Розы на стене
Шрифт:
– Да где же Отто? – пробурчал герцог. Он опять повернулся в надежде узреть лакея с подносом эликсира храбрости: видно, самому нужна была постоянная подпитка, иначе не гарантирован немотивированный испуг. Внезапно он буркнул под нос: «Богиня, только этого не хватало» и ломанулся в лабиринт, словно от кого- то убегая. Меня он все так же держал, поэтому я поневоле потащилась за ним, а за мной Гюнтер. Я оглянулась и заметила Кристиана в компании незнакомого инора с суровым лицом. Больше ничего заметить не успела, поскольку оказалась уже внутри лабиринта. Герцог пытался запутать преследователей по максимуму, постоянно поворачивая в самых разных направлениях. Затормозил он столь неожиданно, что я в него чуть не врезалась, но зато мне удалось вырвать руку, которой я сразу же вцепилась в Гюнтера – пусть герцог видит, что обе мои руки заняты.
– Ваша Светлость, куда вы так бежите? – Не куда, а от кого, – важно ответил он.
– Целители не
– Марк – это? – Мой личный целитель. Пойдемте, здесь нас еще можно достать. Да и самое главное в лабиринте – в центре. Герцог неторопливо пошел вперед. Я не была уверенна, что стоит заходить дальше, если пока нас легко найти, взглянула с вопросом на Гюнтера, но неожиданно он кивнул и прошептал: «Из центра фонит, и сильно. Нужно посмотреть».
– Мы не заблудимся? – уточнила я.
– Если только вы очень захотите, – усмехнулся Гюнтер.
– И без этого… Валентина. Имя герцога он выговорил с явным отвращением, но потянул меня за ним. И то правда – уж Валентин должен намного лучше разбираться, куда ведет тот или другой поворот, а значит сэкономит нам время по дороге к центру. Лабиринт был огромен и довольно причудлив. Без посторонней помощи я бы отсюда ни за что не выбралась, поэтому боялась потеряться, даже вдвоем с Гютером. Герцог шел чуть пошатываясь, но уверенно выбирая направление, думаю, мы не первые гости, которых он ведет в загадочный центр, показывать местную магическую достопримечательность. Что там? Еще один розовый куст, родоначальник тех, что в гарнизоне и у дома Фогеля? Пожалуй, этот тот случай, когда я хотела бы ошибиться – даже целительский куст выглядел устрашающе огромным, каким же должен быть монстр, его породивший? Хорошо, что пахли не все розы, мимо которых мы проходили, но и тех, что пахли, оказалось достаточно, чтобы у меня закружилась голова и в нее полезли странные мысли об идущем рядом Гюнтере. Захотелось провести пальцем по его щеке и узнать, настолько ли она колючая, как кажется. Но, естественно, я сдержалась и лишь неодобрительно посмотрела на очередной куст, усеянный цветами. Скорей бы они закончились, а то в этом лабиринте начнешь делать глупости безо всякой магии.
– Вот, – гордо сказал герцог. По всей видимости, мы дошли до центра лабиринта. Посреди небольшой площадки действительно был куст роз, но совсем не такой, как под моим окном. Точнее, не такие: там было два куста, оплетающие арку. Опасностью от них не веяло: цветов было множество, мелких и ароматных, короткие колючки торчали, но они выглядели совсем нестрашными. И все же Гюнтер смотрел на эту картину с подозрением. Герцог же плюхнулся на небольшую парковую скамеечку и зевнул.
– Все. Теперь никто сюда не доберется, пока я не захочу. Я оглянулась. Пропали все проходы. Нас окружала плотная непроницаемая зеленая стена, и совсем не радовало, что она была украшена розами. Напротив, пугало.
– В моих планах ночевки здесь нет, – холодно заметил Гюнтер.
– И если вы не хотите, чтобы в вашем лабиринте появились незапланированные дыры… Он создал шаровую молнию и, как не так давно герцог, подбросил на ладони, словно безобидный детский мячик. Но шарик безобидным не был – от него шел сильный жар и потрескивание.
– Будете оплачивать порчу моего имущества? – герцог вновь зевнул, от чего конец фразы получился несколько неразборчивым.
– Это ой как недешево выйдет. Ульрика, дорогая, присоединяйтесь, – он похлопал рукой по скамейке рядом с собой.
– Посидим, помечтаем в романтической обстановке.
– Вы обещали нам что-то показать. Пока я не вижу здесь ничего интересного, – нервно ответила я.
– А арка? – удивился герцог.
– Что в ней интересного? – Это же наш родовой артефакт.
– Розы? – удивилась я.
– Не розы, а телепорт под ними, – поправил Гюнтер.
– С непонятной активацией.
– Розы тоже, – не согласился герцог.
– Знаете, сколько этому кусту? – Неинтересно, – отбрил его Гюнтер.
– Как активируется портал? – Разумеется, поцелуем. Моим и леди Штрауб, – герцог опять зевнул и прилег на скамеечку.
– Но сейчас мы целоваться не будем. Мне надо отдохнуть… Он закрыл глаза и тут же захрапел. Гюнтер выругался, не слишком прилично и очень громко, но увы, это ничего не изменило: герцог продолжал храпеть, а нас все так же окружала стена роз. Богиня, и как это раньше розы казались мне романтичными? Самый гадкий цветок, который еще и отвратительно пахнет.
– Пойдемте, – скомандовал жених и потащил меня к арке.
– Куда? – Целоваться, разумеется. Открытие портала именно на это завязано.
– Вы с ума сошли! – Подождете, когда проспится этот? – Гюнтер кивнул на герцога.
– Боюсь, он, как проснется, будет не столь благодушен. Ему потребуется новая доза.
– Алкоголя? – Если бы. Похоже, этот тип давно и прочно сидит на орочьих травках. Все признаки налицо. Как только из Гаэрры еще не прислали наблюдателя? Я с подозрением уставилась на мирно дрыхнущего на скамейке герцога. Он подложил руки под голову, согнул коленки и чему-то улыбался во сне. На зависимого от орочьих смесей он не походил. Впрочем, за вечер он не так много выпил, чтобы столь быстро отключиться, а до этого дня я видела лишь тех зависимых, у кого не было денег на новую дозу, да и то в специализированном заведении, куда нас возили группой. Нет, я не специалист по последствиям приема орочьих травок. Но специалист ли Гюнтер? – Вы уверены? – Насмотрелся за время службы на границе со Степью.
– Пользуясь моим замешательством, он затащил меня в арку и скомандовал: – Целуйте. Я осторожно чмокнула его в щеку, которая действительно оказалась колючей, но колючесть была скорее приятной и волнующей, чем вызывающей отторжение. Портал же не появился, и вообще, ровным счетом ничего не случилось. Не работает? – Не так.
– А как? Он притянул меня к себе и поцеловал. Жарко, страстно, заставляя забыть обо всем: о розах, о герцогах, о том, что я играю чужую роль, да и не играла бы – слишком многое нас разделяет. Но сейчас все это было неважным. Был он, и была я, а больше ничего не было. Когда я очнулась, в арке сияла радужная пелена перехода.
Глава 29
Гюнтер
Наверное, я поступил не слишком красиво, не дав Фридерике выбора, но не смог удержаться. Да и разочарование дало себя знать: в центре лабиринта фонил банальный парковый артефакт, создающий закрытые места для парочек, нуждающихся в срочном уединении. Думаю, герцог пользовался этими возможностями неоднократно. Артефакт, сдвигающий кусты, отключался очень легко, так что выйти наружу, не повреждая розы, труда бы не составило, во всяком случае для меня. Да и взломать артефакт телепорта тоже несложно — в арке стоял совсем примитивный и безо всякой защиты. Но герцог сказал — через поцелуй, значит, через поцелуй. Не будем огорчать Его Светлость, пусть он сейчас спит и даже не подозревает, что все пошло по незапланированному сценарию. Целоваться Фридерика не умела. Совсем. Уверен, что и согласилась она лишь потому, что я не дал подумать. Правда, дал возможность поцеловать первой. Она уставилась с явным ужасом, заманчиво прикусив губку, потом порозовела и очень аккуратно чмокнула в щеку, словно я был хрупкой синьской вазой. Такой поцелуй не разбудил бы и новорожденного ребенка, не то что портал, рассчитанный на куда более глубокое проявление чувств. Этак мы из лабиринта не выберемся, пока герцог не соизволит выспаться. Пришлось взять активацию в свои руки, точнее – губы. Ни возмущенных писков, ни протестов не последовало, инорита отдалась поцелую почти с такой же страстью, как занималась исцелением. Поцелуй оказался оглушающим. Настолько, что я еле удержался от того, чтобы не плюнуть на телепортацию, не вытащить Фридерику из арки и не продолжить в более удобных условиях. Но… лабиринт и храпящий под боком герцог не способствовали романтике. Да и, пожалуй, я вряд ли удовлетворюсь одними поцелуями, а Фридерика не согласится на продолжение. Ее не убедить, что местные телепорты открываются только так, в горизонтальной плоскости. Артефакт телепорта сработал, засияв перед нами радужной пленкой. Если мы не выйдем сейчас, то к нам непременно кто-то вломится. Поэтому я последний раз обвел языком ее губы, зачем-то пытаясь запомнить вкус, подхватил даму под руку и шагнул вперед к толпе гостей, глазеющих на вход в лабиринт. Что характерно, спасать герцога никто не рвался. — А Его Светлость? – уточнил незнакомый инор с бляхой целителя. Рядом с ним неожиданно оказался Фальк, сейчас пристально рассматривавший Фридерику. Его подозрения понятны: легкая растрепанность и припухшие губы намекают на то, чем мы сейчас занимались. Выглядела она крайне соблазнительно, и не только для Фалька, поэтому пришлось собрать всю силу воли, чтобы не отвлекаться дальше, и ответить. — Его Светлость решил отдохнуть, — пояснил я. Портал еще не захлопнулся, поэтому я предложил: – Можете пройти сами и убедиться. Целитель, по всей видимости, тот самый Фогель, у дома которого пышно разрослась роза сомнительных достоинств, подозрительно посмотрел на все еще мерцающий телепорт, но спасать нанимателя не поторопился. Даже шага туда не сделал. А ведь, скорее всего, именно его вызвала Матильда артефактом, когда я засек срабатывание. Но если не ради супруга, тогда ради кого? Сына? Но почему тогда она не сообщила о проблеме мужу, позволив тому спокойно развлекаться? — Если Его Светлость решил отдохнуть, пусть отдыхает. Он удобно устроился? – Вполне, – любезно ответил я. — На единственной парковой скамеечке рядом с телепортом.