностранцев, кому по специальной договоренности между правительствами Китая и России было разрешено открыть частный банк в Москве. И он обслуживал десятки тысяч китайцев, проживавших в столице, переводил заработанные ими деньги в Поднебесную, а также хранил вклады богатых китайских бизнесменов. Ван был единственным, кто знал настоящее имя и историю Ивана Цана, но на всякий случай его состояние хранилось на анонимном счете, причем проводить какие-либо операции с ним могли лишь два друга.

А месяц назад случилось то, чего никто не мог предположить. Совершенно неожиданно для всех уважаемый банкир господин Ван, человек кристальной честности и крайне строгих принципов, пристрастился к игре в казино. Играл он в обстановке строгой секретности, поскольку клиенты не должны были не только знать об этом, но даже и предполагать такую возможность. Играл очень крупно и не всегда удачно. Проигрывал свои деньги, а потом стал пользоваться деньгами доверенных вкладчиков. Если оставался в выигрыше, то честно возвращал средства в банк, если проигрывал, то уходил с надеждой отыграться. В основном он использовал деньги тех людей, которые не собирались забирать их в ближайшее время. Деньги своего друга Линя — Цана он придерживал в качестве стратегического резерва. И когда настал день Великой игры, он открыл себе свободный доступ к полутора миллионам. Дирекция казино «Мефисто» довольно долго сомневалась в целесообразности удовлетворения просьбы господина Вана о крупной игре. В Москве циркулировали слухи о том, что он как-то связан со знаменитой «Триадой» и его банк — это «общак» китайской мафии в столице России.

Но желание нажиться и уверенность в том, что Вана удастся оставить в проигрыше, все-таки победили. В один прекрасный день казино было закрыто для обычных посетителей. Ван с телохранителями прибыл ровно к полудню. Один из охранников тащил чемоданчик с деньгами, которые и должны были служить ставкой в игре. Саму игру описывать нет смысла, поскольку все в ней было уже предрешено. За пять часов Ван спустил свои, а точнее, своего лучшего друга полтора миллиона долларов, с бесстрастным лицом попрощался с директором казино, сел на заднее сиденье своего «Бентли» и приказал шоферу ехать домой. Затем поднял стекло, отделяющее его от водителя, достал из бара пистолет «Смит энд Вессон» 38-го калибра и выстрелил себе в голову.

Потеря денег, конечно, была неприятна для Цана, но гораздо больше его огорчило предательство Вана. И что самое главное, оно не укладывалось ни в восточную, ни в западную, ни даже в российскую логику. Быстрый ум специалиста по компьютерным технологиям мог анализировать информацию и решать сложнейшие задачи, но тут произошло нечто необъяснимое. В систему их многолетних отношений не укладывалось даже прощальное письмо Вана. В нем была лишь одна фраза: «Прости, друг, я сделал для тебя все, что мог, теперь ты во власти серебра». В конверте из плотной бумаги вместе с запиской лежала монета. Такие деньги Цан видел в советские времена: на одной стороне герб, надписи «СССР» и «Сто лет со дня рождения В. И. Ленина», а также обозначение достоинства в один рубль, на другой — занимающая почти всю ее лысая голова с датами 1870–1970. Вот только те рубли были какого-то сероватого цвета, а этот был совсем светлым и блестел, как будто только что вышел из-под пресса.

Странная вещь, но именно эта монета помогла Цану остаться целым и невредимым после того, как вкладчики банка, список которых был одним из секретов покойного Вана, подверглись прессингу «Триады». В течение месяца все более или менее крупные китайские бизнесмены были найдены мафией и поставлены на колени. Пустой анонимный счет пока еще не привлек внимания бандитов, так что Цан остался вне поля зрения организованной преступности Поднебесной, которая уже давно работала в плотном контакте с мафиози Гонконга и Макао. А когда он сам решил зайти в банк, чтобы заглянуть в свою ячейку, где лежали дорожные чеки и немного золота, серебряный рубль показал свои волшебные качества. Как только Цан остановил свой «Субару» напротив банка и вышел из машины, он услышал звон. Лежавшая у него в кармане монета выпала и прыгала, как мячик, по асфальту. С трудом укротив рубль, Цан закрыл машину, положил монету в карман и через секунду снова услышал знакомый звук. Рубль точно так же прыгал и лишь через десяток секунд улегся у его ног. Когда Цан нагнулся, чтобы поднять монету, с противоположной стороны улицы раздался визг тормозов. Три «Линкольна Навигатора» — штатных автомобиля московского филиала «Триады» друг за другом затормозили у здания банка. С десяток китайцев в черных костюмах быстро прошли внутрь. Через несколько секунд «Линкольны» сорвались с места и исчезли. Иван Васильевич Цан посмотрел на серебряную монету и пробормотал: «Спасибо, Ван, спасибо, дружище…»