Ровесники. Герой асфальта
Шрифт:
– Этих её дружков я в следующий раз с лестницы спущу, если сюда явятся. Школьники…Им учиться и учиться ещё, а они такое вытворяют.
– Не говори…Один тут приходил сегодня. С фонарём под глазом. Спрашиваю: откуда? Молчит. Наша Ксенька за него отвечает: его, мам, хулиганы побили. Как же… И когда врать-то научилась, пиявка? А мальчик мне сначала, между прочим, правильным показался.
– Все они сперва правильными кажутся, а копни глубже – сплошной мусор. Нет сейчас нормальных ребят. Нету. И нечего Ксеньке с ними больше делать. Из школы – домой. Пусть уроки учит или в кружок какой-нибудь запишется.
– Нет, нет. Её пора
Прямо над головой раздался громкий бой часов вперемешку с писклявым фальцетом кукушки, и я, подпрыгнув от неожиданности, едва не долбанулась лбом об дверь. Нет, с меня вполне вчерашней шишки хватит! Я вернулась в свою комнату и только там сумела спокойно перевести дух, а заодно и привести в порядок мысли. Итак, из только что подслушанной родительской беседы можно было сделать два вывода. Первый: несмотря ни на что, мама и папа меня всё-таки любят и поэтому будут делать всё ради моего блага. Отсюда же вытекает второй, не такой уж оптимистический вывод: общаться с Виталиком, Вадимом и другими ребятами из новой тусовки мне теперь придётся исключительно в школе.
Я долго не могла заснуть. Часы пробили двенадцать, потом час, половину второго, а я всё лежала, бессмысленно уставившись в тёмное пространство. Хотелось облегчить душу и поплакать, но слёз не было. Я вообще по жизни не любила и не умела плакать, потому и дружила только с мальчишками. Сейчас с трудом верилось в то, что меня действительно могут посадить под домашний арест. Что же я буду делать целыми днями в четырёх стенах? Я так привыкла к свободе, я так люблю гулять! Как я смогу жить без этих ребят, к которым успела привязаться? Добрый, отзывчивый Виталик, безрассудный, отчаянный Канарейка, тихий Саша Чернов и справедливый Миша Раскопин…Такие разные, и все по-своему интересные. Неужели теперь они будут тусоваться там, на улице, БЕЗ МЕНЯ?! А я стану сидеть здесь и томиться как царевна в кощеевом замке?! Нет, это немыслимо. Это невозможно выдержать нормальному человеку в пятнадцать лет. Я устрою забастовку. Откажусь есть, сама запрусь в комнате и принципиально не возьму в руки ни одного учебника…Я уже взрослая…Пусть знают… Я докажу…
Очередного кукования часов я уже не услышала – сон завладел мною легко и незаметно. Спала я крепко, как убитая и не видела ничего. Никаких радужных картинок и ярких впечатлений. Организм просто хотел отдохнуть от всего пережитого, и мозг на этот раз не стал ему мешать.
21
Совсем невесело начинался для меня третий день на новом месте. Нет, мама уже не хранила молчание как вчера – марка, по её мнению, была выдержана вполне, и теперь следовало основательно заняться моим воспитанием. Они с отцом решили начать прямо с утра – я ещё не закончила завтракать, когда они вместе, чуть ли не рука об руку, вошли на кухню и остановились передо мной, глядя сверху вниз. От волнения я даже чаем поперхнулась, подняв голову, тоже посмотрела на родителей прямо, в упор. Пусть не думают, что я боюсь.
Первой заговорила мама
– Знаешь, я вообще-то надеялась, что ты первая подойдёшь и попросишь у нас прощения. Но ты, похоже, себя виноватой не считаешь ничуть.
– Прости, я не знала, что ты этого ждала. – Тут же перебила я – пожалуй, слишком быстро и поспешно. Мне совершенно не сложно было извиниться, в отличие от того же Вадима Канаренко, тем более что вину свою я чувствовала и не стеснялась её признать.
– Значит, ты понимаешь, что мы сейчас чувствуем. – Подхватил отец воодушевлённо. – Вести с тобой заумные разговоры, наверное, бессмысленно, ты и сама всё осознаёшь не хуже нас, верно?
– Осознаю. – Кивнула я с готовностью. Слава богу, меня всё-таки считали взрослой и умной. Это уже что-то.
– Так вот. – Сходу продолжила мама эту, словно заранее отрепетированную речь. – Стало быть, ты сама понимаешь, что общаться с этими ребятами тебе больше не стоит.
Безусловно, подобное заявление не было для меня новостью – я ещё вчера вечером слышала под дверью этот горестный для себя приговор. Но сейчас, когда мама поставила меня перед фактом, стало вдруг так обидно и досадно, что я с трудом подавила тяжёлый вздох. Может быть, попробовать реабилитировать себя и своих друзей? Чем я, в конце концов, рискую? Всё равно терять уже нечего.
– Понимаете в чём дело…- Начала я вкрадчиво. – Эти ребята, они нормальные…Просто между Звёздным и нашей Бахчой уже третий месяц идёт война. Это совсем отдельная история, из-за чего она разгорелась…Поэтому ни о каком хулиганстве не может быть и речи, это честная война, я…
– Нет, ты слышал?! – Мама окончательно запаниковала. Кажется, напрасно я так разоткровенничалась. – Лёша, ты слышал?! Война! Им заняться больше нечем! На учёбу наплевать, родителей не жалко! Никакой ответственности за свои поступки! Знаешь, моя милая, довольно. С меня хватит. Пусть они все друг друга искалечат, ты в этом участвовать не будешь. Понятно?
– Я и не хотела. – Робко вставила я. – И Виталик не хотел. Он…
– Всё! – Это уже отец оборвал меня внезапно громким своим, глубоким баритоном. – Чтобы мы не слышали больше ни о каких Виталиках! Сразу же после уроков идёшь домой. Ты хорошо меня поняла? Никаких гуляний и этих ваших «тусовок». Если раньше мы ещё могли на тебя положиться, здесь ты у нас доверия не вызываешь.
– Но я не буду больше. – Мой лепет звучал совершенно по-детски, принять его всерьёз родители не могли. Мама возмущённо замотала головой:
– Будешь-не будешь, никого это не волнует. Я не намерена сидеть и ждать очередного вызова в милицию. Вчерашнего унижения мне хватит на всю оставшуюся жизнь. Тема закрыта. Ты сама во всём виновата.
Увы, с этим трудно было не согласиться. Винить некого. Только себя самоё. И ни к чему теперь реветь белугой и рвать волосы – они мне ещё пригодятся. Надо смотреть на жизнь проще, всё не так уж и страшно. В конце концов, встречаться с друзьями в школе мне никто не помешает.
К счастью, у Виталика хватило ума не заходить за мной в это утро. Он встретил меня на углу своего дома, как всегда заботливый и учтивый.
– Ну как? – Спросил он сразу же с волнением.
Я невесело улыбнулась:
– Лучше не спрашивай.
– Я думал, ты не придёшь.
– Ну да, с чего это вдруг? Разве есть уважительная причина прогулять школу?
– Досталось от родителей? – Виталик преданно и нежно заглядывал мне в глаза и видно в самом деле очень переживал по поводу моих отношений с семьёй. Я не знала, что ему ответить.
– Ну… В моральном плане, конечно, досталось. Мне гулять запретили, представляешь? Из школы сразу домой.