Рожденный для войны

Васильев Ярослав

Ругимов натуральным образом побелел. Карим-бей занимал должность визиря государственного спокойствия в Османской порте. Генерал Юсупов руководил Департаментом внешней безопасности Российской империи. Сразу и не скажешь, кто из них страшнее. А уж скандал с кражей официального подарка на межправительственной встрече… Тем более что Ругимов тут посредник-перекупщик, за неделю он груз уже сплавит с рук и не сможет вернуть. И никто потом не будет слушать его оправдания, что он не знал и готов компенсировать ущерб.

— Благодарю за предупреждение, Михаил Юрьевич, — хозяин кабинета встал и уважительно поклонился. — Я тщательно проверю вашу информацию, и если ваш источник не ошибается, то я ваш должник. Насколько я понимаю,

у вас ко мне было какое-то предложение. Я готов вас выслушать.

Михаил на это ненадолго показал орифламу — Ругимов буквально впился в неё взглядом.

— Честность за честность, Руслан Валерьевич. Удар нам был нанесён серьёзный, но выбить всех у Воронцовых не получилось. Первую группу я уничтожил, вы сами убедились, — Михаил усмехнулся, — что моё место в клане несколько отличалось от, скажем так, официальных занятий.

Ругимов кивнул, затем всё же рискнул поинтересоваться:

— Если не секрет, чем вы… — он показал на обломки мебели.

— Ничего особенного. Вам ставил защиту хороший специалист. Но он не знаком с «ржавой гнилью». Не ругайте его и не требуйте неустойку, в наших краях с ней вообще мало кто встречался.

— М-да. Впечатлён, — развёл руками хозяин кабинета. — Сами, наверное, знаете, что у меня определённые торговые интересы в Африке. Настолько чисто и быстро исполнить «гниль»… Действительно, впечатлён. Ну что же, теперь я готов выслушать ваше предложение с вдвое большим вниманием.

— Для начала мне нужно в течение часа полностью заправленная машина «Шурале-победа» с прицепом и вот этот список, — Михаил положил листок на стол. — Взамен как полноправный глава клана через орифламу готов оплатить мой заказ передачей в ваше постоянное владение того самого участка нашей семьи в верховьях Коростли. Даже если моё следующее предложение окажется вам неинтересно, я полагаю, оплата моего первого заказа компенсирует вам все возможные неудобства.

Ругимов в принципе неплохо умел владеть собой, и Михаил-школьник ничего бы не заметил. Михаил-директор фирмы схожее состояние у своих заказчиков наблюдал не раз, потому внутренне рассмеялся. Хозяин кабинета заглотнул наживку и готов был хоть стриптиз на столе станцевать, если это необходимо для заключения сделки. Участок под санаторно-гостиничный комплекс в верховьях реки Коростель у семьи Столешниковых пытались купить все последние десять лет, но хозяева сидели как собака на сене. И сами не использовали, и не продавали. В деньгах боярский род не нуждался, туристическим бизнесом не занимался, просто купил давным-давно землю на всякий случай, когда подвернулась возможность. Получив сейчас участок, Ругимов спокойно может отказаться от своего рискованного бизнеса с казино, вложить деньги в санаторно-гостиничный комплекс, и буквально через три — четыре года иметь доход не меньше, но уже не рискуя постоянно шеей.

— Ваш заказ будет исполнен в течение часа. Если позволите… Я понимаю две винтовки, пулемёт и боеприпасы. Но остальное. Вы уверены, что вам нужны… школьные наборы? Может быть, вам добавить нечто потяжелее?

— Благодарю за участие, но я прошу точно по списку. И прошу нас дождаться здесь. Думаю, мы вернёмся ближе к полуночи. Тогда я буду готов обсудить вторую сделку.

— Я буду вас ждать, Михаил Юрьевич. С огромным нетерпением.

Глава 8

Нет места двоим

Агентура Воронцовых в городе точно имелась — это продемонстрировало уже то, что на выезде из Ярославля беглецов попытался задержать дорожный патруль. Представитель дорожной инспекции замахал полосатым жезлом, требуя остановиться на обочине рядом с их машиной. Нужно было оставить следы бегства, потому Михаил подчинился. Одновременно Маша, как маг Земли, развернула невидимый для простолюдина полог, способный защитить машину от выстрела. Аня её

страховала. Заклинание было из арсенала наёмников Африканского легиона, стандартными полицейскими детекторами не фиксировалось. А ещё их школа не зря, считалось, даёт одно из лучших образований в стране. Принцип, рассчитанный на полуобразованных магов-легионеров, Маша и Аня ухватили сразу. Конечно, школьницы не могли делать всё с такой же скоростью и чистотой плетений, как профессиональные солдаты, у которых навык отработан годами тренировок. Но сейчас это и не требовалось.

— Здравствуйте. Лейтенант дорожной полиции Снежин. Назовите ваше имя. Прошу выйти из машины и предъявить права и документы на машину.

Михаил с искренней брезгливостью посмотрел на молодого паренька. Как тот торопится выслужиться перед победителями. Каждому из боярских родов выделен личный буквенный код номеров. «СТЛ» на номере может быть лишь у Столешниковых, а первая тысяча номеров всегда закреплена за семьёй.

— Лейтенант, если у вас плохо со зрением, советую его срочно лечить, пока вас не вышибли из полиции. На номер посмотрите.

— Молодой человек, немедленно вышли из машины и предъявили права. А также пройдёмте в полицейскую машину. На вас будет составлен протокол за оскорбление представителя полиции.

— Идиот, — искренне удивился Михаил. И громко, чтобы услышали два остальных полицейских, задумчиво сказал: — Давить тебя — бампер попорчу. Машину жалко. Аня, если этот идиот немедленно не сдвинется, спали его. И вон тех двоих, за то, что молча смотрели, как этот недоумок оскорбляет боярина.

Остальные полицейские соображали намного быстрее, хотели жить. И проверять, исполнит сопляк угрозу или лишь пугает, не собирались. Тем более, Михаил всё равно ещё боярин — а потому в своём праве. Он ведь спокойно указал полицейскому на его ошибку и на номер машины, и когда лейтенант продолжал настаивать — то совершил служебный проступок. Да ещё вдобавок нахамил боярину, заявив насчёт протокола и оскорбления представителя власти. Конечно, если боярин спалит полицейских, то уже он совершит серьёзное нарушение, подлежащее разбирательству: была ли превышена мера допустимого. Вот только даже если боярина признают виновным и сошлют в ссылку куда-нибудь в деревню на Чукотку, патрульным на том свете уже без разницы.

Коллеги выскочили из машины, заломили руки и буквально волоком оттащили лейтенанта. После чего один из них громко сказал:

— Приношу извинения, боярин Столешников. Лейтенант превысил полномочия. Проезжайте.

— Благодарю.

Едва дорожный патруль скрылся за поворотом, девочки облегчённо выдохнули, а Михаил, наоборот, весело сказал:

— Все молодцы, сыграно просто отлично. Теперь Воронцовы точно знают, куда мы поехали. И что мы в панике до полной неадекватности.

— Я уж испугалась, что мне и в самом деле придётся их подпалить, — нервно ответила Аня.

— Ни в коем случае. Они точно должны знать, в каком направлении мы бежим, иначе нас не успеют догнать сегодня.

За окном слева от машины струились прозрачные воды реки Коростль, как зеркало. Дорога пробежала мимо пары деревень с аккуратными сельскими домиками из красного кирпича, покрытыми светлою черепицею. Через богатые тёмно-зелёные и тучные луга, где паслись стада коров. Через поля, разделённые защитными лесополосами. Дальше дорога свернула в малообжитые места –те самые территории потенциального санатория, и потому если до этого навстречу редкие машины ещё попадались, сейчас дорога опустела совсем. Окрестности, в течение последнего часа казавшиеся довольно приветливыми, начали дичать. Давно уже не было видно сельских домиков по сторонам. Всё чаще вместо берёз и тополей попадались дубы или сосны, деревья то расходились, то теснились в группы. Наконец, им попался целый островок вековых сосен, на выезде из которого дорога уходила в холмы.