Румбик: первые шаги. Дилогия
Шрифт:
Румбик с опаской присел на небольшой диванчик возле манюсенького столика. Усаживать своё седалище, даже на краешек хозяйской кровати, он не захотел-дабы не давать девушке никаких напрасных надежд на что-либо. Сейчас же, сев на диван, Румбик искренне удивился-в комнатах дочерей Хозяйки стояли в основном стулья да лавки, а диваны или кровати были по одному расположены в комнатах где они спали. А тут кровать и диван, вместе, в одной комнате...Да ещё диванчик такой маленький-ну прямо детский.
Размышления об меблировке в различных
По крайней мере именно так, первые секунды, среагировал на неё Румбик-он резко подхватился с диванчика и громко стал шептать себе под нос всякие внезапно пришедшие на ум ругательства, которые он узнал к сей поре.
Анна наоборот, решила что гость в немом восхищении шепчет ей комплименты и расцвела: вечер был бесподобен-впервые её кавалер, после исполненного ею “романтического обморока” в городе, не улепетывал ковыляя и прихрамывая восвояси, а пришёл познакомиться с батюшкой девицы. Юноша, не скрывая своих чувств открыто ею восхищается, тем самым явно давая понять что их свадьба не за горами! Во всех романах и сказках, именно быстрая женитьба была ответом на пару фраз, в стиле: ”А вы неплохо выглядите, сударыня” или “Доброе утро-красавица!”
Девушке яростно хотелось петь и танцевать, однако помня о своём несколько неверном голосе, за который она и так настрадалась, достаточно вспомнить все её попытки переорать основных солисток при запевании той или иной песни во время девичьих посиделок и появляющихся вслед этому стражниках, уверенных что в помещении, где раздаются подобные звуки-либо уже убили, либо прямо сейчас доканчивают какого-то бедолагу. Потом следовали шуточки подружек о “нашем, тавросском слонёнке: грузном и громком”.
Нет-никаких песен! А вот покружится с кавалером в каком-либо танце, ибо в сарафанах танцевать заморские позиции неудобно, да и не очень красиво, но можно зато пустится в пляс, да еще по нашему, с подпрыгиванием и визгом-это сколько влезет!
– -Ну что ...-спросила раззадоренная своими многочисленными мечтами Анна у гостя,-с каких позиций и фигур начнем?
Румбик обмер: он конечно слыхал от старших "шелестов", что в высшем свете у людей совсем иная мораль, не та что у припортовой “браги”-однако что-бы вот настолько сразу приступать к срамному, так сказать-не теряя времени...Это его просто шокировало и он обмер как соляной столб.
Простоявший с минуту после внезапного выскока хозяйки комнаты и её игривого вопроса, Румбик вдруг суматошно затараторил, размахивая руками как сумасшедший: ”Да нет-не стоит! Это, как его-не в форме я, ага, совсем не в ней...Ага, да: еда там плотная, вино сильно пьяное..Может как-нибудь потом пересечёмся где в городе и сразу к этому и приступим...Да -да-да!-чуть что и прямо на месте встречи! Но потом...!”
Анну данное путанное заявление ещё сильнее завело: ”Стеснителен очень. Боится что для встречи с любимой одет не как следует, а тут ещё папенька специально подпоил бедняжку, ну точно: хотел для себя что-либо повыспрашивать у него, а теперь мальчик стесняется что ноги подведут...”-думала смеясь Анна.
Себя она уже чувствовала сильной и властной “Клеопатрой Тавроса”, ради которой мужчины готовы таранить многопудовые шкафы с книгами, своими головами и даже заглядывать в рот её родителю, который под хмельком хоть обычно и добрый, но всё одно чуть что: ”Аки лев рыкающий”.
Видя что гость внезапно суетливо засобирался и пошёл к выходу, а в мигающем и неверном свете свечей это было довольно непросто, из-за большого количества мебели стоящей по всей комнате-девушка внезапно подскочила и схватила молодого человека за руку, и улюлюкая и слегка подвизгивая, в её понимании именно так должны были плясать умудренные жизнью девушки с “пониманием”.
Чего именно “пониманием”-она и сама толком не знала, но была уверенна: чего-то, да понимать умудрённой опытом девахе следовало. Коллода младшая стала отплясывать по своей опочивальне и Румбик в её руках был как тряпичная кукла: это объяснялось как разницей в весе, полторы сотни килограммов против примерно шестидесяти пяти, так и внезапностью нападения на зазевавшегося кавалера, который просто не ожидал подобной “подлянки” от жизни.
Барышня вскидывала ноги, зачастую задевая ими пребольно молодого человека, которому теперь казалось, что ему, под видом танца-пытаются надавать просто пинков под зад, во множестве.
Кружилась Анна сама-перекидывая Румбика из руки в руку. При этом несколько раз, со всем задором подвыпившей шаловливой шумной невесты, швахнула им об тяжеленный италийский шкап, из морённого дуба.
Наконец выдохнувшись, а долго Анна, к большому облегчению Румбика, никогда плясать не могла-она сделала последний, как ей казалось, удачный мазок, в “рисунке” их совместного будущего счастья: швырнув своей одной левой гостя на маленький диванчик и тут же радостно взгромоздилась ему на колени, в ожидании вороха томных поцелуев.
Повернув через пару секунд голову к юноше, что-бы поинтересоваться мнением кавалера об их времяпровождении, Анна с удивлением увидела выпученные глаза и рот-постоянно хватающий воздух. ”Задохлик”-печально подумалось барышне.
– - Как вам наш пляс, а? Думаю при некоторой учёбе совместной, мы при гостях и не такое отчебучим?-вопрос был ею задан с целью подбодрить ухажёра и заставить его хоть немного улыбнуться. Однако тот всё никак не мог набрать воздуха в достатке в свой хилый организм.