Рожденный Грешником
Шрифт:
Я беру контрабанду и одариваю его благодарной ухмылкой.
– Никаких конфет или картофельных чипсов.
– Черт, нет. Лучше уж ешь стекловату. Я не собираюсь рвать задницу, чтобы сохранить тебе жизнь, только ради того, чтобы ты умерла от гидрогенизированного масла.
Я хочу засмеяться, но Ли предельно серьезен. И все же, легкая улыбка появляется на моем лице.
– Что?
– спрашивает он, пока заводит машину.
Я качаю головой.
– Знаешь, а ты сам себе противоречишь.
Он
– Это как же?
Мы выезжаем на дорогу с Тойолом и Фениксом, тащившимися за нами в черном Range Rover.
– Ты долбаный бессмертный, который по жизни убивает людей. Черт, ты и меня поначалу убить хотел. И все же ты беспокоишься о гидрогенизированном масле? Что будет дальше? Шалфей и лебеда в бардачке?
Легион морщится, а потом делает то, чего я никак не ожидала.
Он смеется.
– Думаю, ты права.
– Я знаю, что права. Жизнь слишком коротка, Ли. По крайней мере, для меня уж точно. Я предпочла бы умереть совершенно счастливой и покрытой оранжевой присыпкой от Читос, чем чахнуть от поедания хрустящего картона.
Он снова смеется и этот звук, словно бархат, ласкает мои уши. В нем нет намека на мрачность или злость. Нет привычных ноток снисходительности в его знойном баритоне.
Он смеется, потому что я сказала, что-то смешное. И через весь мрак и грязь, которые запятнали мою душу, я нашла повод пошутить, даже если это было банально. Но это было наше банально, пусть хоть и на мгновение.
– В следующий раз, я выбираю закуски, - говорю я, наблюдая за тем, как на его щеках появляются ямочки от улыбки. Они казались настолько редкими и красивыми, что возникало ощущение, будто его лицо жаждало навеки их запечатлеть, приклеить на кожу щек до скончания времен.
– У тебя ямочки.
– Я понимаю, что дыхание сбилось, как только увидела их.
Он бегло смотрит на меня, все еще красуясь ими.
– Полагаю, что есть.
– Почему я раньше не замечала их?
– Не знаю, Иден, - пожимает он плечами.
– Ты, наверное, не внимательно смотрела.
Я хочу ответить, но ничего не произношу. Может быть, я так была занята поисками причин, чтобы оттолкнуть его от себя, что не увидела такую красоту.
Нет, это неправильно.
Возможно, я видела. А возможно меня это напугало, также как его потрясающие физические качества, которые обезоружили меня. Может быть, меня так сильно к нему влекло, что я хотела ненавидеть его - просто необходимо ненавидеть его - чтобы дать себе шанс на искупление.
Потому что, если я позволю этому взять вверх надо мной, я пойму... что испытываю чувства к нему. Влюбилась в него. И это совершенно нелепо, во всех смыслах этого слова.
– Нам нужна музыка, - говорю я, нуждаясь в том, чтобы встряхнуть интимное молчание, возникшее между нами. На протяжении нескольких часов, которые мы были в пути, единственное, что мы слушали, так это мое тревожное дыхание, повторяющееся по кругу.
Я включаю волну на радио, и меня встречает гребаное банджо, гитара и скрипка. Я быстро выключаю.
– Какого черта это сейчас было?
Легион смеется низко и чувственно.
– Мы в Айове, Иден. Деревенская Айова, вот что.
– Он нажимает кнопку с изображением блютуза.
– Подключи телефон.
С удовольствием, я достаю его из кармана своей толстовки.
– Уверен?
– Да. Почему бы нет?
По какой-то странной причине в животе щекочут нервы. Музыка всегда была святое для меня, она мой побег из разрушающего мира, находящегося за пределами моих наушников.
Она заглушает язвительный голос в голове и мой собственный порочный разум.
Разделить мою музыку с Ли, своего рода, значит отдать кусочек собственной души, который я выделала только для себя. Что-то, из-за чего мне не будет стыдно.
Я пролистываю, любимый плейлист, сочный микс из хип-хопа и рока, даже есть немного поп-музыки. Когда навязчивые басы начинают вибрировать через динамики, Ли косо смотрит на меня.
– Что?
– Интересный выбор, - качает он головой, а губы изгибаются в улыбку.
Я с трудом сдерживаю себя, чтобы тоже не улыбнуться.
– Я думала, что это подойдет.
– Монстру?
– Слишком напоминает дом?
– спрашиваю я, сладким голосом.
– Нет. Совсем нет. Но серьезно? Канье?
– Он сокровище Чикаго!
– Но он Канье Уэст. И поверь мне это не постановка. Он серьезно верит в собственную чушь.
Я не спрашиваю, откуда ему известна эта информацию, но откладываю этот вопрос на потом. Вместо этого, я выбираю другую песню. Он громко смеется, как только из динамиков доносится Bose.
– Ты, должно быть, шутишь надо мной.
Я хлопаю ресницами.
– Что?
– "Люцифер" вместе с Джей-Зи? Уверена, что ничего не знала об ангелах и демонах?
– Уверена. Мне переключить?
– Нет, - ухмыляется он.
– Пусть играет. Мне нравится быть внутри твоей повернутой маленькой головки, хлопушка.
– Как ты меня назвал?
Мои щеки краснеют от смущения.
– Хлопушка. Именно так Каин описал тебя в ту ночь. Думаю, это слово точно описывает тебя.
Я сжимаю губы в линию, только чтобы не продемонстрировать широкую улыбку, как у шута, и сосредотачиваюсь на предстоящей дороге. Я еду в машине с одним из самых крутых демонов в истории и вот я искренне переживаю о какой-то глупой кличке и пытаюсь произвести впечатление на него своим музыкальным вкусом.