Роза
Шрифт:
Тут, расслабившийся Булганин-старший, рассказывает историю:
— Пять лет назад. В сорок пятом. Маршал Ворошилов заказал эскиз памятника в Берлин. Посоветовал скульптору сделать центральной фигурой товарища Сталина. Скульптор так и сделал, но на всякий случай подстраховался, и вылепил нашего солдата спасающего немецкую девочку. В Берлине реально было два таких случая при штурме города. Приходим. Скульптор «Солдата с девочкой» тканью завесил и ведёт всех туд, где в центре Сталин. Иосиф Виссарионович посмотрел на себя, и строго спрашивает: «А вам не надоел этот усатый? А здесь у Вас что?». Скульптор снял ткань
Даша, как представительница загрустившей прекрасной половины человечества, предложила мне спеть новую песню для своей подруги.
— Он, что? Не поёт тебе? — пытает она Настю. Та, как-то хищно посмотрела словно сказала: «Ну и жучара ты Жаров… Петь сонеты любимой — первейшая обязанность кавалера. А ты… Не зря я тебя тортом…»
Вздрогнув, при воспоминании встречи со сладкой массой, я встал, и поднявшись на эстраду взял гитару. Что петь? Что петь? На ум приходит популярная песня про разлуку…
Ночная птица — Константин Никольский (cover))
Булганина-старшего вызвали к телефону. Тот, подойдя к столу, сказал, что появились срочные дела и кивнул Молотову, мол пошли…
Провожаю Настю на вокзал. Как то неспокойно из-за ухода маршала. Подруга, как узнала, что до следующего выезда у меня две недели, напросилась в гости после окончания военной подготовки. Колобок будет кипятком писать у Абрамяна… Ничего, две недели пролетят быстро.
Состав скрылся за поворотом железной дороги. Иду к остановке. Вспоминаю, как учил Настю говорить по-американски. Когда говоришь по-английски, то это как через рот полный соплей проговариваешь слова. По-американски тот же английский лаешь как собака, коверкая ударения и окончания слов. Она смеялась до слёз над моими вывертами иностранной речи…
Подхожу к газетной доске. Читаю сегодняшнюю газету:
— День радио. В этот день 55 лет назад выдающийся русский учёный Александр Степанович Попов продемонстрировал своё изобретение — радио, намного опередив учёных Западной Европы и Америки.
Ну, про первенство то вилами на воде писано. Хотя учёный и без этого — выдающийся.
— Подписка на новый заем продолжается с огромной активностью.
Если бы не подработка и апсолоновские деньги, но на оставшиеся «неозаймленные» пол-зарплаты было бы тяжко. Хотя, чего это я… Многие и на меньшие деньги живут и детей поднимают…
— Достижения советской радиопромышленности. Уровень довоенного производства радиоламп превышен более чем в два раза, а количество радиоприёмников — более чем в четыре раза.
— Академия наук СССР объявляет конкурс кандидатов в академики. На двадцать вакансий претендуют следующие девяносто пять кандидатов…
Вот бы так и с выборами на всех уровнях…
— Товарищ Булганин вылетает на празднование пятилетия освобождения Чехословакии Советской Армией.
Так он может поэтому так срочно с вечера срулил?
В Корею, Японию и на Формозу стали прибывать силы ООН для защиты гоминьданского режима и насильственного объединения Кореи.
А может из-за этого?
— Более пяти миллионов трудящихся Болгарии высказались за запрет атомного оружия.
Наверное сто процентов подписались. Или больше…
Перехожу к вчерашней газете: опять про заем, опять про запрет атомного оружия. А вот про итоги выполнения плана в РСФСР в первом квартале 1950 года по сравнению с первым кварталом 1949 года. Посмотрим где прорывы… Велосипеды — в 3,4 раза, патефоны — в 3,7 раза, резиновая обувь — в 2,2 раза.
Ну вот. Велосипеды, патефоны, а то может кто в будущем скажет, что одни калоши выпускали…
Тётя Клава на вахте докладывает:
— Звонил (читает по бумажке)… Э- пси-лон. Завтра утром заедет. Колобков опять девушку приводил. Ушла довольная, страсть. Ей сколько годков? Посодют голубчика и вся недолга. Пусть ширинку научится держать застёгнутой…
Это да. Это легко. Один сигнал куда надо и лес валить в Вятлаге…
Провожу с Васечкой лекцию на тему «Петтинг, фингеринг(простите товарищ Фингер) и оральный секс в жизни московских школьниц». Тот поначалу сидит открыв рот. Потом начинает фыркать: «Да я. Да никогда.». А потом спрашивает:
— А на хрена, Юрок, ты мне всё это рассказываешь? Мне Абрамян книжку показывал. «Кабанутра»
— «Камасутра», — поправляю я.
— Неважно. — отмахивается сексуальный гуру начинающих конькобежек, — Они с Катюшкой уже по второму кругу проходят. А мы чем хуже?
— У них свадьба на носу. Им похрен. А на тебя дурака стуканёт кто-нибудь… Подружка её или отсюда кто… И всё, суши сухари. А уж если она залетит — сто процентов валить тайгу поедешь. Оно тебе надо?
— Ну я стараюсь… В смысле вытащить.
— Сто раз получится, а на сто первый — залёт. Не ломай себе жизнь. Да и Инга если в школе родит, то может и забросить спорт. Будет потом тебя ненавидеть.
Колобок почесал затылок, посмотрел на свой оттопыренный указательный палец, и спросил:
— Ну, что там насчёт фингеринга?
Ворочаясь на скрипучей кровати, под васечкино посапывание, припомнил рассказы на телевидении про ударную стройку. По рассказам «возвращенцев» с БАМА после перестройки выходило, что дорога стране не нужна. Ничего из запланированного там не начали осваивать. На дороге и рядом с ней всё разваливается. Многие самые ярые патриоты отчаялись и засобирались на «большую землю». Тогда людей — наших лучших людей власть бросила в тайге без перспектив с кучей проблем… Впрочем, для знающих нашу историю — это не неожиданность, а прогнозируемая после смены курса вероятность…
Глава 14
«Советский Союз был страной, представлявшей серьёзную угрозу для Западного мира. Я говорю не о военной угрозе. Её, в сущности, не было. Наши страны хорошо вооружены, в том числе и ядерным оружием. Я имею в виду угрозу экономическую. Благодаря плановой политике и своеобразному сочетанию моральных и материальных стимулов, СССР удалось достигнуть высоких экономических показателей. Процент прироста ВНП у него был примерно в два раза выше, чем в наших странах. Если при этом учесть огромные природные ресурсы, то при рациональном ведении хозяйства у СССР были вполне реальные возможности вытеснить нас с мировых рынков.»