Россия. Погружение в бездну
Шрифт:
Свое мнение бывший Председатель Верховного Совета СССР сформировал не только на основе личных впечатлений, но и на основе следственных материалов. Он говорит:
«Теперь, прочитав 35 тыс. страниц уголовного дела об августовских событиях, я еще с большей убежденностью могу подтвердить, что это был не «государственный переворот», не «заговор», а отчаянная попытка спасти закрепленный Конституцией СССР общественный строй. Это не умещающийся в рамках закона ответ на другой исподволь готовившийся действительный и грозный переворот, состоящий в переводе страны в капиталистическое русло и разрушении Советской федерации, многие десятилетия объединявшей народы Советского Союза. Хочу подчеркнуть особо. Не свертывание реформ, не возвращение к тоталитаризму, не огосударствление всего и вся. Нет, речи об этом не шло, хотя именно
По убеждению В. А. Крючкова, документы ГКЧП
«свидетельствовали о намерении группы лиц из числа высшего советского руководства предпринять отчаянную попытку спасти державу и уберечь наш народ от бед, которые так щедро свалились на него»
Эта
«группа лиц»,
или
«группа товарищей»,
выступила
«на защиту Конституции СССР, против воцарившегося в стране правового беспредела»
Августовское выступление являлось
«попыткой максимально возможными средствами остановить разрушение страны»
В. А. Крючков, как и А. И. Лукьянов, считает, что август 1991 года имел свою предысторию:
«Августовским событиям 1991 года предшествовал целый ряд широкомасштабной политической, пропагандистской, психологической подготовки трагического развала Союза, осуществляемой сознательно и целенаправленно одними, в силу заблуждений и неведения последствий — другими»
В русле взглядов Лукьянова — Крючкова иногда высказываются односторонние и отчасти простодушные суждения. Так, Е. К. Лигачев проникновенно говорит о
«настоящих патриотах»,
объединившихся в
«группе руководящих лиц государства»,
которые предприняли
«попытку, правда неудачную, отстранения Горбачева от поста президента»
Побудил их к тому
«отказ от социалистического строя, Советской власти, от общественной собственности на основные средства производства»,
«зафиксированный в проекте Союзного договора»,
подготовленном Горбачевым и Ельциным.
Несколько иначе видятся августовские события В. С. Павлову — члену ГКЧП, написавшему по поводу данных событий небольшую книгу.
«Эта книга,
— говорит он,—
создавалась в тюремной камере «Матросской тишины» и служит прямым ответом на потоки лжи, фальсификаций, которые уже выплеснуты на экраны телевизоров, в эфир, на страницы газет, журналов и книг. Это не мемуары, не воспоминания, а детальный анализ августовских событий, сделанный на основе личных наблюдений и следственных материалов. По существу, в книге содержится мой ответ на главный вопрос: кто в действительности был инициатором драматических августовских событий? И этот ответ недвусмысленно сформулирован в заголовке — «Горбачевпутч»
Согласно Павлову, то был
«государственный переворот, тщательно подготовленный и профессионально проведенный Горбачевым — Ельциным, по спецзаказу»
Откуда шел этот «спецзаказ»? Ответ на вопрос дает следующий текст из книги Павлова:
«Обусловленные так называемым «новым мышлением» и «перестройкой» идеи и цели, связываемые западными средствами массовой информации и политиками в значительной мере только с именем Горбачева, имели для Запада вполне реальные блага и ценности.
В. С. Павлов, как видим, уличает Горбачева в предательстве советской державы Западу, и в этом усматривает основной смысл его деятельности. Отсюда ясно, что «спецзаказ», о котором говорит Павлов, сделан Горбачеву из — за рубежа. Главная задача, какую этот заказ ставил перед генсеком и президентом страны, состояла в разрушении единого государства, а также в ликвидации социалистического строя (Павлов В. С. Август изнутри. Горбачевпутч. С. 7). Кроме того, Горбачев, инспирируя путч, преследовал и личные цели, связанные с его желанием удержать власть. Павлов пишет:
«Горбачев решил использовать нашу преданность делу и своей стране, народу, чтобы расправиться нашими руками с Ельциным, подталкивая нас на кровопролитие. Затем, как Президент СССР, расправиться с виновниками этого кровопролития, то есть с нами. В итоге — страна в развале, раздел и беспредел, он на троне, а все, кто мог оказать сопротивление, на том свете или в тюрьме»
Павлов уверен, что Ельцин
«знал этот сценарий и готовил заранее свой выход из — за занавеса. Он тоже решил использовать нас, откорректировав сценарий Горбачева. Он решил нашими руками убрать Горбачева и затем, также организовав кровопролитие, ликвидировать нас»
В целом это был «спектакль», в котором некий режиссер отвел Горбачеву соответствующую роль (Там же. С. 80).
Помимо Павлова о причастности Горбачева к «путчу» говорил и Э. Шеварднадзе. 5 сентября 1991 года, как свидетельствует А. С. Черняев, между Горбачевым и германским канцлером Г. Колем состоялся телефонный разговор. Коль спросил Горбачева:
«Как расценивать заявление Шеварднадзе о том, что ты якобы знал о намечавшемся путче?» Горбачев ответил: «Что — то я не слышал здесь таких интерпретаций». Канцлер заметил: «Но у нас пишут об этом в газетах». «Я поинтересуюсь: возможно, это были какие — то заявления на заграницу», — сказал Горбачев»
Такого рода сообщения, распространяемые западной прессой, Черняев считал «дикими домыслами», сожалея, что к ним
«приложил руку Э. А. Шеварднадзе своим двусмысленным публичным намеком»
Черняев — лицо слишком заинтересованное, чтобы ему можно было верить. Не столь пристрастные наблюдатели имеют в данном случае иное мнение. М. Я. Геллер говорит:
«Горбачева предали все его «апостолы». И это настолько странно, что приходится задать вопрос: предали ли? Вопрос этот задавали и задают: знал ли Горбачев, а если знал, то почему молчал? Даже та информация, которая имеется сегодня, позволяет говорить: знал. В «дипломатической», уклончивой форме не перестает это повторять бывший министр иностранных дел Шеварднадзе»