Ровесники. Герой асфальта

Курносова Елена

– Вадь! Я согласна!

– На что? – Он непонимающе заглядывает в её красные от слёз глаза.

– Замуж за тебя пойти! Прямо сейчас! Пока тебя в армию не забрали!

Изумлённая тишина разрывается дружным смехом. Наташа хохочет, закрыв лицо руками, Владимир Михайлович хлопает ладонью о колени. Вадька, машинально держась за кисть сломанной руки, сгибается пополам. Виталик всё ещё обнимает его за плечи и тоже смеётся. На лице Виталика сияет безграничное счастье – таким я его не видела уже давно. Создаётся впечатление, что он нашёл наконец-то чего-то очень важное и дорогое, что-то, потерянное на жизненном пути по собственной глупости. И сейчас больше, чем когда бы то ни было видно, насколько близки они – два этих совершенно разных по своей сути парня и как изумительно дополняют они друг друга именно этой своей несхожестью. И мне даже плакать хочется в атмосфере всеобщего веселья – настолько умиляет меня эта картина долгожданного воссоединения старых друзей. Всё встало на круги своя…Всё так, как и должно было быть всегда. Господи, неужели Вадиму действительно надо было рисковать своей жизнью

и ломать себе руки для того, чтобы заслужить наконец полное прощение Виталика? И ведь сам он, пожалуй, сделал бы это нарочно, если бы мог предположить такое раньше. Не сомневаюсь, Канарейка способен на подобные выходки… Славный, сумасшедший Канарейка!... Милый, чувствительный Виталик! Как дороги мне эти ребята… Как люблю я их родные лица, их глаза, их улыбки! И как я счастлива чувствовать себя полезной и нужной частичкой их мира! Я люблю их всей своей душой, каждого по отдельности и обоих вместе как одно целое! Прошло только полтора месяца с того дня, как мы познакомились, а я уже, кажется, знаю их всю свою жизнь, с самого рождения. Их характеры, их привычки изучены мною вдоль и поперёк, я думаю и чувствую КАК ОНИ, и я ПРОСТО НЕ МОГУ уже жить без них.

Мальчишки… Мои мальчишки, шепчу я себе мысленно, а сама всё смотрю и смотрю самозабвенно на их радостные, живые лица. Мои мальчишки!... Какими словами могу я описать то, что испытываю к вам? Меня переполняет нежность, когда я вижу вас вместе. Какие вы ещё маленькие, какие беспечные! А ведь когда-нибудь все мы станем взрослыми… Мы вырастем, у каждого из нас появится куча серьёзных забот, и тогда мы уже не сможем так часто встречаться. Я не верю в это, ребята! Наш

большой, дружный круг никогда не должен размыкаться! Сколько бы лет не миновало и что бы не произошло с нами в этой жизни! Мы должны быть рядом. Вместе мы – ВСЁ. Мы такая гигантская сила, которая способна выстоять при любом

ударе – и в бурю, и в ненастье, и в зной, и в мороз…И мне хотелось бы верить, что так оно и будет…КАК Я ЛЮБЛЮ ВАС, ДОРОГИЕ МОИ МАЛЬЧИШКИ!..

…С гроба снимают крышку. Кто – я даже не заметила. И кровь стынет в жилах, в глазах начинает темнеть… Сердце сжимается в тугой комок и, кажется, готово лопнуть от напряжения. Рядом со мной и сзади раздаются чьи-то истошные визги и тяжелые стоны рыданий. Маринка? Анжелка? Оксанка? Катька? Или ещё кто-нибудь из целой армии поклонниц и подружек Вадима Канаренко?...Мужайтесь, девочки, мужайтесь. Я прекрасно понимаю, какие чувства вы испытываете сейчас. Я понимаю, несмотря на то, что никогда не была на вашем месте. Я, пожалуй, одна из немногих, кому удалось избежать колдовских чар Канарейки, и всё, что я могу сейчас вспомнить – это те два жарких поцелуя, едва не рассоривших Вадима и Виталика на всю жизнь. Как давно это было!...А каково же им – тем, кто познал близость с Канарейкой в полной мере и тем, кто страстно мечтал о нём ночами напролет, но так и не осуществил своё тайное желание?

Вы опоздали, девочки… Вот он, лежит перед вами – такой близкий и в то же время совершенно недосягаемый теперь для всех вас. К нему можно подойти, прикоснуться, можно даже поцеловать, но он уже никогда не ответит вам взаимностью, ни одну из вас он не очарует своей ангельской улыбкой и никому больше не споёт под гитару песен своей любимой «Арии».

ОН МЁРТВ… Я не мигая вглядываюсь в хорошо знакомое, такое родное лицо и вижу восковую маску. Впечатление усиливает грим – его необходимо было нанести, чтобы скрыть сохранившиеся следы кровоподтёков. Затея удалась, но неестественный, желтоватый цвет кожи сбивает с толку. Это не Вадька. Нет… Красивый манекен, украденный с витрины магазина, просто очень похожий на нашего Канарейку. Нас зачем-то обманывают, пытаясь выдать фальшивку за оригинал. Это не может быть Вадим… Господи, да зачем же ему так замазали лицо?! Он ведь сам на себя не похож стал, он совсем другой был в жизни!...В ЖИЗНИ… О том, что буквально недавно этот парень действительно был жив, говорят только губы. Их нельзя было ничем закрасить и на них до сих пор остались те самые корочки от болячек. Я уже видела их там, в палате, у живого Вадима. Как потом нам объяснил дядя Коля?... Сам изорвал, зубами… Бедный наш Вадька… Как же ему было больно... Зато теперь боли нет. Нет ничего – ни души, ни чувств. А ведь в нём так много их было…Что же должно было случиться с тобой, Вадька, если ты так легко устал от жизни?.. Куда девалась твоя бьющая через край энергия, твоя подвижность и яркая фантазия? Чего же ты натворил, лишив нас всех своего таланта? Какое ты имел право уничтожать всё то, чем мы так откровенно восторгались?!

Я опять мысленно спорю с Вадимом и всё жду, жду, когда же он откроет глаза. Очень удачно, кстати, мы подобрали ему рубашку. Тёмно-голубой цвет всегда

шёл Канарейке, потому что отлично сочетался с его глазами. Стоп…Что за бред?...Был ли смысл подбирать рубашку под цвет глаз, если он НИКОГДА ИХ БОЛЬШЕ НЕ ОТКРОЕТ?!

НИКОГДА… Сжатая пружина в груди резко подскакивает, и сразу же срывается с тормозов весь внутренний механизм: по щекам льются слёзы, и я уже просто не в состоянии себя контролировать. Как же так, Господи?! Есть ты или нет в этом мире?! ЕСТЬ ТЫ ИЛИ НЕТ?!! Посмотри на него, Господи, посмотри! Сейчас его увезут на кладбище, опустят в могилу, закопают – и вся эта красота, всё это великолепие, с его мыслями, мечтами и идеями – всё это будет гнить и разлагаться до костей… Разве это справедливо, Господи?! Посмотри, посмотри, как он молод! А как он пел! Ты хотя бы раз слышал, КАК он пел?! А как он играл! Как же можно хоронить в земле такое чудо природы, раз в сто лет возникающее на этом бренном свете?! КАК?! КАК ТЫ МОГ ЭТО ДОПУСТИТЬ?! Я НЕ ПОНИМАЮ!!!

Возле гроба образовывается очередь. Всем хочется попрощаться, как это положено – по-христиански. Люди двигаются бесконечным потоком: подходят, кладут в ноги цветы, целуют Вадима в лоб. Вот и я оказываюсь у изголовья. Хочется задержаться подольше и в тоже время страшно. Его лицо совсем близко… Мёртвое, чужое в своей неподвижности лицо. Вадька… Как же ты мог, Вадька?...Зачем? Почему? Какого чёрта ты это сделал, никому ничего не объяснив? Славный, милый, родной… Неужели это ТЫ и в тоже время ТЕБЯ БОЛЬШЕ НЕТ?... Есть этот двор и детская площадка, есть небо с ласковым солнцем, есть наша грязная Бахча… А ТЕБЯ НЕТ… И БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ…Брось, Вадька!…Хватит прикалываться. Я знаю, что ты мастер на всяческого рода приколы и это – твой очередной розыгрыш. Но это же слишком жестокая шутка! Хватит уже! Открой глаза, улыбнись и скажи, что ты просто сыграл роль покойника…Мы, конечно, поругаем тебя сначала за твоё бессердечие, но потом обнимемся и все дружно разревёмся от счастья. От сознания того, что ты снова с нами и ничего с тобой не случилось на самом деле. И Виталику скажи, пусть не прячется! Мы знаем, что ты с ним договорился, и он тоже участвует в твоём спектакле. Он же всегда идёт у тебя на поводу, он всегда в курсе всех твоих проделок. Передай ему, что я не верю в его смерть! Я не видела его мёртвым, поэтому не верю! Скажи ему, пусть выходит! Ты слышишь?! И вставай, чёрт бы тебя побрал, вставай! Объясни нам, что произошло и почему ты это с собой сделал?!

Разве ты забыл, что у тебя есть друзья – много друзей, которые любят тебя, ценят, уважают и идут за тобой везде, куда бы ты не следовал? Как ты мог оторваться от нас в самый серьёзный и опасный момент своей жизни? Почему, попав в беду, не обратился к нам, не рассказал о своих проблемах, а начал решать их сам, в одиночку? Почему ты доверился только Виталику? Теперь мы знаем, что это ты его погубил – именно так, как и предсказывала вам сумасшедшая гадалка. Он погиб из-за тебя, потому что знал что-то такое, о чём даже отдалённо не подозревали МЫ ВСЕ. И ты знал это. Уже тогда знал, поэтому и кидался на всех нас, как сорвавшийся с цепи зверь. Ты чувствовал свою вину, но перед нами усиленно делал вид, что понятия не имеешь – КТО и ПОЧЕМУ убил Виталика. Да, ты испугался. Здорово испугался и это не удивительно. Но почему же ты не поделился тогда с нами своими страхами? Зачем, как тот Дон Кихот, полез сражаться с ветряной мельницей? ОДИН!!! Ты переоценил свои силы и возможности, спору нет. На этот раз всё оказалось гораздо серьёзней. Гораздо. Конечно, тебе, всю жизнь ходившему по лезвию ножа, казалось, что и в этой ситуации обязательно найдется выход. Но увы…Нельзя так часто испытывать свою судьбу на прочность и не в шутку верить, что так оно и будет всегда. Удача – подруга легкомысленная, изменчивая. И она тебе изменила. Всё-таки изменила. Даже удивительно… Раньше я думала, что ты – заговорённый. С тобой столько всего случалось, но каждый раз ты умудрялся выходить сухим из воды, отделываясь незначительными боевыми ранениями и лёгким испугом. Как, например, тогда, в мае…

Вспомнив о майском происшествии в лесу, я невольно ищу глазами Варвару. Она всё там же, возле матери…Бледная, потерянная, словно замороженная какая-то… Конечно, что тут говорить? Вадим был её близнецом, а значит духовно они были очень близки. Варя, по сути, лишилась сейчас своей половины. Сильной половины. Теперь она беззащитна и уязвима, наша гордая красавица. Царевна – так, кажется, называл её брат. Брат, на которого можно было положиться в любой беде. Ту историю в лесу я до сих пор вспоминаю с содроганием. Именно она положила конец пресловутой войне между Бахчой и Звёздным Городком. И именно в тот день я встретила свою судьбу…Воистину, не было бы счастья…

46

Как быстро бежит время…Казалось бы, только вчера вся округа утопала в сугробах, лицо щипал мороз, а по ночам в окна стучала свирепая вьюга. И вот, не успели мы опомниться, как снег осел, съёжился и превратился в потоки грязной воды. И солнце вдруг перестало быть холодным равнодушным светилом – проснулось и решило взяться за свою непосредственную работу природного радиатора. Птицы тоже вспомнили, что умеют петь и теперь чирикали целыми днями напролёт. В наш богом забытый посёлок пришла весна: согнала снежную жижу, высушила асфальты, распустила листья на деревьях… Радоваться бы ей, родимой – как-никак каникулы скоро. А вот мне в такой день не до веселья.

Я проснулась раньше семи, что со мной вообще редко бывает, и долго лежала, свернувшись калачиком под лёгким тёплым одеялом из синтипона. Какой сегодня день? Одиннадцатое мая. Значит, вот уже шестые сутки у меня задержка. Может быть всё-таки сегодня свершится чудо? Голова привычно вспухает болью, и сердце ноёт тревожно. Потому что такое со мной впервые. Раньше всё происходило строго по графику. Правда, раньше я была невинной девочкой и со мной просто НЕ МОГЛО ничего случиться. А теперь… Мне даже подумать страшно – не то что вслух произнести это роковое слово. БЕРЕМЕННОСТЬ… Неужели я действительно залетела, как последняя наивная дурочка-малолетка, не знающая правил современной контрацепции? Ни разу за всё это время мы с Виталиком не позволили себе никакого легкомыслия. Но ведь всегда существует десять процентов из ста, позволяющие предположить… Нет-нет-нет… Только не я… Только не со мной… Мне ещё учиться и учиться, я ведь так молода и у меня совсем другие планы на будущее. Ребёнок в них никак не вписывается… Значит – аборт?... Меня знобит при одной только мысли о том, через какое унижение мне придётся пройти в этом случае. Господи, а что скажут родители? Тут одним домашним арестом не обойдётся. И даже если Виталик будет вести себя как настоящий рыцарь, какой от него толк в шестнадцать лет?