Руина, Мазепа, Мазепинцы
Шрифт:
показания с первого вида отличаются неискренностью; господа, их
писавшие, старались выставить себя жертвами обмана и насилия
и извинить свой поступок незнанием тайных замыслов своего
гетмана, которому повиноваться обязаны были они по царской воле.
Увертки их не помогли им. Срок, назначенный царем в 1703 году
для явки в царский стан с уверенностью получить прощение, давно
истек. Слишком было видно, что только одна крайность побудила
их теперь явиться с повинною. Царскою милостью должны были
они считать для себя уже и то, что избегли смертной казни и она
для них была заменена ссылкою.
Указом 8 августа 1709 года определено было: генерального
судью Чуйкевича, генерального асаула Максимовича, полковников
Зеленского, Кожуховского и Покотилу, Антона Гамалею, Семена
Лизогуба, писаря Гречаного и канцеляриста Григоровича отправить
в Москву, для водворения в ссылке в разных местах. Но они
оставались в Украине в тюремном заключении до апреля 1711 года.
Тогда Головкин написал к гетману Скоропадскому, чтоб их
препроводили в Москву и вместе с ними выслали бы их семьи1. Головкин
1 Изменников его царского величества из генеральной старшины, Чуйкевича, Максимовича, полковников Зеленского и Покотила, Гамалею, 751
прибавлял, что, сколько помнится, был еще <седьмой> кто-то, которого также следовало отправить в Москву, по имени его в Москве
не помнят, и этого седьмого требовалось также прислать с женою и
детьми. Этим седьмым считали в Москве несколько времени Греча-
ного, но после доведались, что тот должен быть Кожуховский, уже
отправленный в Сибирь; оставалось доставить ему жену его, но это
было невозможно, потому что жена его еще прежде умерла.
Украинские города, приставшие к Мазепе поневоле тогда
только, когда к ним приходили шведские войска, спешили при первой
возможности посылать царю челобитные о прощении. Последним, запоздалым в таком заявлении повинной, городом были Лубны.
Челобитная о прощении подана была гетману Скоропадскому только
27 августа 1709 года, за подписом полкового обозного Павла Мар-
тосенка и нескольких сотников Лубенского полка1.
Уже в сентябре 1700 года явилось с повинною еще двое из ма-
зепинцев: компанейский полковник Андрияш и Чигиринский
сотник Невинчаный, состоявший временно в должности полковника.
Андрияш показывал, что не знал ничего о замыслах Мазепы, да и
не мог знать, потому что перед вступлением шведов он находился в
посылке. Впоследствии хотя Мазепа отправлял его компанию в
военные посылки, но его самого уже не посылал ни разу. На
полтавской битве он не был, хотя Мазепа и понуждал его к тому: он
убежал тогда в степь. Там поймали его татары и доставили к своему
хану, а крымский хан, осведомившись, что он родом из волоской
земли, отпустил его на родину. Теперь он заявлял, что снова желает
служить русскому государю. Андрияш сообщил, что в Бендерах
видел он Мазепу, который был так болен, что не мог уже и говорить.
Вероятно, Андрияш видел старого гетмана незадолго до кончины.
Показания Невинчаного мы не имели в руках. Оба получили
прощение. О Невинчаном мы узнаем, что ему велено жить в Москве, но на следующую зиму его отпустили в Украину, откуда он послал
в Москву донос, что, возвращаясь из Москвы, он встретился на до-
Гречаного, что писарем был при Мазепе, и Грицка, которые до полтавской
баталии, усмотря тогда невозможность уйти от войск царского величества, пришли сами, и хотя довелись они за измену смертной казни, но царское
величество пожаловал-велел их послать в ссылку, некоторых в Сибирь, а других к городу Архангельску. А понеже в 1710 году на Украине было
моровое поветрие, того ради не мочно было их к Москве для ссылки
взять. Ныне же тех изменников прислать за караулом и жен и детей их
велеть Протасьеву за караулом в Москву отправить (Арх. Иностр. Дел.
1711 г., апрель}.
1 Иж якие наши есть преступления и вина благоволи ваша вельмож-
ность, подражая корене милости человеколюбивого Бога, простити нам
тот грех и по своем панском милосердии приказать учинити нас от
нынешнего задержания свободными, даби его милость пан полковник на нас
яко на своих полчан был ласковым, а мы его милости будем по-прежнему
покорятся (Арх. Иностр. Дел 1709 г., № 67).
752
роге с посланцем гетмана Скоропадского, Подольским, ехавшим в
Москву, и этот Подольский говорил ему, Невинчаному: <В Украине
носятся слухи, будто царское величество хочет переселить
малороссийский народ за Москву, а в Украину перевести на поселение
русских>. Невинчаный думал, вероятно, своим доносом угодить
правительству и жестоко обманулся. Поставили его на очную ставку с
Подольским. Последний заперся и уверял, что подобных речей не
говорил. Невинчаного, как уже бывшего виновным в измене, подвергли три раза пытке огнем; он и под пыткою показывал все то же
на Подольского. Но государственным законам и уложениям, после
того как доносчик под пыткою подтвердил свое обвинение, следовало подвергнуть пытке обвиняемого; но Петр оказал Подольскому
особую милость и не велел его пытать; царю было донесено, что
родственники Подольского издавна все служили верно, брат