Роза в пустыне
Шрифт:
– Хватит нести чушь! – шиплю я. Отец выпучивает глаза, ошалев от такой моей наглости. – Может, ты не умеешь строить с людьми деловые отношения, а, папа? Не думал об этом? Ты же не даешь врачам заработать. Кого удовлетворит установленный тобой мизерный процент от суммы за прием? А, папа? Или лучшие специалисты должны работать у тебя бесплатно?
– Заткнись, маленькая сучка! – взрывается отец. – Что ты знаешь о бизнесе? Ты же всю жизнь на всем готовом жила, как и твоя никчемная мать!
– Не заткнусь. Что, ударишь меня, как в детстве? – выпаливаю
Я смогла. Высказала, дала отпор. Дыхание разрывает грудную клетку, сердце колотится так, что я чувствую его бешеный ритм в перепонках.
– Если бы Мирослав женился на тебе, все было бы по-другому. Он притянул бы в клинику профессора Марьева, организовал кафедру акушерства и гинекологии на базе нашей клиники. Это же… сотни пациенток, тысячи! Авторитет, лучшие специалисты! – Глаза отца мечтательно блестят. – Марьев – главный гинеколог области. И что я имею теперь? Огромные счета за аренду оборудования! Ты знаешь, сколько стоит арендовать аппарат для компьютерной томографии или МРТ?
– Так откажись от них, папа? Зачем ты винишь меня в разрыве с Миром, отец? Ты же знаешь, как мне было больно… – хрипло протягиваю я. Силуэт отца размывается от некстати выступивших слез. Зачем же он так со мной? – Вместо того чтобы поддержать, ты добиваешь? За что? Я бросила работу, дом… уехала… Разве я виновата в том, что Боголюбов влюбился в Любу?
– Подбери сопли, Ди. Окрутить мужика – невеликая задача. А во все эти сказки про любовь я не верю. Ты не справилась, дочка. Просрала перспективного мужа и процветающий бизнес. Не думай, что ты хуже этой банкирши, Ди. Ты у меня красавица, – неуклюже успокаивает меня папа, нервно поглядывая на входные двери. В его взгляде проскальзывает обреченность: что, если Багров передумал?
– Что ты хочешь от меня, папа?
– Мне придется продать большую часть клиники Тимуру. Надеюсь, ты понимаешь, что после женитьбы сына Михаил Боголюбов отказался работать со мной? – состроив кислую мину, протягивает отец.
– Так ищи других инвесторов. Шевелись, папа! Предложи узким специалистам хорошие условия, и врачи охотно согласятся сотрудничать. Тебе гораздо удобнее винить окружающих в своих неудачах. Ты же… пыхтишь от жадности! Каждую копейку считаешь. Права была мама, когда утверждала, что тебя ждет провал без маркетингового плана и точных расчетов. – Решимость так и прет из меня.
Отец кривится и раскрывает рот, чтобы плюнуть в меня ответным словом, но замирает, заприметив в дверях высокую худощавую фигуру Багрова.
Саманта права, Тимур Эдуардович – видный сорокапятилетний мужчина, способный дать фору молодым.
Багров ослепляет белозубой улыбкой администратора, вытянувшегося в струнку при виде важного гостя, и приветливо машет нам рукой. Папаша вмиг стирает с лица злость от разговора со мной и натягивает дружелюбную маску. Как же я их всех ненавижу! И себя тоже… Такую же лицемерную сучку, всю жизнь пляшущую под отцовскую указку. Удивительно, как я набралась смелости перечить ему?
– Руслан Александрович, здравствуйте. – Тимур жмет руку отцу, искоса поглядывая на меня. – Диана Руслановна, вы… обворожительны. Слов нет! – а это бросает мне. Нервно облизывает нижнюю губу, похотливо обласкивая взглядом мои пылающие щеки, шею, выпирающие из ворота платья ключицы…
– Рада вас видеть, Тимур Эдуардович, – сглотнув, произношу я. Багров сощуривает раскосые восточные глаза, отчего вокруг них разбегаются лучики морщин. В его черных, густых волосах, небрежно спадающих на лоб, блестит седина, однако старым или страшным его не назовешь. Эх, права Сэм…
– Давайте уже сделаем заказ. Садитесь, садитесь… – Папа хлопает Багрова по плечу и нарочито ласково смотрит на меня.
Время тянется медленно. Под тяжелым взглядом отца я не решаюсь изречь свои предложения о ведении бизнеса во второй раз: молчу, строю Тимуру глазки и глупо улыбаюсь. Возможно, Багров думает так же, как и я, но его мудрости хватает, чтобы выражаться более мягко. Отец слушает его раскрыв рот, чем злит меня еще больше. Чертов лицемер! Ведь Тимур не говорит ничего такого, чего не произнесла я.
– Тимур Эдуардович, я могу высказать предложение? – осененная внезапной мыслью, спрашиваю я. Стыдливо отвожу взгляд, искоса наблюдая за физиономией папули: он походит на синьора Помидора из сказки про Чиполлино.
– Дианочка, ты совладелец клиники и можешь говорить все, – хрипловато произносит Багров, словно речь идет о совсем другом предложении…
– Я считаю, что можно сдать в аренду часть пространства на первом этаже. Под аптеку или сетевую лабораторию. Как вам идея?
– Не подходит, – отрезает отец, нервно стирая пот со лба хрустящей сервировочной салфеткой. – Ты предлагаешь перестроить первый этаж, а это лишние траты. Дианушка, дочка, давай умные дяди сами решат, как поступить лучше? – скрывая дрожь в голосе, выдавливает он.
Густое, внезапно повисшее напряжение разрывает входящий звонок на презентабельный смартфон Vertu Багрова. Он вежливо извиняется и отходит в сторону, чтобы продолжить разговор.
– Идиотка, – шипит отец, провожая взглядом удаляющийся силуэт Тимура. Жестокие слова, как унизительные пощечины, бьют наотмашь. – Твоя задача – охмурить Багрова, а не блистать умом. Недавно он развелся с третьей женой. Путь свободен, Ди! Я же вижу, как он смотрит на тебя. Как кот на сметану.
– А мое мнение тебе интересно?
– Нет! – рявкает папа. – Тебе нужен зрелый мужчина, а не смазливый сосунок. Выйдешь замуж, а потом… крути романы с такими, как Боголюбов, сколько хочешь!
Я задыхаюсь от мерзости. Сердце рвано стучит, дыхание сбивается. Не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть. Часто моргаю, замираю на месте, словно отравленная ядовитым укусом. Я даже возразить не могу…
– Эй, дочка. – На лице папы появляется беспокойство. – Я не желаю тебе зла, Ди. Тимур хороший мужик и грамотный бизнесмен. Ты мне еще спасибо скажешь.