Ровесники. Герой асфальта

Курносова Елена

Его слова как один короткий взмах волшебной палочки вмиг успокоили всех, а я всё больше и больше удивлялась, видя, какой несокрушимой властью обладает Канарейка среди своих друзей.

– Кстати, пользуясь случаем, - продолжил он между тем, - хочу представить вам Ксению Кондрашову. Кто ещё не успел познакомиться, прошу любить и жаловать. Она приехала к нам из славного города Твери, и теперь будет учиться с нами. Надеюсь, до выпускного.

Теперь большая часть толпы разглядывала меня. Не скажу, чтобы это было очень-то приятно, но я всё же попыталась выглядеть доброжелательной и открытой, дабы не настраивать

против себя компанию, в которой мне отныне предстояло находиться. Вадим тем временем легко спрыгнул со своей импровизированной скамейки и неторопливо начал знакомить меня с каждым по отдельности.

– Вот. Это Чернов Саша. Можно Шурик. – В невысоком, тщедушном парнишке я узнала того, кто вчера на театральном вечере подавал Канарейке гитару. – Тоже любитель побренчать и помяукать под луной. А вообще он у нас молчун, поэтому порой кажется злым и диким, но ты так не думай, он хороший и добрый малый. Правда, Шурик?

«Шурик» кинул на меня взгляд исподлобья, попытался приветливо улыбнуться, но благодаря природной скованности, улыбка его больше напомнила ироничную ухмылку

– Тебе виднее, Вадь…

– Конечно, мне виднее. – Без особых церемоний Вадим подошёл к другому парню – приятному, смуглому шатену с грустными тёмными глазами. – Это Миша Раскопин. Великий математик и юный химик в одном флаконе. Одно из его достоинств, а может быть и недостатков – хроническое недержание правды, она из него так и прёт в самые ненужные моменты.

– Да ладно. – Миша сделал вид, что обиделся, хотя было видно, что слова Канарейки он считает комплиментом. – Когда это моё хроническое недержание правды тебе вредило, Вадь?

– Не будем вдаваться в подробности. – Проявил тактичность Канарейка и тут же отошёл от Раскопина к хорошо уже известной мне Марине Фадеевой. – Ну а это украшение нашей команды…

– Мы знакомы, Вадик. – Ласково перебила его Марина. – В одном классе учимся, забыл?

– Не забыл. – Откликнулся Вадим почти так же нежно. – Но одно дело учиться, а другое – дружить. Вы же ещё не стали близкими подругами, насколько я понял?

Понял он всё правильно – ни я, ни Марина возражать не стали. Вместо этого мы переглянулись, хоть и молча, но вполне дружелюбно. Надо заметить, до этого Марина не горела особым желанием зачислить меня в почётных список своих подруг – в данном случае решающую роль сыграла протекция Вадима, от которого моя одноклассница была без ума. Интересно, видит ли она во мне соперницу? Или меня уже здесь стабильно считают девушкой Виталика?

Быстро шло время, но большая перемена всё ещё не кончалась. Вадим познакомил меня со всеми своими друзьями – не спеша, в шутливой форме рассказал о каждом по отдельности, и я в конце концов уже перестала запоминать имена и лица, мелькающие передо мной калейдоскопом. Неужели такой большой ватагой можно командовать? Для этого надо быть настоящим полководцем! Собравшиеся здесь ребята, кажется, уже забыли для чего пришли сюда, однако Канарейка помнил об этом всё время.

– В общем, всем всё понятно? – Он снова вскарабкался на ясеневый ствол и, подводя итог всему, что было здесь сказано, закурил сигарету. – Сегодня в шесть часов собираемся у меня во дворе. Явка строго обязательна! Тем, у кого нелады с уроками, советую сделать домашнюю работу прямо после того, как вернётесь со школы домой! И вечером мне не скулить по поводу невыученной биологии!

Мне стало весело: учёбу Вадим считает ерундой, а о своей детской войнушке говорит как о чём-то очень важном и серьёзном. Нет, действительно, оригинальный человек Вадим Канаренко, никогда я, кажется, не перестану ему удивляться.

– Тебе не нужно с нами ходить. – Тихо сказал мне Виталик. – Девчонки в этом не участвуют.

– Почему? – Возмутилась я. – Я тебя не брошу.

– Не надо. – Снова повторил он умоляюще. – Это не женское дело, Ксюш.

– Много ты в женщинах понимаешь! – Меня будто шальная муха укусила – так вдруг захотелось показать всем, какая я особенная и непохожая на других своих ровесниц.

– Я тоже пойду с вами! Можно? – Обратилась я к Вадиму громко. Ребята вокруг меня засмеялись – как я и полагала, моё заявление всерьёз никто не принял.

– Ты? С нами? – Недоверчиво переспросил Канарейка. – Ты хоть знаешь во что ввязываешься?

– Примерно представляю. – Призналась я и огляделась вокруг: пацанам было весело, но вот выражение лица Марины Фадеевой мне не понравилось. Завидует? Или ревнует? Думает, что я стремлюсь понравиться Вадиму и таким образом хочу завоевать общие симпатии? Что ж, в какой-то степени это так и есть, но, чёрт побери, не ей меня судить! Даже если бы я действительно имела виды на Канарейку, это Марины совершенно не касается, ведь, по словам Виталика, она всего лишь ОДНА из его бесчисленных подружек – и не больше.

Вадим оценил мою смелость.

– Ну смотри, Ксюша, война – это не забава какая-нибудь. На поле боя всякое может произойти. Можешь себе личико случайно повредить. Не боишься?

– Не боюсь. – Тут я немножко слукавила, но игра стоила свеч – я видела в глазах Канарейки всё возрастающее восхищение.

– Ну молодец! Жанна Д`арк ты наша будущая! Закурить не хочешь?

До сих пор не пойму, зачем он мне это предложил? Просто ли прикалывался или в очередной раз решил проверить на вшивость? Так или иначе, проявить себя слабой я не имела права – сейчас от моего поведения зависело и то, как станут ко мне относиться в тусовке. Отступать было некуда – я отчаянно хотела быть крутой и нравиться всем без исключения.

– Хочу. – Бодро заявила я, с вызовом глядя в насмешливые глаза Вадима.

– У-у-у…- Хором загудели вокруг ребята, кто-то даже в ладоши захлопал, а кто-то одобрительно засвистел. У меня радостно заколотилось сердце: я была центром внимания! Я вызывала их восторг! Бедный Виталик, о нём я в эти минуты совершенно забыла, а он, между тем, единственный из парней не разделял общего ликования.

– Ксюш, не надо. – Попросил он шёпотом, но даже ради него я не смогла отступить от задуманного.

Вадим вновь соскочил с бревна, подошёл ко мне и, вытащив из куртки неизменную пачку «Бонда», извлёк оттуда сигарету.

– Прошу, мадемуазель…

Скрывая внутреннюю дрожь, я неумело, двумя пальцами взяла её и вопросительно посмотрела на Канарейку. Он улыбнулся, не говоря ни слова, наклонился к моей руке и помог мне прикурить окурком своей сигареты. Сомневаться не было времени. Подражая Вадиму, я сразу же сунула сигарету в рот, зажала её зубами и поспешно сделала затяжку. Слишком поспешно. И слишком глубоко для первого раза.