Россiя въ концлагере
Шрифт:
– - Не въ первый разъ. Взялъ, конечно.
– - Ладно, проходите. А когда обратно?
– - Да, вeрно, только утромъ. Я черезъ сeверныя ворота пройду -- тамъ къ лазарету ближе. Больные ждутъ...
– - Ладно, идите.
– - И сонное лицо коменданта опустилось къ газетe.
Выйдя изъ ограды лагеря, я облегченно перевелъ духъ. Первая задача была выполнена. Второй задачей было -- уйти въ лeсъ, а третьей -- уйти изъ СССР.
Ладно...
"Безумство смeлыхъ -- вотъ мудрость жизни"...
Рискнемъ!
МОЙ ПОСЛEДНIЙ СОВEТСКIЙ ФУТБОЛЬНЫЙ
На стадiонe Динамо предматчевая лихорадка. Команда Петрозаводска уже тренируется на полe. Два ряда скамей, окружающихъ небольшую площадку съ громкимъ названiемъ "стадiонъ", уже полны зрителями.
Изъ своего маленькаго врачебнаго кабинета я слышу взволнованные голоса мeстныхъ футболистовъ. Видимо, что-то не клеится, кого-то не хватаетъ.
Приготовивъ сумку скорой помощи, я уже собирался выйти на площадку, какъ неожиданно въ корридорe раздeвалки я столкнулся съ капитаномъ команды, онъ же начальникъ адмотдeла мeстнаго ГПУ... Толстое, откормленное лицо чекиста встревожено.
– - Докторъ, идите-ка сюда. Только тихонько, чтобы петрозаводцы не услыхали. Тутъ нашъ игрокъ одинъ въ дымину пьянъ. Нельзя-ли что сдeлать, чтобы онъ, стервецъ, очухался?
На скамейкe въ раздeвалкe игроковъ, дeйствительно, лежалъ и что-то мычалъ человeкъ въ формe войскъ ОГПУ. Когда я наклонился надъ нимъ и тронулъ его за плечо, всклокоченная голова {495} пьянаго качнулась, повела мутными глазами и снова тяжело легла на лавку.
– - Нeтъ, товарищъ Скороскоковъ. Ничего тутъ не выйдетъ. Чтобы онъ очухался, кое-что, конечно, можно устроить. Но играть онъ все равно не сможетъ. Это -- категорически. Лучше ужъ и не трогать. А то онъ еще скандаловъ надeлаетъ.
– - Вотъ сукинъ сынъ! И этакъ подвести всю команду! Посажу я его на недeльку подъ арестъ. Будетъ знать!.. Чортъ побери... Лучшiй бекъ!..
Черезъ нeсколько минутъ изъ раздeвалки опять съ озабоченнымъ лицомъ вышелъ Скороскоковъ и съ таинственнымъ видомъ поманилъ меня въ кабинетъ.
– - Слушайте, докторъ, -- взволнованно сказалъ онъ тихимъ голосомъ, когда мы остались одни.
– - Вотъ какая штукенцiя. Ребята предлагаютъ, чтобы вы сегодня за насъ сыграли.
– - Я? За Динамо?
– - Ну, да. Игрокъ вы, кажись, подходящiй. Есть ребята, которые васъ еще по Питеру и по Москвe помнятъ, вы тогда въ сборной флота играли... Такъ, какъ -- сыграете? А?
– - Да я вeдь заключенный.
– - Ни хрeна! Ребята наши не выдадутъ. А петрозаводцы не знаютъ. Видъ у васъ знатный... Выручайте, докторъ. Не будьте сволочью... Какъ это говорится: "чeмъ чортъ не шутитъ, когда Богъ спитъ"... А для насъ безъ хорошаго бека -- зарeзъ.
Волна задора взмыла въ моей душe. Чортъ побери! Дeйствительно, "если погибать, такъ ужъ погибать съ музыкой"... Сыграть развe въ самомъ дeлe въ послeднiй разочекъ передъ побeгомъ, передъ ставкой на смерть или побeду?.. Эхъ, куда ни шло!..
– - Ладно, давайте форму...
– - Вотъ это дeло, -- одобрительно хлопнулъ меня по плечу капитанъ.
– Компанейскiй вы парень, товарищъ Солоневичъ. Сразу видать -- свой въ доску...
Каково было ему узнать на слeдующiй день, что этотъ "свой парень" удралъ изъ лагеря сразу же послe футбольнаго матча. Иная гримаса мелькнула у него на лицe, когда онъ, вeроятно, отдавалъ приказанiе:
"Поймать обязательно. Въ случаe сопротивленiя -- пристрeлить, какъ собаку...
МАТЧЪ
"Футболъ -- это такая игра, гдe 22 большихъ, большихъ
дурака гоняютъ маленькiй, маленькiй мячикъ... и всe
довольны"... (Шутка).
Я не берусь описывать ощущенiя футболиста въ горячемъ серьезномъ матчe... Радостная автоматичность привычныхъ движенiй, стремительный темпъ смeнящихся впечатлeнiй, крайняя психическая сосредоточенность, напряженiе всeхъ мышцъ и нервовъ, бiенье жизни и силы въ каждой клeточкe здороваго тeла -- все {496} это создаетъ такой пестрый клубокъ яркихъ переживанiй, что еще не родился тотъ поэтъ или писатель, который справился бы съ такой темой...
Да и никто изъ "артистовъ пера", кромe, кажется, Конанъ-Дойля, не "возвышался" до искусства хорошо играть въ футболъ. А это искусство, батеньки мои, хотя и менeе уважаемое, чeмъ искусство писать романы, но никакъ не менeе трудное... Не вeрите? Ну, такъ попробуйте... Тяжелая задача... Не зря вeдь говоритъ народная мудрость: "У отца было три сына: двое умныхъ, а третiй футболистъ". А если разговоръ дошелъ ужъ до такихъ интимныхъ нотокъ, такъ ужъ позвольте мнe признаться, что у моего отца какъ разъ было три сына и -- о, несчастный!
– - всe трое футболисты. А я, мимоходомъ будь сказано, третiй-то и есть...
Ну, словомъ, минутъ за пять до конца матча счетъ былъ 2:2. Толпа зрителей гудeла въ волненiи. Взрывы нервнаго смeха и апплодисментовъ то и дeло прокатывались по стадiону, и все растущее напряженiе игроковъ проявлялось въ бeшенномъ темпe игры и въ рeзкости.
Вотъ, недалеко отъ воротъ противника нашъ центръ-форвардъ удачно послалъ мячъ "на вырывъ" -- и худощавая фигура инсайда метнулась къ воротамъ... Прорывъ... Не только зрители, но и всe мы, стоящiе сзади линiи нападенiя, замираемъ. Дойдетъ ли до воротъ нашъ игрокъ?.. Но наперерeзъ ему уже бросаются два защитника. Свалка, "коробочка" -- и нашъ игрокъ лежитъ на землe, грубо сбитый съ ногъ. Свистокъ... Секунда громаднаго напряженiя. Судья медленно дeлаетъ шагъ къ воротамъ, и мгновенно всe понимаютъ причину свистка:
Penalty kick!
Волна шума проносится по толпe. А наши нервы, нервы игроковъ, напрягаются еще сильнeй... Какъ-то сложится штрафной ударъ? Пропустить удачный моментъ въ горячкe игры -- не такъ ужъ обидно. Но промазать penalty kick, да еще на послeднихъ минутахъ матча -- дьявольски обидно... Кому поручать отвeтственную задачу -- бить этотъ штрафной ударъ?
У мяча кучкой собрались наши игроки. Я отхожу къ своимъ воротамъ. Нашъ голкиперъ, на совeсти котораго сегодня одинъ легкiй мячъ, не отрываетъ глазъ отъ того мeста, гдe уже установленный судьей мячъ ждетъ "рокового" удара.