Руина, Мазепа, Мазепинцы
Шрифт:
он, преследуемый погонею 30 верст, до Днепра, перешел на
другой берег, но за ним перешли русские, гнали его еще 35
верст до реки Малого-Ингульца, и так как за большими снегами
далее гнаться было трудно, то воротились назад к Кереберду.
К эпохе зимнего вторжения Хмельницкого в левобережную
Украину следует отнести нападение турок и татар на Сечь, за
которым вскоре последовало последнее в жизни Серка
победоносное вторжение в Крым с запорожцами1. Крымский хан подал
совет визирю сделать нападение на Сечу, выбравши ночь на
Рождество Христово, когда, по его соображению, сечевики
должны были ради праздника Господня быть пьяными2. Визирь
прислал 15.000 турок. Хан дал им лошадей и с своею ордою
сам проводил их до Сечи благополучно и незаметно. Запорожцы, не ожидая беды, не расставили, как следовало, караулов. Орда
обступила кругом Сечь, а янычары прошли в город, наполнили
узкие улицы Сечи и всех бы могли забрать, но, на счастие
запорожцев, один, занимавшийся сапожным ремеслом, проснувшись рано, отворил окно, заметил неожиданно явившихся чужих
людей и всполошил Козаков своего куреня. Началась пальба из
окон, тревога сообщилась другим куреням, и вся Сеча принялась
за оружие. Туркам неудобно было поворачиваться в тесных
улицах, и когда козаки из своих окон поражали их выстрелами
почти в упор, турки не могли направить своих ружей на окна
и палили вверх на воздух. К рассвету неприятели были совер-
1 Об этих событиях ни малейшего намека не нашли мы в современных-
архивных документах, хотя сохранились, по-видимому, все сполна
сношения Сечи с Москвою;- нет о них известия и в летописи Самовидца, вернейшем летописном источнике. Они подробно описаны у Беличка, но
отнесены к 1674 - 1675 годам. Величко вообще такой мутный источник, что мы везде дозволяем себе пользоваться им с большою осторожностью
и, если вы нигде, кроме летописи Величка, не находили известия об этом
событии, то готовы были бы самое событие считать сомнительным. Но об
этом событии есть известие, короче, чем у Величка, в летописном
повествовании Ригельмана (стр. 166): там событие это отнесено ко времени
покушения Хмельницкого на левобережную Украину.
2 <Тогда завше войско звыкло гуляти и подпивати>.
351
шенно побеждены; едва малая часть их успела ускользнуть из
Сечи, и хан, видя, что янычарам не удалось, поворотил в степь
с своею ордою. Утром запорожцы выволакивали трупы убитых
и стаскивали в проруби под лед. Тогда Серко отправил хану
замечательное письмо, укорял его в том, что он поступает не
по-рыцарски, нападает тайком и выбирает такое время, когда
войско гуляет; припоминал подвиги Козаков над мусульманами
и давал обещание с наступлением весны отдать крымцам
надлежащий визит1. И действительно, с наступлением весны Серко
с запорожцами ворвался в Крым через Сиваш, козаки наделали
опустошений и навели большой страх на всех обитателей
полуострова и на самого хана. Возвращаясь обратно, козаки вели с
собою отнятых у татар пленников: в числе их были так
называемые <тумы> - дети христианских матерей или отцов, рожденные в Крыму во время неволи их родителей. Многие были
совершенные татары, мусульманской веры, и не знали ни слова
по-русски. В степи на стоянке, где козаки-стали пасти лошадей
и варить себе кашу, Серко объявил тумам, что если они захотят, то могут воротиться в Крым. Порядочная толпа таких тум
воспользовалась этим дозволением, объяснивши, что у них в Крыму
есть жилища, а в Русской земле нет ничего. Серко отпустил
их, а сам взошел на курган и провожал их глазами, нока они
скрылись из глаз. Тогда он сбежал с кургана, крикнул на своих
Козаков и погнался вслед за ушедшими. Он догнал их и всех
приказал побить, а потом, похоронивши их тела, перед всеми
товарищами произнес, обращаясь к побитым, такие слова: <простите, братья, нам смерть свою, спите себе здесь до страшного
суда Божия; лучше вам преждевременно умереть, чем жить бу-
сурманами и размножаться на наши христианские молодецкие
головы и на свою вечную погибель, оставаясь без крещения>.
Воротившись в Сечу, он, по козацкому обычаю, подуванил
добычу, состоявшую из множества скота и овец, и распустил на
волю освобожденных христианских пленников мужеского и
женского пола, которых повели с собою запорожцы до полуторы
тысячи. Это был, кажется, последний подвиг знаменитого
запорожского героя.
После изгнания Хмельницкого из левобережной Украины Са-
мойлович, по воле московского правительства и с совета
старшин, решил истребить городки в Украине на правом побережье
Днепра, и выселить оттуда на лев^ю сторону весь остаток на-
1 Это письмо надолго осталось б памяти малороссиян и переписывалось
летописцами в разных вариантах (Симоновский, Кратк. Опис. о Коз.
Малор. напр., стр. 5 - 8. Ригельмана. Летоп. Пов. о Мал. Росс, часть