Романов. Том 10

Кощеев Владимир

— Что ж, тогда мне нужно пошить себе пару платьев, — вздохнула Виктория, убирая конверт в сторону. — Как мне лучше будет выглядеть — скромной и не слишком богатой, чтобы не вызывать у жен наших соседей зависть, или, наоборот, показаться во всей красе, чтобы их мужья от меня глаза оторвать не могли?

Я посмеялся ее шутке.

— Романовы бедными не бывают, — заметил я. — Я передам тебе контакты нашего ювелирного дома, чтобы они подобрали тебе подходящие к платью украшения. Что же касается остального, то наши соседи и так прекрасно знают, сколько в Красноярск уже вложили наши

друзья и сколько еще вложат.

Покинув столовую, мы разошлись по своим комнатам. Виктория хотела заняться наномашинами для одаренных, а я решил не откладывать в долгий ящик и начал готовить бумаги для отчета губернатору.

Предлагать какие-либо идеи сейчас, на, по сути своей, предварительном собрании, где будут больше организационные вопросы решаться, чем реальные проблемы, я счел неуместным. Да, можно открыть доступ к своим деньгам и выдавать уж если не гранты, то кредиты всем желающим. Однако люди так устроены, что берешь деньги чужие, а отдаешь свои. И в итоге вместо группы единомышленников я получу недоброжелателей.

Да и все мои предложения требуют определенной материальной базы, а где ее взять? Из воздуха она не появится, это Романовы могут себе позволить перебивать заказы и выкупать все, что требуется. Да и я пока что ничего сверхнового в этот мир не привнес, все мои технологии — всего лишь продолжение уже имеющегося.

И это все не говоря о том, что я самый младший по возрасту в Восточно-Сибирской губернии. И несмотря на награды, приближенность к государю и прочие заслуги, все равно буду выглядеть щенком на фоне старшего поколения. Так зачем лезть на амбразуру? Послушаю, что скажут люди, а потом и думать стану.

В конце концов, дед с отцом были правы. Если все пойдет совсем плохо, придется использовать наше влияние, чтобы сменить губернатора. Не на меня, естественно, мне это будет лишней головной болью, а на кого-нибудь более лояльного и послушного.

Как ни хотелось, а от политики никуда в этом мире не денешься. Чувствую, год без вызовов в Москву будет совсем не таким легким, как я надеялся.

* * *

Германский рейх, город Бисмарк, резиденция рода фон Бисмарк.

Некогда возведенное для защиты оборонительное укрепление, принадлежащее семье правителей, давно превратилось в роскошный дворец. Не лишенный основательности, строгий и готовый к порядку, но все же не замок.

Род кайзера часто гостил здесь, собираясь по особым случаям, когда требовалось решить вопросы не государственного, а родового уровня. Но в этот раз все было немного иначе.

Единственный постоялец дворца жил в своих апартаментах, и ни в чем не знал отказа. После долгого плена и чудесного спасения Герберт все еще плохо спал — казалось, стоит открыть глаза, и он снова очнется в том же каменном мешке в Испанской Америке. Шрам на руке от изъятого чипа слежения уже почти зарос. Целители рода старались как могли, но до конца разгладить кожу не получалось.

Бывший принц, а ныне простолюдин без роду и племени, Герберт все же имел полный доступ ко всем возможностям фон Бисмарков. И сейчас рылся в документах, пытаясь разобраться в причинах произошедшего с ним за это время.

В дверь после аккуратного стука вошел слуга и, низко поклонившись, произнес:

— Ваша милость, кайзер ждет вас в своем кабинете.

Подобное обращение звучало в адрес любого не правящего члена семьи. Несмотря на наличие у подавляющего большинства громких титулов, в родовом гнезде все они превращались в милостей. И только правитель оставался кайзером — так уж сложилось исторически.

Поднявшись из-за стола, Герберт кивком отослал слугу и, накинув на плечи пиджак, направился по коридорам дворца. То и дело бывший принц замечал бросаемые на него взгляды. Родни здесь сейчас не присутствовало, но штат прислуги никогда маленьким не был. И каждый раз Герберт кожей чувствовал сочувственные взгляды этих людей. И нет, он прекрасно знал, что эта жалость — не по поводу изгнания и лишения права наследовать. За него, как одного из самых молодых Бисмарков, просто волновались после плена.

Да и скрыть свои посттравматические реакции у Герберта не получалось при всем желании.

Наконец, он остановился в приемной главы рода, и секретарь кайзера доложил деду о прибытии внука. По знаку слуги войдя в кабинет Вильгельма, Герберт поклонился, как положено приветствовать монарха члену семьи. Хотя формально, конечно, бывший принц к ней уже не принадлежал.

— Рад видеть тебя в добром здравии, — произнес кайзер.

Монарх Германского рейха в своем кабинете всегда сидел на деревянном стуле с очень высокой спинкой, на которой был вытравлен герб рода. Позади него располагалась обширная библиотека, собиравшаяся почти восемьсот лет. Каждый глава добавлял в нее что-то свое, особенное. И эти записи передавались от одного предводителя фон Бисмарков к другому.

— Благодарю, ваше величество, — ответил Герберт, все еще не представляя, как себя вести с дедом.

Это была их первая встреча с момента, как самолет Русского царства приземлился в Берлине. Тогда Герберт просто получил приказ отправляться в родовое поместье и не показываться на глаза людям.

— Оставь официоз, это личная встреча, — махнул рукой кайзер, после чего замолчал, дожидаясь, когда его внук займет указанный стул. — Нам нужно обсудить, что будет с тобой дальше, Герберт.

Бывший принц склонил голову. Была у него мысль, что похитили его по приказу самого деда — во избежание возможных скандалов, интриг и эксцессов. Чем не версия? Ведь, откровенно говоря, никаких издевательств над молодым человеком не чинили, кормили сытно, позволяли ухаживать за собой, а что не выпускали — так мало ли секретных тюрем у любого правителя?

— Мне тяжело далось решение о твоем изгнании, Герберт, — признался Вильгельм. — И еще тяжелее было услышать о твоем похищении. Я рыл землю в поисках следов, перетряс все притоны, контрабандистов и работорговцев, до которых смог дотянуться. Не думай, что я не искал тебя.

— Я никогда и не сомневался, — честно ответил внук, вновь склоняя голову. — Знал, что ты будешь меня искать. Но, полагаю, раз меня все же выкрали из столицы Германского рейха, кто-то из наших высокопоставленных людей оказался замешан?