Роман с блогером
Шрифт:
В какой-то момент Игорь встает со стула и пристроившись за моей спиной, тщательно следит за прогрессом. В глазах интерес. А вот Алексей Григорьевич всем своим видом излучает скепсис и когда я заканчиваю, выдает:
– Отличные художественные способности, не спорю, как и воображение. Но к нашему преступнику ваш портрет вряд ли относится. Мужчина был в маске! Как вы нам предлагаете ориентировку разослать? Со словами “возможно”?
– Почему бы и нет, – не хочу отступать. – Можете вообще ничего не рассылать, а оставить для себя. Если, конечно, планируете
– Повешу над столом рядом с портретом президента, – язвит он.
– В любом случае, это лучше чем ничего, – вступается за меня Игорь. – Спасибо за помощь, Камилла Вячеславовна.
Следователь бормочет что-то про бестолковую молодежь и махнув на нас рукой выходит из кабинета.
– Не обращайте на него внимания, – говорит другой мужчина. – Григорьич мужик серьезный, ему голые факты подавай, догадки он не любит.
– Ну и зря, – обиженно соплю, забирая листик со своим художеством. Пусть сами ищут преступника, раз такие умные. Вот же зануда, воображение мое ему не понравилось. Всегда так… пытаешься искренне помочь, а в итоге еще и виноватой остаешься. – Я, пожалуй, пойду.
Не то чтобы у меня до этого было приподнятое настроение, но Алексей Григорьевич его испортил окончательно.
– Я вас провожу, – вызывается Игорь.
Можно подумать, я без него сверну не туда в прямом, как кишка, коридоре. Но вслух я ничего не говорю, только благодарно улыбаюсь.
– Вы художник? – интересуется по дороге мой провожатый. – Где учились?
Я сообщаю ему название художественной школы, куда я ходила еще будучи подростком и даже говорю про незаконченную учебу на архитектора. Вряд ли он слышал о нашем вузе, тем более об обычной художественной школе в провинциальном северном городке, но раз спросил – мне не жалко.
– А сейчас рисуете?
– Рисую. На заказ в основном.
– Здорово! И много нынче платят художникам?
На этот бестактный вопрос я решаю не отвечать, тем более, что мы как раз дошли до проходной.
– Удачи вам в поисках преступника, – машу ему рукой на прощание.
– Спасибо. С вашей помощью нам теперь будет проще его найти.
Как только я оказываюсь на улице и вдыхаю свежий ночной воздух, раздражение от разговора со следователем понемногу проходит. Я со своей стороны сделала все, что могла, остальное уже их работа. Тем более, им еще предстоит встреча с Суворовым. Уверена, он уже летит сюда ближайшим рейсом. Вот уж не завидую я Алексею Григорьевичу, Роман Дмитриевич тут всех на уши поднимет и заставит землю носом рыть. Мысль, последовавшая за этим, заставила меня остановиться посреди дороги.
Суворов же наверняка захочет ознакомиться с деталями дела, а значит увидит мое имя в графе “свидетели” или как у них там это называется. Мне-то по большому счету наплевать, что он по этому поводу подумает, а вот Владушке точно попадет. Она никак не сможет притвориться, что была не в курсе о его негласном запрете для меня приближаться к его собственности. Хотя, может я зря переживаю. Наверняка Суворов уже давно забыл обо мне и даже не вспомнит кто я такая, если мельком увидит мое имя в полицейском отчете.
Глава 5
Вчера Владушка заявила о своем твердом намерении приехать ко мне с утра пораньше, но мне удалось уговорить подругу на встречу ближе полудню. Благо я могла сослаться на стресс от полиции. Правда, зная ее, я подозревала что вопросы следователя покажутся мне детской сказкой по сравнению с ее допросом.
– Ты чего туда поперлась? – шипит подруга как только я приближаюсь к ее столику в уютной кофейне. Кроме нас здесь всего пара других посетителей и я недоумеваю почему подруга не выбрала место у огромного панорамного окна. Просить ее пересесть я не рискую, она и так пребывает в скверном настроении, но пару фото столика у окна все-таки делаю и тут же отправляю на суд подписчикам.
– Было любопытно, – ей я решаю не врать что заблудилась, но и признаваться, что искала свою картину тоже не горю желанием. А вдруг и правда, повесили ее в уборной? Лгать подруга никогда не умела, а значит краснея и запинаясь будет мне объяснить, что произошла какая-то ошибка и мой шедевр вовсе не прозябает в общественном сортире или темном чулане со швабрами.
– Любопытной Варваре…, – начинает она, но лишь устало машет рукой и вздыхает: – Если Суворов узнает, что ты там была, мне конец.
– Я знаю, – понуро отвечаю, – Извини. Я честно не хотела. Можешь сказать ему, что я заявилась без приглашения и ты была не в курсе.
Владушка закатывает глаза до самых бровей и делает знак официанту. Мы быстро диктуем заказ и как только он уходит, подруга спрашивает:
– Сильно испугалась?
– Да нет, не особо.
– С каких это пор ты такая смелая? – уточняет подруга.
– Там же все за пару секунд произошло. А потом сразу охрана прибежала. Она у вас серьезная, сразу видно – в обиду не дадут.
– В обиду не дадут, а грабителя проворонили, – резонно замечает подруга. – Вряд ли хозяин их погладит по головке.
– Может скажем, что и меня проворонили? Ну, типа мне не было в списках, а я сама…
– Давай лучше надеяться, что следователь ему о тебе не скажет. Ты же сама говорила, что к твоему фотороботу он скептически отнесся. Вряд ли босс вспомнит твое имя мельком увидев в отчете полиции. Его сейчас куда больше должен волновать грабитель, а не случайный свидетель.
– Точно, – киваю с энтузиазмом, потому что доводы подруги кажутся логичными, хоть и слишком оптимистичными. – Тем более, у него есть запись с камеры.
Следующие полчаса мы воодушевленно развиваем эту тему и в итоге настолько себя успокаиваем, что мои опасения по поводу гнева Суворова кажутся мне смешными. Да он и знать забыл обо мне. Сколько таких Камилл в Сочи? Каждую не упомнишь.
Правда, радость и благодать длятся не долго. Стоило мне расслабиться и убедить себя, что ничего ужасного по сути не произошло, как огромное панорамное окно справа от нас разбивается и осколки разлетаются по всему залу. Девушка в дальнем углу начинает истошно вопить несмотря на то, что ее кавалер в лучших традициях геройских боевиков, накрыл ее своим телом. Хотя, может поэтому и вопит – в парне как минимум центнер веса!