Романов. Том 6

Кощеев Владимир

Несколько секунд я молча смотрел на нее.

— Тебе все равно понадобится одобрение Руслана Александровича, — подвел итог я. — Как только князь Демидов подтвердит твой план, я сразу же отправлюсь переговорить с Георгием Архиповичем. Такой ответ тебя устроит?

Сестра поднялась на ноги и поклонилась мне.

— Более чем, Дмитрий Алексеевич! — заявила Анастасия. — Спасибо, что не отказал мне в такой маленькой просьбе.

И, не говоря больше ни слова, девушка упорхнула из комнаты, оставив меня в одиночестве. Глянув на часы, я покинул кресло и

направился к выходу из особняка. В том, что либо сам дед одобрит идею внучки, либо Мария Евгеньевна повлияет на супруга, чтобы тот его одобрил, я не сомневался. Бабушка всегда умела находить подход к Руслану Александровичу, когда ей действительно требовалось его содействие.

Забавно, что изначально Медведевы хотели получить влияние на Демидовых, а теперь выходит, сами Демидовы будут диктовать свои условия изнутри Медведевым.

Сев в машину, я приказал ехать домой и мысленно настраивался на свидание с Викторией. Несмотря на то, что жили мы теперь в не таком уж и большом городе, да к тому же и работали в одном комплексе, часто видеться у нас все равно не выходило.

Так что дед прав, нужно выжать из этого свидания максимум удовольствия и радости. Дела наследника Уральского княжества поглотят меня без остатка, и нормально пообщаться еще долго не получится. Можно сказать, мы не встретимся уже до самой помолвки.

Опыт убеждал меня, что командировки не просто затянутся на неделю, но и вполне могут растянуться до самой даты предложения руки и сердца.

* * *

Курьер от ювелирного дома явился вовремя. Так что за девушкой я ехал уже с подарком на руках.

До особняка, выделенного князем Демидовым для новых бояр, ехать недолго, так что через десять минут я был на месте.

Неизменный Григорий встретил меня на крыльце с поклоном. А вот плащ принял уже другой слуга.

Инга Валентиновна времени даром не теряла, достаточно быстро обставила новый дом и обзавелась персоналом из местного населения.

— Дмитрий Алексеевич, прошу вас пройти в гостиную, — позвал меня старый слуга, и я, кивнув, последовал за ним.

Обстановка внутри мало чем отличалась на первый взгляд от особняка в Москве. Хотя здесь она приобрела легкий уральский колорит. Да и здешняя интерьерная мода отличалась от столичной.

Разместившись в мягком кресле, я почти тут же был угощен кофе. Подали мой любимый сорт, что говорило о том, что меня здесь ждут.

Вопреки традиции, сегодня Инга Валентиновна не вышла со мной пообщаться. Но только по той причине, что ее взяла в оборот княгиня Демидова — женщины готовили свои проекты, которые будет курировать боярыня Морозова, уже руководившая собственным фондом. Сама боярыня достаточно давно сидела без дела, а на Урале не любили бездельников. Так что Мария Евгеньевна нашла в лице матери моей будущей невесты опытного специалиста, который жаждет действовать.

Долго ждать мне не пришлось, допив чашку кофе, я поднялся на ноги, услышав, как Григорий открывает двери гостиной. Старый слуга распахнул створки до конца и объявил:

— Виктория Львовна!

Она вошла плавным шагом. Темно-синее платье с голубыми вставками было полностью закрытым, строгий стоячий воротник, длинные прямые рукава.

При этом прическу боярышня решила сделать обычным высоким хвостом, и смотрелось это очень органично.

— Здравствуйте, Дмитрий, — произнесла с улыбкой Морозова.

— Здравствуйте, Виктория, — любуясь красотой девушки, ответил я, наклонив голову. — С каждым нашим новым свиданием вы выглядите все очаровательнее. Позвольте преподнести вам этот скромный дар в знак моего искреннего восхищения.

Я раскрыл футляр, чтобы боярышня могла оценить лежащие внутри украшения. И судя по чуть заметно проскользнувшей улыбке, мне удалось ее порадовать.

— Вы поможете мне их надеть, Дмитрий? — спросила Виктория чуточку смущенным голосом.

— Разумеется, — ответил я, уверенно кивнув.

Григорий тут же встал рядом, и я передал ему футляр. Пока слуга держал шкатулку, я вытащил ожерелье. А когда боярышня повернулась ко мне спиной и убрала волосы, я осторожно застегнул замок на ее шее.

Сам я удержался от искушения прикоснуться к коже боярышни, хотя я и видел, как бьется жилка на ее шее, а по затылку проходят мурашки. Мне не понадобился усиленный слух, чтобы уловить ее изменившееся дыхание — такой близости у нас еще не было.

И даже наличие слуги рядом не могло испортить впечатления.

Боярышня положила руку на грудь, поглаживая украшение, и медленно обернулась, позволяя мне оценить получившуюся композицию.

Без сомнения, ожерелье заиграло новыми красками. В футляре это был настоящий шедевр, но, оказавшись на шее Виктории, смотрящей на меня с румянцем смущения на щеках, оно обрело завершенность. И убранные в хвост волосы, и само ожерелье — все сложилось в единую и неделимую картину возвышенной женственности.

— У меня нет слов, чтобы выразить, насколько вы прекрасны, — сказал я, отступая на шаг.

— Благодарю, Дмитрий, — тихо ответила она.

Дальше настал черед браслетов. Виктория подавала мне руку, и я застегивал украшения на ее запястьях.

Строгие черные бриллианты гармонировали с темными элементами платья, тогда как белое золото прекрасно вписывалось в светлые краски.

Наконец, на Виктории оказался весь комплект, и девушка взглянула на себя в зеркало, к которому я ее подвел, держа за руку.

— Это очаровательный подарок, Дмитрий, — поглаживая пальцами ожерелье, произнесла боярышня.

— Пока вы его не надели, это были лишь металл и камни, — ответил я негромко, все еще держа ее пальцы в своей руке. — Но ваша несравненная красота делает их произведением искусства. Для меня настоящая драгоценность — это вы, Виктория.

Морозова еще несколько секунд смотрела в отражение. Но ее глаза были направлены на меня, а не на мои подарки. Я обратил внимание, как чуть дрогнули ее губы, едва заметно приоткрываясь.

— Нам пора? — с легким томлением в голосе спросила она.

— Пора, Виктория, — подтвердил я.