Роркх. Книга 7
Шрифт:
– И кто будет решать, кому что надо знать? – раздался голос из зала. – Эти котята?
– Котята, – хмыкнул один из Парагонов. – Хорошее слово.
– Да, они. Или у вас есть предложения получше?
В зале снова воцарился хаос. Люди орали, перебивая друг друга, трясли кулаками, плевались и пытались достучаться до трибуны. Только молодые сидели молча. Я слышал выкрики один безумнее другого. Уничтожить кристалл. Экранировать электромагнитными полями. Запустить каменюкой в Солнце.
Да, теперь я понимал. Для них Роркх – это не Роркх. Для них воплощение Роркха – это камень в соседней комнате. Но Усатый на каждую реплику произносил одну и ту же фразу. Нарушение Договора. Постепенно гвалт улегся сам собой. К чести паникующих стариков, они успокоились довольно быстро.
– Вы все смотрели внутрь кристалла, – произнес Усатый уставшим голосом. – И видели одно и то же. И я это видел. Мы знаем, что играть придется по правилам. А «запустить каменюку в космос», уважаемый, мы всегда успеем. Итак. Высшим указом правительства, отныне Парагоны ни с кем не общаются, даже со мной. И не надо больше ломиться к ним со своими расспросами, – тон Усатого на мгновение стал угрожающим. – Каждый из Парагонов выберет себе Проводника. И общаться будет только с ним. А те будут действовать исходя из ситуации. Сегодня последний раз, когда Парагоны открыто скажут что-то всем присутствующим. Если захотят.
Эти взгляды, прикованные к сидящим слепым парням. Эти странные взгляды. На них смотрели, как на что-то мистическое, неземное. Как на богов, ведающих истины, о которых человек может лишь догадываться.
– Отныне, – продолжил Усатый, – слово Парагона – это закон.
– Вранье, – прокашлялся Хауст, стоя за пультом.
– Проводники говорят с людьми словами Парагона. Они не обязаны объяснять свои требования и поступки. Они ни перед кем не отчитываются и никому не подчиняются. Правительство обязалось предоставить все необходимые ресурсы по первому требованию.
– Ага, как же, – усмехнулся Хауст. – С их-то бюрократией.
– В том числе, – продолжал Усатый, – и капсулы без возможности отслеживания местоположения. Ни в реальности, ни в Роркхе. Карту Юмидая они смогут использовать по очереди. Очередность устанавливают сами Парагоны. Правительство обеспечит самый надежный способ передачи карты Юмидая между капсулами Парагонов. Хоть мы настоятельно рекомендуем не покидать базу.
– А потом их самый надежный способ даст сбой, – пояснил Мечник. – И Шот пристрелит шестерых Парагонов по очереди. Из-за сраного крота, который возжелал бессмертия. Кстати, он недавно пропал, как оказалось. Но о том, что он сливал инфу Первому, вояки узнали уже потом.
– Чем меньше мы знаем, – произнес Усатый, – тем больше у нас шансов на выживание. Нам остается только верить в их коллективный ум и провидение. А сейчас кто-то из Парагонов хочет что-то сказать напоследок? Или предоставить нам своих Проводников?
Крайний слева парень в повязке встал и молча направился в сторону выхода. Он на удивление ровно двигался и даже почти сразу нашел дверную ручку. Лишь у самой двери он остановился и произнес:
– Мне нужны только деньги. Много денег. Остальное я сделаю сам. Проводника не будет. По крайней мере, вы о нем не узнаете.
– Это Первый Парагон, – произнес Хауст. – Которого теперь мы знаем как просто Первого. Это последний раз, когда его кто-то видел вживую.
Я с удивлением посмотрел на парня, жадно вглядываясь в черты лица. Но никаких ассоциаций в голове не возникало. Обычная внешность и комплекция. Вряд ли я видел его раньше. А если и встречал, то такого очень тяжело запомнить.
– Забрал свою капсулу, – продолжал Хауст, – потом ему прислали карту с безлимитом. Он снял сколько-то денег и пропал. Поначалу за ним следили, как и за всеми Парагонами. Но этого так и не смогли найти в реальном мире. И он даже Юмидаем ни разу больше не воспользовался.
– И вы что, так его отпустите? – спросил тот самый мрачный тип, в которого Мечник тыкал пальцем.
– Он Парагон, – пожал плечами Усатый. – Он так решил, значит, так надо.
– И денег ему просто так дадите? Это же просто мальчишка.
– Да, дадим, – произнес Усатый ровным голосом, но в этот раз в нем проскользнула сталь. Та же, что и во взгляде. – Так сказал Парагон. А его слово выше закона.
– Первый раз эта фраза прозвучала, – прокомментировал Мечник. – Это потом ее уже начали использовать все подряд.
– Кто-то еще желает что-то сказать? – обратился Усатый к залу.
– Я буду помогать бороться, – произнес второй Парагон. – Буду помогать в партиях всем участникам и постараюсь сделать так, чтобы мы победили по правилам в Великих Оборонах. У нас есть шансы на это.
– Парагон Войны, – произнес Хауст. – Обезумел, когда смог увидеть в будущем исход третьей Обороны. Единственный, у кого были терки с другим Парагоном.
– С кем? – спросил я.
– С пятым. С Парагоном Силы. Война считал, что надо вести за ручку игроков, накапливая мощь. А Сила говорил, что ничего не должно доставаться даром и игроки должны сами из шкуры вон лезть. Я голосовал за пятого, сам понимаешь. А когда Война лег в клинику, халява закончилась. А до этого Пауки, то бишь мы, старались всем помогать. А потом поставили ценники на свои услуги, и партии начали выигрываться чаще. А когда ценник взвинтили до небес, то вообще все наладилось. Так что парадигма войны изначально была сдвинута, просто Парагон не мог так далеко заглянуть в будущее. А мы потеряли еще много шансов за это время.
– А остальные? – спросил я, глядя на мелькающие лица. Мечник явно перематывал запись.
– Третий создал Медвежат. Парагон Вечных. И занимался поиском абсолютов для остальных. У него была еще боевая гильдия, но она скорее для отвода глаз создавалась. Потом он умер. Четвертый создал культ служения Яру. Парагон Милости. Он же и привел в мету основную сборку отрядов, показавшую максимальную эффективность. Пятый долгое время негласно руководил Пауками. Шестой оказался тем еще ублюдком. Парагон Отрекшихся. Он начал убивать игроков и учить других это делать. По сути, он прародитель дехантов. Его тело нашли в самом начале. А на стене надпись: «спасибо за армию». Первый все присвоил себе.
– А седьмой?
– Не знаю, – пожал плечами Хауст. – Заперся в охраняемом бункере за городом. Назвался Парагоном Небесных Пиратов, представляешь? Хороший был парнишка. Именно он рисовал руны на мне. Он же и нашел обрывки Изначального языка. Для Хохуро ленты тоже он написал. А потом, когда все сделал, переехал жить в какую-то задрипаную квартирку на окраине. Там Шот его и нашел. Вот, самое важное.
– Погоди, – прервал я его. – С Войной все понятно, он хотел выиграть Обороны по правилам. А остальные парадигмы? Ты рассказал, что сделали Парагоны, но не объяснил, в чем был их план?