Розыгрыш
Шрифт:
— А отец?
Зак нахмурился, заметив, что по ее лицу пробежала тень.
— Я вчера спустился к нему, чтобы рассказать о твоем состоянии. Потом он вызвал такси и уехал домой. С тех пор он не звонил и не появлялся, мягко сказал Зак, пожав плечами.
Удивительно, как чутко он улавливал ее настроение!
— Я ему сама позвоню попозже…
— Элен, ты больная, тебе удалили аппендикс. Так пусть он хоть раз в жизни проявит о тебе заботу! — Зак не на шутку рассердился. — Я настаиваю как врач. Ты сейчас должна забыть о своем отце, да и об Эмили тоже. Они
Легко сказать — не волноваться!
Зак ушел и через несколько минут вернулся с Эмили и Грэгом. Веселое личико дочери несколько приободрило Элен. Она уже стала привыкать к тому, что эта пара теперь все время появляется вместе.
В руках у Эмили был огромный букет гвоздик. Она поцеловала мать в щеку и сразу же защебетала:
— Мамочка, вечер удался на славу! Какая жалость, что с тобой случилось такое!
— Знаю, знаю, можешь не продолжать. «Как ужасно, мамочка! Какое счастье, что все уже позади!» — улыбаясь, передразнила ее Элен.
Эмили уселась на край кровати. Зак усмехнулся.
— Здорово у тебя получилось, такие таланты надо беречь. Кстати, — повернулся он к девушке, — я только что пытался убедить маму, что ты прекрасно справишься без нее и найдешь время позаботиться о дедушке. А она чуть не разорвала меня на мелкие клочки. — (Эмили и Грэг посмотрели на него с удивлением.) — Поэтому я прошу поддержать меня, — заключил он с тяжелым вздохом, всем своим видом показывая, что женская логика ему недоступна.
Ну и хитрец, подумала Элен. Уж в чем, в чем, а в женщинах он разбирался великолепно, с легкостью ими манипулируя. Исключение составляла лишь Оливия Мэйсон, на которой он так и не смог жениться. Да и если бы не чрезвычайные обстоятельства, они бы давно были вместе. От этой мысли лицо Элен омрачилось.
Грэг улыбнулся отцу.
— Мне тоже понравилось, как Элен изобразила Эмили. Мне бы такие способности.
Зак возвел глаза к потолку и шутливо воскликнул:
— Нет в мире совершенства!
— Это точно, — присоединилась к ним Эмили. — Но мне кое-что перепало по наследству. Могу поделиться. — И она заговорщицки подмигнула им обоим.
Щеки Элен порозовели. Да, эта троица прекрасно спелась, снова подумала она. В глубине души она почувствовала зависть.
Зак сразу же заметил, что она покраснела. Он подошел к кровати, взял Элен за запястье и пощупал пульс. И когда только она научится владеть собой! Вот Оливия наверняка не вспыхивает по каждому пустячному поводу. — Мы немного утомили маму, — твердо произнес он, внимательно глядя на Элен. — Между прочим, Эмили, ты рискуешь вызвать гнев старшей сестры, если она застанет тебя сидящей на постели. Это строжайше запрещено.
— Что за ерунда! — воскликнула девушка, но все-таки встала.
Элен перестала следить за ходом их разговора, ею овладела страшная усталость. Она была рада, что Эмили и Грэг пришли ее проведать, но их пятиминутный визит действительно утомил ее. Она с мольбой посмотрела на Зака.
— Все,
— Но…
— Мы…
— Довольно. В конце концов, я ее лечащий врач, — отрезал Зак не терпящим возражений тоном.
— Неправда, мой врач доктор Мэйсон, — слабым голосом вставила Элен.
Лучше бы ей промолчать — Зак так и взвился.
— Я… Ну что там еще? — Нахмурившись, он резко повернулся к двери.
В коридоре послышались громкие голоса. Плотно сжав губы, Зак рывком распахнул дверь и едва не был сбит с ног. Отец Элен буквально ворвался в палату, отпихивая рукой Зака, за ним спешила запыхавшаяся медсестра. Совсем не думает о своем сердце, вяло подумала Элен.
— Извините, доктор Нильсон! — Голос медсестры срывался, щеки пылали от негодования. — Честное слово, я пыталась остановить этого господина…
— Какой я вам «господин»! Я отец миссис Нильсон, — рявкнул старик.
Это не произвело на сестру ни малейшего впечатления. Она по-прежнему умоляюще смотрела на Зака.
Тот успокаивающе улыбнулся ей.
— Все в порядке, сестра, вы не виноваты. Через минуту мы уйдем отсюда все вместе и дадим наконец миссис Нильсон отдохнуть. Ступайте, я за всем прослежу сам.
Молоденькая сестра послушно вышла из палаты.
— Миссис Нильсон, — фыркнув, повторил отец. — Дурацкая больница, и порядки в ней дурацкие. Я битый час потерял в регистратуре, дочь, иначе давно был бы здесь. Какая-то дура не хотела меня впускать. У нас, говорит, нет миссис Палмер. Потом выясняется, что доктор Нильсон находится в палате своей жены. Я ей говорю, что это и есть моя дочь, а она мне продолжает талдычить, что к ней сейчас нельзя…
— На то есть причины, Эдвард…
Глазки старика вспыхнули. Он смерил Зака презрительным взглядом.
— У тебя всегда найдутся причины! За словом в карман ты не полезешь! Губы Зака сжались, Элен почувствовала, что сейчас грянет гром. Надо немедленно вмешаться.
— Папа!
— На то есть причины, — отчеканил Зак, стараясь держать себя в руках. — Это означает, Эдвард, что у нас разрешаются только два посетителя в день. Такие здесь правила. Кстати, эти правила непреложны и для других больниц. Элен только что перенесла операцию, ей необходим покой, Грэг и Эмили уже уходят.
— А сам-то ты что здесь делаешь? Я, слава Богу, умею считать до трех!
Так вот, ты — третий.
Зак лязгнул зубами. Едва сдерживаясь, он проскрипел:
— Я не посетитель. Я врач.
— А я отец!
— Не спорю. Но вести себя вы так и не научились.
— Слушай, ты…
— Хватит, дедушка, — натянутым голосом вдруг сказала Эмили. В эту минуту дед рванулся к Заку, но она решительно встала между ними. — Немедленно прекрати! — На ее щеках вспыхнули яркие пятна. — Как ты можешь! Мама плохо себя чувствует, а ты ведешь себя как испорченный ребенок…