Рубин из короны Витовта
Шрифт:
Преодолевая страх ухнуть в тартарары, он протиснулся как можно дальше и затаился в своём укрытии, надеясь, что опасность минёт, но шаги вдруг замерли рядом, и старческий голос прошамкал:
– Послушай, кажется мне, тут кто-то свечку жёг…
– Разве?.. – Второй голос был резким и властным. – Хорошо. Положим «королевский камень» в сокровищницу и всё проверим…
Теперь Гинне смог узнать, чьи это голоса. Говорили старый скарбничий [212] и рыцарь Монивид – до недавнего времени довереннейший человек Витовта. Встречаться с ними было крайне опасно, но упоминание «королевского камня» придало Гинне решительности. Он дёрнулся, камешки ожерелья звякнули, и шут, торопливо
212
Хранитель сокровищницы.
Сначала подземный коридор шёл, куда-то равномерно загибаясь, и, ориентируясь только на него да на отсветы, Гинне не заметил в темноте ступеньку, и когда его нога вдруг провалилась куда-то вниз, он едва не покатился по винтовой лестнице. Но всё как-то обошлось, и, спустившись на ощупь, Гинне оказался в новом ходе.
Этот второй коридор, которым упрямо полз шут, заканчивался крутым поворотом, и Гинне замер, прислушиваясь. Сначала было тихо, но вдруг почти рядом клацнул засов и скрипнули двери. Шут осторожно выглянул из-за угла и догадался, что княжеская сокоровищница, в которую он любой ценой стремился попасть, находится здесь.
Неровный свет двух факелов, вставленных в держаки, закреплённые по обе стороны входа, давал возможность хорошо рассмотреть небольшое помещение, где Монивид и старый скарбничий, стоя спинами к двери, отставляли в сторону доспехи, занимавшие чуть ли не всю середину комнаты. Походило на то, что они хотят добраться до полки на противоположной стене, где стояло множество шкатулок.
Момент показался удачным. Если внезапно напасть на рыцаря, то, оставшись один, старый скарбничий никак не сможет оказать сопротивление. Гинне неслышно вытянул из рукава итальянский стилет, напрягся и, как рысь, прыгнул на спину Монивида. От резкого толчка тот упал на пол, и шут замахнулся стилетом, чтобы изо всех сил ударить рыцаря в шею.
Однако случилось неожиданное. Монивид дёрнулся, случайно зацепил рукой кучу оружия, и богатый руський щит, качнувшись на остром конце, прикрыл голову рыцаря от смертельного удара. Лезвие стилета с визгом ушло в сторону, а не растерявшийся скарбничий, ухватив шестопёр, нанёс удар Гинне. Шут, выронив оружие, замертво свалился рядом с распростётртым на полу рыцарем.
Чуть позже Монивид, ещё до конца всё не осознавая, сел на полу, разжал намертво сжатый кулак и, всматриваясь в сверкающий на ладони рубин, тихо спросил самого себя:
– Неужто это он помог? – и, наконец, уяснив, что случилось, сокрушённо добавил: – Вот если б я успел отвезти этот камень князю Витовту…
– Проте видтепер це обериг [213] нашего замка – отозвался скарбничий и, взяв у Монивида игравший яркими отблесками рубин, спрятал его в шкатулку…
На руинах бывшего магазина «Обувь» работали военнопленные. Измождённые люди в драном обмундировании цвета «хаки» голыми руками убирали битый кирпич с проезжей части и складывали его на обочине в более или менее ровные штабеля. В стороне от них топтался вооружённый винтовкой немец-конвоир и от скуки глазел по сторонам.
213
Однако отныне это оберегатель.
Однако особо рассматривать
Минхелю и Гашке, которые торопились в Старый город, пришлось даже обождать, пока несколько встречных горожан не прошли очищенной тропкой. Зато, одолев препятствие и выбравшись на уже чисто выметенный тротуар, друзья пошли рядом, и Гашке, высмотрев впереди каменный мост через речку, огибавшую Старый город, мечтательно заметил:
– Интересно, что они там такое нашли?..
Минхель ничего не ответил, а только ускорил шаг. Спешить основания были. Полчаса назад в отель «Бристоль», где они остановились, прибежал посыльный и сообщил, что в замке, где обустраивают временный концлагерь, нашли что-то интересное. Именно поэтому Минхель и Гашке без лишних разговоров торопливо перешли мост и остановились только перед въездной башней замка, справа от которой на месте разрушенного дворца князя Витовта строили самую обычную ограду.
Переведя дух, Гашке обратил внимание Минхеля на то, что башня выглядела как двойная. На старой кладке было хорошо заметно, что её в своё время усилили, достроив целых два этажа. В свою очередь и Вернер показал на широкую трещину, которая весьма заметно отделяла замковую стену от воротной башни и задумчиво предположил:
– Ты как считаешь, она давно образовалась, или это от последней бомбардировки получилось?
Гашке, который и сам надеялся, что вследствие военных разрушений в замке, где годами было хожено-перехожено, нашли нечто новое, только вздохнул и, даже не ответив, первым вошёл под стрельчатую арку.
Прораб в форме с отличиями «Тодта», который встретил Минхеля и Гашке на замковом дворе, без лишних расспросов подвёл их к ограждённой площадке с черневшей посередине неровной дырой и пояснил:
– Мы тут разобрали старую кладку и нашли что-то похожее на выложенный плитами пол. Интересно то, что одна из плит была поднята. Я сразу и послал за вами…
– Очень правильно, – поспешил заверить прораба Гашке и, подойдя к дыре, рядом с которой валялась окованная железом плоская каменная плита, нагнулся и заглянул в провал.
Поскольку никакой стены рядом уже не было, солнечные лучи наискось проникали в глубину, и в их свете Гашке чётко разглядел каменные ступеньки, спускавшиеся куда-то вниз.
– Это что, ход? – Гашке порывисто повернулся к прорабу.
– Именно, – коротко подтвердил тот и добавил: – Мои люди смотрели, там и правда ход дальше. Я приказал снять боковую фару с автомобиля, чтоб как следует всё рассмотреть…
Вскоре импровизированный фонарь принесли, и Минхель вместе с Гашке в сопровождении солдат, тащивших с собой аккумулятор, начали медленно спускаться в подземелье. Мощный луч автофары высвечивал каменную кладку хода, и Гашке, шагавший первым, напрасно присматривался к сероватым плитам, поскольку пока ничего похожего на двери не попадалось. Только когда было пройдено метров сорок, Гашке увидал низко расположенные боковые ответвления и заглянул туда. К его разочарованию, судя по всему, это было нечто похожее на вентиляционные продухи, и Гашке, не задерживаясь, повёл всех дальше. Однако далеко идти не пришлось. Ход заканчивался тремя ступеньками, но пройти ими возможности не было.