Руина, Мазепа, Мазепинцы

Костомаров Николай Иванович

назад в Сосницу, а об отпуске жены своей к нему в Москву он

мне не писал.

<Петр Дорошенко, - сказал Юдин, - бил о том челом не по

принуждению г его челобитная за его рукою в Приказе>.

Гонец показал гетману список с челобитной. Самойлович

сказал: <Я еще до царского указа, как послышал про Юрасков

приход, велел перевести из Чигирина мать Дорошенка, тестя

его Яненка, жену Григория Дорошенка и бывших старшин.

Тесть со старшинами живет в Новых-Млинах, мать -=- в Сосни-

це, иные же - при мне, в Батурине. Что Дорошенко советует

вывести людей из городков и сел около Чигирина, так уже люди

оттуда и сами почти все вышли на сю сторону. А что он просит, чтоб обид его имуществам не было, так ведь у него пасеки и

сеножати за Черным лесом: никто не возбраняет туда его людям

ездить, только им самим нельзя туда ездить оттого, что там

стоят татары>.

6-го мая Юдин у Самойловича увидал Дорошенкову мать, старицу Митродору, братьев Григория и Андрея и Петрову жену.

Дорошенко из Москвы прислал к гетману еще письмо с козаком

Левченком. Он писал, что, по царскому указу, велено жену его

к нему прислать, - он же сам желает, чтоб гетман его самого

взял в малороссийские города, помня свое обещание.

– Видишь, - сказал гетман Юдину.
– Дорошенко не пишет, что он бил великому государю об отпуске жены своей. Я Дорошен-

ковы листы пошлю с тобою к великому государю, а Дорошенковой

жены насильно посылать невозможно. Буде я ее насильно отошлю, то его мать и братья, оставаясь в малороссийских городах, да и

жена, едучи дорогою, станут жаловаться малороссийским людям, и

будут в народе-ходить толки, что я Петрову жену послал насильно

в Москву за тем, чтоб его вместе с нею заслали в Сибирь, и

легкомысленные люди, малороссийские жители, что переехали с той сто-

322

роны на сю сторону, послышавши такие слова, станут сомневаться

и мыслить, что я и других многих также в Москву зашлю, а их

оттуда в Сибирь упрячут.

– Вели, - сказал Юдин, - мне поговорить с Петровой

матерью и с братьями об отпуске Петровой жены.

Гетман дозволил, и Юдин, повидавшись с матерью и братьями

Дорошенка, пришел к гетману с Андреем Дорошенком и сказал: - Мать говорит: мы царскому указу не противны, когда

поволит гетман Самойлович.

– Точно так ли?
– спросил гетман Андрея Дорошенка в

присутствии старшин: войскового писаря, судьи и бунчужного.

– Дай нам, пане гетмане, сроку на две недели, чтоб я собрал, какие есть, потребы моего брата и к нему послал, а для иных

потреб надобно послать в Чигирин, - сказал тогда Андрей

Дорошенко.

– Дожидаться тебе, - сказал гетман Юдину, - пока они

соберут жену Дорошенкову, а я тогда отпущу ее с тобою без

мотчания.

Дорошенковы родные уехали в Сосницу. Юдин съездил в Киев

по делам и воротился в Батурин 17-го мая. Приехали Григорий и

Андрей Дорошенки, но без жены Петровой. Войсковой бунчужный

Леонтий Полуботок прибыл к Юдину с Андреем Дорошенком и

сказал: <Андрей бьет челом, чтоб не посылать жены Дорошенковой, а

по какой причине, он сам пусть тебе скажет>.

Андрей Дорошенко говорил: <Писал ко мне брат Петро с коза-

ком Левченком, чтоб я прислал к нему жену его, буде она от своих

дурных дел отстала и живет по обещанию, данному тогда, когда он

ее взял к себе из черного платья, а буде за нею есть какие-нибудь

дурные поступки, то я бы описал ему о том; я гетману уже говорил

и тебе также объявляю вот что: брат мой Петро, за ее злые дела, положил на нее черное платье, а потом, видя дочь свою в младых

летах в сиротстве, умилосердился над нею и принял ее опять к себе; она тогда обещала по смерть живота своего ничего хмельного не

пить, потому что В’ хмелю от ней чинится всякое злое дело, но по

отъезде Петра к великому государю начала она опять пить и вести

себя безобразно: без ведома моего таскается и чинит злые дела.

Ныне, приехавши в Сосницу, я велел ей собираться ехать к мужу

своему, а она при отце своем Яненке с криком отвечала: коли меня в

. Москву насильно пошлешь, то брату твоему Петру недолго придется

жить! Слыша такие слова, я бил челом, чтоб ее к брату Петру до

времени не отсылать>.

Юдин отправился к гетману и в присутствии Андрея

Дорошенка стал просить отослать Петрову жену в Москву по царскому

указу. Самойлович опирался на заявление Андрея Дорошенка.

Юдин сказал:

И* . 323

– Это Андрей выдумал для того, чтобы жену братову не

отпускать. Как к нему от брата челядник приезжал и пробыл здесь

три дня, я, был у тебя, гетмана, при Андрее. Отчего же он ничего

такого в те поры не сказывал?

Самойлович решительно сказал: <Невозможно отправлять

Петровой жены против ее воли насильно. Я напишу о том в своей

грамоте великому государю>.

– Коли брат Петр, - сказал Андрей Дорошенко, - ведая о

злодейских поступках жены своей, напишет мне, чтоб к нему ее

прислать, тогда я ее отпущу. Я должен здоровье брата своего

беречь, а не ее, злодейку, жалеть.

Самойлович отпустил Юдина в Москву и сообщил, что