Романтические приключения Джона Кемпа
Шрифт:
Глава II
Между заходом солнца и восходом луны я пробирался в густых зарослях папоротника, росшего, точно грива, над белым лбом каменоломни. Меж деревьями было темно. Я объехал рощу и просвистал три стиха из "Лиллибуллеро". Только папоротник шелестел в ответ. Сердце мое билось от восторга. Этой игрой в прятки открывалась наконец настоящая жизнь. Вдалеке залаяла собака. Я сделал еще несколько шагов и свистнул. Ничего — только таинственный отблеск зари на стволах.
< image l:href="#"/>Кончилось поножовщиной…
Я повернул назад к дороге. В мерцании умирающего света мне почудился силуэт мужской шляпы среди качающихся стеблей папоротника. Я громко прошептал:
— Карлос! Карлос!
Раздался хриплый шепот; глухой внезапный возглас. В глаза мне ударил ослепительный желтый луч. Человек бросился на меня, и я почувствовал на шее что-то холодное. Желтый свет все еще ослеплял глаза; он скользил кверху и осветил красный жилет с золотыми пуговицами. Я был арестован… "Именем короля"… Внезапная катастрофа. Рука зажимала мне рот.
— Ни звука, мистер Кастро, — прошептал голос над моим ухом.
— Тащите его на дорогу… А я пошарю за другим… Не забывай, у этой сволочи имеются ножи.
Горячие, шершавые руки на моей глотке были точно предвкушением веревочного галстука. Ужас перед таинственной властью закона, представляемого жандармами, мутил мои мысли.
— Не двигаться! — хладнокровно приказал поймавший меня жандарм. — Или я тебя задушу.
Он был так спокоен, точно исполнял самую повседневную работу. У подножья холма раздался глухой топот конских подков — звук, подобный прерывистому биению сердца, — шелест потревоженной травы и тихий лязг железа. Шум замер за моей спиной, неуслышанный жандармами. Затем я уловил шепот:
— Другого не видать, Томс. А этого ты держишь крепко?
— Ясное дело — крепко.
Вновь явившийся направил на меня свой фонарь — мучительный желтый луч.
— Ишь, совсем молодой! — проворчал он. — А ну-ка, Томс, прочти наказ.
Мой захватчик пошарил в кармане, вытащил грамоту и склонился к свету. Вдруг он выпрямился и взглянул на меня.
— Мистер Лилливайт, да вовсе это не Джек Испанец.
Вдали опять послышалось бряцание.
Я начал преодолевать свое оцепенение.
— Меня зовут Джон Кемп, — твердо сказал я.
Но тот проворчал:
— Живо, Томс, не мешкай.
— Но, мистер Лилливайт, — возразил Томс, — этот парень не похож на заморскую птицу. Мы здесь не в дружелюбном краю, вы сами понимаете. Лучше нам не задевать здешних дворян!
Я воспрянул духом.
— Вам не сносить головы, если вы тотчас меня не отпустите! Слышите?
Топот стал явственней. Казалось, приближался целый полк. Я понял, что то съезжались "вольные купцы".
Жандармы стали совещаться. Тень, именуемая Томсом, настаивала на бегстве. Но Лилливайт не склонен был меня отпустить.
— Если этот парень не испанец — он с ними заодно. Кемп он или нет, а говорил он по-испански. Он по чести заслуживает виселицы.
Над нами раздался гул голосов. Взошел месяц. Засеребрились края облаков. Всадник в плаще, закутанный до ушей, с воинственным видом подъехал к нам.
— В чем дело? — гаркнул он с расстояния десяти ярдов. — Внизу неспокойно, что ли?
Жандармы молчали; мы услышали щелк револьверного замка.
— Именем короля! — крикнул наконец Лилливайт. — Сходите с лошади да помогите: мы поймали пленника.
Всадник недоверчиво свистнул и закричал. "Хэлло-о!!" — раскатилось по холмам. "Хэлло-о!" — откликнулись голоса. Всадник повернулся в седле. "Жандармы! — крикнул он. — Сюда, ребята! Зададим им жару!"
Томс не выпускал меня. Люди и лошади окружили нас со всех сторон.
В сумятице я услышал свое имя.
— Да, я Кемп… Джон Кемп, — отозвался я. — Я ваш, я синий!
— Да, синий висельник! А зачем путаешься с полицией?
Шум не умолкал — шум пятидесяти голосов. Жандармов схватили. Несколько рук потянулось ко мне. Говорить было невозможно — слов не было слышно. Чей-то кулак заехал мне в щеку.
— Вздернуть их! Они повесили моего племянника… Вздернуть всех троих! У Кемпа мать — дрянь-баба! Он доносчик! Всех повесить!
— Придержите языки, дурачье! — прогремел чей-то голос. — Говорит Джек Рэнгсли!
Наступило молчание. Я видел руку, оправившую фонарь, тесное кольцо лиц, сплетение рук, ног и конских голов, а над ними спокойные ветви сосен.
— Не дай им повесить меня, Джек Рэнгсли, — рыдал я. — Ты знаешь, что я не шпион.
Он подъехал ко мне на коне и схватил меня за шиворот.
— Придержи язык, — грубо крикнул он и обратился к остальным с речью. Он требовал, чтобы нам связали ноги и подвесили нас на пальцах над обрывом.
Сперва шел спор. Затем шайка единодушно принялась за дело. Рэнгсли соскочил с коня.
— Завязать им глаза! — крикнул он и резко закрутил меня на месте.
— Не сопротивляйся, — шепнул он мне на ухо, и я почувствовал на веках холод его шелкового платка. Его руки, завязывая узел, щекотали мне затылок. — Ничего с тобой не будет, — опять прошептал он.
Голоса вдруг затихли.
— А теперь, ребята — веди их!
Знакомый голос прокричал их пароль — "Табак и баста!" и спросил: "Что случилось?"
Кто-то сказал: "Это Руксби! Это сэр Ральф!"
Голос резко остановил его: "Без имен! Я-то ведь не вешальщик". Рука отпустила мое плечо. Я слышал стоны и плач жандармов: "Не убивайте нас!" Рэнгсли крикнул: "Тащи их! Сюда, сюда!"
Нас повели, казалось, по очень крутой тропинке. Затем остановка, и опять рядом со мной раздался голос Рэнгсли: