Россия - Швеция. История военных конфликтов. 1142-1809 годы
Шрифт:
Предшественник Будденброка генерал граф Карл Кронштедт, посланный еще в 1739 году в Финляндию, сразу же на месте определил, что защищать Финляндию будет очень сложно. После Северной войны, с потерей Выборга и Кексгольма, было решено заменить их крепостями Вильманстрандом и Фридрихсгамом. Но они были только по названию крепости. Например, Вильманстранд, расположенный на каменистом мысу, вдающемся в озеро Сайму, назывался крепостью только лишь вследствие наличия земляного вала со рвом и 14-ти пушек. По мнению шведского коменданта крепости полковника Виллебранта гарнизон мог продержаться не более 4–5 часов.
Граф Кронштедт предложил следующий план: снести эти обе крепости, при начале боевых действий отдать русским сразу всю восточную часть Финляндии, а самим выстроить новую фортификационную линию вдоль берегов реки Кюмень, где и встретить русские войска. План рассмотрели в Стокгольме и даже одобрили, но ввиду отсутствия необходимых средств, а также боязни обнаружить свои замыслы перед Россией (напомню, был 1739 год — прим. автора), претворять в жизнь не стали. Вместо этого графа Кронштедта отозвали в Стокгольм, назначили председателем военной коллегии, а командование войсками в Финляндии передали Будденброку.
В предыдущей главе рассказывалось, что Будденброк был обязан сообщать в Стокгольм только то, что интересовало партию войны — партию "шляп", и только напрямую ее вождю графу Карлу Гилленборгу. Тем не менее, Будденброк нарушил данное указание и напрямую докладывал королю в донесении от 3 марта 1741 года о бедственном положении и Финляндии, и находящихся там войск. Все заверения стокгольмских чиновников о наличии провианта и фуража для начала войны являются ложью, если исходить из донесений Будденброка королю. Опасения вызывало не только разбросанность уже стоявших в Финляндии полков и сложности с набором полков из финнов, но главным образом реальные проблемы с продовольствием. Магазины оказались полупустыми, из Швеции были присланы одни сухари, а местные помещики и крестьяне соглашались продавать хлеб только по очень высокой цене. Тем более, что и этого хлеба все равно бы не хватило для армии. Но, как мы помним, какое дело было воинствующим политикам до бедствий Финляндии, если ее все равно уже готовы были отдать, в случае проигрыша войны. Так пусть уж достанется врагу совсем разоренной!
Отправка войск из Швеции шла медленно и вяло. При том, что столько времени говорили о предстоящей войне, а как оказалось, никто практически к ней готов не был. 14 августа началась отправка первых отрядов в Финляндию. Позднее, туда же отправилась и гвардия. Войска переправлялись морем до Гельсинфорса, а затем, выгрузившись, они должны были пешим порядком следовать к Фридрихсгаму, объявленному местом сбора всей армии.
Шведский корабельный флот адмирала Раялина вышел в море уже 11 мая, но никаких действий не предпринимал, болтаясь на рейде у Асп-э. Галерная эскадра под командованием экипажмейстера Фалькенгрена простаивала юго-западнее Фридрихсгама. И это при том, что в каком плачевном состоянии находился русский флот!
Боевая работа войск
Основная русская армия стояла лагерем около деревни Кананои (Kananoja) в восьми верстах от Выборга, близ границы. 19 августа к Ласси доставляют сначала одного, а затем и второго шведского дезертира, сбежавших из Вильманстранда. От них он получает данные о составе гарнизона крепости и о возможном подходе более серьезных подкреплений (имеется в виду корпус генерала Врангеля — прим. автора). 21 августа Ласси вышел навстречу шведскому отряду Врангеля. В составе русского корпуса было 9 пехотных полков (по 2 батальона) — Ингерманландский, Астраханский, Низовской, Нарвский, Новгородский, Великолуцкий, Невский, Апшеронский и Ростовский, и два отдельных гренадерских батальона, сформированных из гренадерских рот всех полков. От каждого полка в основном лагере было оставлено по 100 человек при трех офицерах и только что прибывший Нижегородский пехотный полк. Из кавалерии в поход вышли Ямбургский, Киевский и Казанский драгунские полки, а также сформированные из этих и других драгунских полков (Ингерманландского, Нарвского и др.) отдельные эскадроны конных гренадер. (Всего 20 батальонов пехоты и 12 эскадронов кавалерии.) Общей численностью русский корпус составлял по разным источникам от 9000 до 9900 человек. (Шведы, например, оценивали силы русских приблизительно в 16–18 тыс. человек. Но тут, как говориться всем было присуще преувеличение во всем — в потерях противника, в его численности и т. д. Для "солидности" собственных удач или оправдания наоборот поражений. Когда мы дойдем до победных реляций или объяснений противников, все будет видно наяву. — прим. автора).
Итак, 21 августа Ласси со своим корпусом, налегке, без обозов, стремительно выдвигается к Вильманстранду навстречу Врангелю. Фельдмаршал рассчитывал легко разгромить сначала один шведский корпус, учитывая значительное численное превосходство русских, затем, или захватив достаточное количество припасов в Вильманстранде, продолжить движение навстречу Будденброку, или отступить к Выборгу и пополнив магазины двинуться повторно. Во всяком случае, запас продовольствия взятый с собой русскими войсками был рассчитан на пять дней.
Перейдя границу в районе Таскулы (Taskula), углубившись на шведскую территорию на 18 верст, Ласси сделал привал на ночь в деревне Синкола, и на следующий день продолжил движение. Через три версты войска подошли к разрушенному противником мосту через речку, восстановили его, но Ласси оставляет здесь тяжелую артиллерию под охраной полковника Резанова и его Киевского драгунского полка, двигается ускоренным маршем уже совсем налегке к деревне Армила (Armila), близ Вильманстранда, где окончательно встает лагерем. На всем пути кроме небольших рекогносцировочных партий, исчезавших при появлении русских войск, других шведских сил Ласси не встречает.
Подполковник Бранденбург, командовавший Карельским драгунским полком, получив известие от своих патрулей и рекогносцировочных партий, высланных к границе, своевременно информировал генерала Врангеля о передвижении русских войск. В свою очередь Врангель отправил донесение Будденброку с поручиком Рейгером, где спрашивал совета у Будденброка, что ему делать. Или ждать более точных донесений от кавалеристов Бранденбурга, и действовать в соответствии с обстановкой, или получив приказ выступать немедленно.
На что Будденброк отвечал то, что по его данным, никаких сведений о русских он не имеет. Но в случае, если донесение командира карельских драгун подтвердятся, выступать немедленно и идти навстречу противнику с максимальной скоростью. При этом, если будет выяснено, что силы русских намного превосходят отряд Врангеля, последнему надлежит занять удобную позицию и дожидаться подхода основных шведских сил.
Врангель двинулся навстречу русским. Причем вышел также, как и они, налегке, не только без обозов, но и без артиллерии, рассчитывая использовать в бою крепостные орудия Вильманстранда. На следующий день и русские и шведы подошли к крепости почти одновременно.
Врангель сразу же занял оборонительную позицию. В его распоряжении были: 1 батальон Седерманландского полка, 1 батальон Деликарлийского полка, 1 батальон Вестерботнийского полка, а также части Тавастгусского, Саволакского и Карельского драгунского полков, плюс 300 человек Вильманстрандского полка (из 400, составлявших весь гарнизон), всего около 5000 человек.
Примкнув флангами к бухтам Саймы, Врангель растянул весь свой отряд перед крепостью. На возвышении, называемом Кварнбакен (Qvarnbacken), установил батарею из снятых в крепости орудий. И приготовился встречать русских, послав донесение Будденброку о целесообразности скорейшего подхода подкреплений прямо в тыл русскому корпусу. Следующий день, казалось, пройдет спокойно, лишь небольшие отряды кавалерии производили рекогносцировку.