Рубеж
Шрифт:
— Вы не должны волноваться о межуровневом разрыве, — быстро сказала я. — Для меня это не имеет значения.
— В моем случае его вообще не было, — откликнулся Лукас. — Мои родители принадлежали к первому уровню, но я стал нежеланным обязательным ребенком. Отец ушел, когда мне было шесть лет, мать хотела, чтобы он взял опеку надо мной, но отец отказался.
Я раньше не слышала выражения «обязательный ребенок» и хотела было прочитать разум Лукаса, чтобы выяснить значение, но на глазах у мамы не рискнула.
— Через месяц улей
Лукас поколебался.
— Эмбер думала, я должен объяснить, что тогда произошло, и вы поймете, почему это время года пробуждает во мне плохие воспоминания 145a05. Прошу прощения, если когда-нибудь вел себя странно.
— Не надо об этом беспокоиться, — сочувственно сказала моя мама. — Тогда ты в последний раз видел отца?
— Да, — ответил Лукас. — После этого я жил с матерью, но она разорвала все контакты, как только я перешел на подростковый уровень.
— Должно быть, это стало ужасным временем для тебя, — заметила мама. — С переходом на подростковый уровень и так довольно сложно справиться, а тут еще отказ со стороны семьи.
Лукас пожал плечами.
— Разрыв контактов с матерью осложнил ситуацию, но возможно, я и без того представлял собой ходячую катастрофу. Я слишком отличался, в том числе, умом, чтобы ужиться с другими подростками в своем коридоре. А юный возраст и происхождение с первого уровня лишь ухудшили дело. Мой день рождения приходится на последний день Праздника, так что я попал на подростковый уровень в минимально возможном возрасте.
Он помолчал.
— Теперь мне надо отправить несколько сообщений.
— Конечно, — сказала мама.
Лукас в молчании работал на инфовизоре, пока не пришла пора переходить с экспресс-ленты в один из специальных лифтов нашего отдела. Когда двери кабины вновь открылись, я увидела ожидающих нас снаружи Эмили и Николь. Первая поспешила улыбнуться моей маме.
— Я Эмили. Не могли бы вы пройти со мной в одну из наших общинных комнат?
— А как же мой муж и родители Уэсли? — Мама тревожно оглянулась на лифты.
— В отдел сообщат, когда они прибудут, — успокоила Николь. — Кто-нибудь встретит их у лифта и проводит к нам.
Эмили увела мою маму по коридору. Я дождалась, пока они исчезнут из виду, и повернулась к Лукасу.
— Мы должны сейчас же спуститься в камеры. Мне надо прочитать разум Уэсли, а при необходимости, и Грегаса.
— Меган и Базз пойдут с нами, — сказал Лукас.
— Мы все пойдем, — поддержал Адика.
— Мне не нужна толпа телохранителей, чтобы спуститься в отрядные камеры, — возразила я.
— Мы все пойдем, — твердо повторил Адика. — Вспомни, что в одной из камер Тобиас.
Я со вздохом согласилась. Мы вернулись в лифт, спустились на два уровня, а затем Меган двинулась по коридору.
— Мы посадили Грегаса и Уэсли раздельно. В настоящее время гипноз действует таким образом, что они слышат и реагируют только на определенные голоса, включая мой.
— Я планирую сперва прочитать разум Уэсли, — сказала я. — Надеюсь, он сообщит нам достаточно, и мне вовсе не придется проверять брата.
Меган кивнула, остановилась у двери и со значением посмотрела на Адику.
— Телохранители должны подождать снаружи.
Он нахмурился.
— Я знаю Уэсли годами, — успокоила я. — Он никогда не проявлял ни малейшей склонности к насилию, а учитывая еще и гипноз…
Адика недовольно фыркнул, но смирился.
Меган впустила Лукаса, Базз и меня в комнату с белыми стенами, где на кушетке лежал мальчик. Его глаза были закрыты, ко лбу прикреплены две металлические пластины, а рядом находилась стойка на колесиках с горящим техническим дисплеем.
В прошлый раз я видела Уэсли, по крайней мере, год назад, и теперь он выглядел немного старше и выше, чем мне помнилось. Но по-прежнему укладывал волосы с большим начесом.
— Уэсли, я хочу, чтобы ты подумал о том, что произошло, когда вы зашли в вентиляцию, — сказала Меган. — Не бойся. Ты в совершенно безопасном месте, со мной, и просто думаешь о прошлом.
Глаза Уэсли не открылись, но веки дрогнули, словно он увидел сон.
Я села в ближайшее кресло, закрыла глаза и потянулась телепатическим чутьем. Однако остановилась на границе разума Уэсли, заметив в нем нечто необычное. Как правило, разумы обладали четкими своеобразными чертами, но этот все время переходил от одной формы и текстуры к другой.
Я задержалась еще на мгновение, притворяясь, будто изучаю эти странности, но на самом деле, испытывая приступ страха. Если я не увижу достаточно в мыслях Уэсли или замечу слишком много проблем, то придется продолжить и прочитать еще и брата.
Затягивание лишь добавляло мне нервозности. Я резко нырнула в разум, поразивший меня яркими образами. Героический молодой человек, чью симпатичную внешность портили лишь уложенные в стиле Уэсли волосы, отдавал приказы двум юнцам:
— Итак, мы снимем крышку люка, залезем внутрь и пройдем по вентиляционной системе до главных технических туннелей.
Юнцы отсалютовали и хором прокричали:
— Да, полковник Уэсли. Блестящий план, полковник Уэсли. Мы получим достаточно баллов для повышения!
Несмотря на нервы, я не могла удержаться от смеха.
— Уэсли или видит сон, или фантазирует. Он представляет себя гораздо старше, в звании полковника и во главе обожающей его игровой группы. Ему предстоит провести двух мальчиков через вентиляционную систему до главных технических туннелей, и они получат достаточно баллов для повышения.