Руина, Мазепа, Мазепинцы
Шрифт:
поставили во дворе его караул в 50 человек: одни стояли у ворот, другие
в сенях, а третьи в доме. В такой тесноте держали Зеленского, пока
прибыла в Ромен его жена, и только тогда ему стало льготнее.
Генеральный асаул Максимович также находился под стражей за то, что хотел, как говорили, писать письмо к царю. И за другими
старшинами устроен был караул по два человека шведских солдат за
каждым. Более доверия стали оказывать старшинам только тогда, когда их жены приехали к ним, но всетаки и после того шведы
наблюдали над теми и другими и не дозволяли разом выходить из
дома мужьям с женами. У Мазепы стоял всегда неотступно
почетный караул, как будто ради чести, а в сущности, за ним
присматривали. Главную силу Мазепы составляли компанейцы, которых у
полковника Кожуховского было 500, а у полковника Андриаша -
150 человек. Из старшин близки были тогда к Мазепе: Орлик, Чуй-
кевич, Ломиковский и Горленко; прочие держались с ним на
благородной дистанции. Сам Мазепа, воротившись из похода к Гадячу, 674
постоянно болел и лежал в постели, обложившись пластырями.
Недоверие шведов к козацким старшинам прекратилось только тогда, когда окончился срок, положенный царем для амнистии, но и то
несовершенно. Таким образом, если бы царь имел повод
возобновить начавшиеся было переговоры с Мазепою, то уже сам Мазепа
мало имел возможности не только оказать царю обещанную услугу, но даже и вести дальнейшие секретные переговоры с Головкиным.
С половины декабря открылись постоянно и надолго военные
действия между русскими и шведами. В Лебедине, в главной
царской квартире, собирался военный совет и составил план выгнать
шведского короля из Ромна. Для этого прежде положили сделать
нападение на Гадяч - передовой пункт шведов; надеялись
выманить туда короля, рассчитывая, что с своим горячим характером
он не утерпит, чтобы не пойти на выручку своим, а тем временем, как он выйдет из Ромна, отправить туда другой русский отряд и
занять этот город. Уже вблизи от Гадяча и прежде стояло русское
войско. В 12 верстах от Гадяча есть местечко Веприк; в оное
время оно было укрепленным городом. После занятия Гадяча
шведами и мазепинцами вооруженные малороссийские мужики, не
желая повиноваться Мазепе и предпочитая служить царю, просили себе помощи от русских. К ним пришел туда русский
гарнизон из 1500 солдат. По окрестным селам и хуторам
расположился отряд генерала Рена. Этому генералу поручено было взять
Гадяч, занятый неприятелем. Шведы, как только услышали, что
русские собираются напасть на Гадяч, бросились туда из Ромна, и как только подошли к Гадячу, русские, стоявшие под ним, ушли, успевши однако, зажечь предместье, и это не осталось без
большого вреда для шведов: они потеряли возможность иметь там
помещение в домах, а в это время наступали жестокие морозы.
Между тем, пользуясь удалением шведов, русский генерал
Аларт пошел на Ромен. План, составленный заранее в Лебедине, удался; шведского войска в Ромне не было, и ночью на 18 декабря
русские беспрепятственно вошли в Ромен. Мазепа за два часа до
прихода русских убежал из Ромна и едва было не попался в
плен. Роменские жители, говорит современник, обрадовались, но
их радость тотчас же обратилась в печаль: солдаты стали грабить
и бесчинствовать, а их командиры недостаточно укрощали их и
допустили без нужды сжечь местечко и пригородные села.
Впоследствии Петр по поводу этого события посылал туда нарочно
производить следствие и наказать виновных.
Между тем, потерявши Ромен, Карл уже не воротился туда, но решился оставить часть войска в Гадяче, а с другою идти
далее. Едва он дошел до селения Красная Лука1, как настала
1 Ныне село Гадячского уезда при р. Груни в 7 верстах от Гадяча.
22* 675
такая ужасная стужа, что невозможно было следовать далее. Часть
войска воротилась в Гадяч, но там недоставало помещения. Город
был сам по себе невелик, а тут еще русские недавно сожгли
целую треть его, и многие шведы принуждены были проводить
ночи на снегу на открытом воздухе за недостатком хат.
По общему свидетельству современников, в эту зиму по всей
Европе была ужасная стужа. В Швеции снежные сугробы до такой
степени были высоки, что захватили в себя деревья до самых
вершин: все Балтийское море стояло покрытое льдом; в озерах вода
замерзла до самого дна. В средней Европе погибли все плодовые
деревья; даже в Италии и Испании, где обыватели никогда не
видывали льда на реках, теперь замерзли реки и болота, и земля очень
глубоко промерзла. В открытых украинских равнинах морозы были
тем нестерпимее, что там свирепствовали бури и вьюги. Птицы
падали на лету; повсюду валялось множество замерзших диких
животных. Снега нападало так изобильно, что за непроездными
сугробами прекращались сообщения между жилыми местностями. Тогда
от трех до четырех тысяч шведских воинов погибло от невыносимой
стужи. Конные окоченевали, сидя верхом на лошадях, пехотинцы
примерзали к деревьям или повозкам, на которые облокачивались