Румынские сказки
Шрифт:
— Доброй ночи! И вот что ещё, если выйдет всё по-хорошему, заходи ко мне в гости, так, попросту, когда угодно!
А теперь уж осталось рассказать совсем немножко. Около полуночи подул сладкий ветерок. Парень спрятался в колючие кусты и ждёт. Как только начнут у него глаза от сна слипаться, а голова вниз клониться, колючки в него и вопьются, и опять он голову поднимет и глаза протрёт. И снова, и снова… Так и не смог сон его одолеть, и прободрствовал Шперлэ до полуночи, когда спустился с неба волшебный конь и двенадцать диких кобылиц. Тут Шперлэ недолго думая хвать жеребца за узду.
— Стой, убью!
— Не
Согласился Шперлэ, взял уздечку и отправился домой. А там завалился себе на печь и заснул как убитый. Проснулся он поздно, только когда есть ему захотелось.
Весь двор радовался радости царской.
— Вставай, Шперлэ, сынок, дорогой мой богатырь, поднимайся с печи, садись обедать за праздничный стол, он в твою честь накрыт. Вот — красивые одежды я тебе в подарок приготовил и место оставил от себя по правую руку. Иди!
А Шперлэ не шевелится, — видно, лень вперёд него родилась.
Потянулся он что было силы, зевнул так, что чуть скулу не свернул, и сел за праздничный стол; пил, ел, веселился да послушивал, как все его расхваливают.
Вот прошло немного времени, и повадилась в царском саду петь птица с золотыми перьями. Никто не знал, что это означает, один только Шперлэ как посмотрел на неё да услышал её пение, понял, нарядился в красивые одежды, вынул из сундука уздечку и встряхнул её. Только встряхнул уздечку, сразу встал перед ним конь. Шперлэ на коня сел, пришпорил его, и в тот же миг чудесная птица оказалась в его руках. И не птица вовсе, а, слышь, девица прекрасная, такая красавица что ни вздумать, ни сказать, ни пером описать. На подобную красоту и смотреть-то больно. Слышал я, будто ума у неё была палата, но правда то, или нет, сказать не могу.
Говорят, полюбилась она Шперлэ, а Шперлэ ей тоже. Иначе, чего бы ей делать в царском саду, ведь не Шперлэ прилетел к ней, а она к нему.
Сын царский и знать не хотел, откуда эта девица, ни сколько ей лет, о приданом тоже ни словечка не молвил, а спросил у неё только:
— Пойдёшь за меня?
— Пойду, — говорит.
— Матушка с батюшкой, благословите!
— Вот вам божье благословение.
Поженились они. Владыка их обвенчал, я с женой свечи держал, а потом сыграли расчудесную свадьбу. А на свадьбе — стол праздничный, на одном конце стола — я, на другом — царь, жених с невестой — посредине, а напротив них мышонок из сказки.
Можете мне поверить, что всё так и было. Ведь если бы я всего этого не слыхал и не видал, как бы я мог наплести вам такого?
Вы не смотрите, что я бедняк. Я, да будет вам известно, царский крестник, и сохрани вас господь меня как-нибудь обидеть: отрезать у меня хоть одну борозду земли или украсть цыплёнка; не жить вам тогда на белом свете!
На этих днях жду я Шперлэ к себе. Он приедет, как у нас заведено, с калачами и дарами. Как приедет, я вас тоже к себе позову, чтобы и вы на него посмотрели. А потом расскажу, что ещё узнаю о богатыре Шперлэ — сыне царском, который и сам не сегодня-завтра станет царём.
Окаменевший
Перевод З. Потаповой
Жили-были однажды царь с царицей, оба молодые и красивые, да только детей у них не было.
Раз пришёл к царю толстогубый арап и говорит ему:
— Здравствуй, пресветлый царь! Прослышал я, что царица бездетна, и принёс для неё травы: коли женщина навара из них выпьет, сразу затяжелеет.
Царь взял траву у арапа и приказал наградить его конём из царских конюшен и золотой одеждой ослепительной красоты. Потом позвал царь царицу и отдал ей травы с наказом сделать навар и выпить. Царица же отдала травы поварихе и велела их сварить, а для какой надобности — не сказала. Повариха, не зная силы тех трав, отведала навара, и потом отнесла царице; та выпила. Прошло немного времени, и затяжелели обе — и царица и повариха. И когда настал срок, родили обе по пригожему мальчику, распрекрасней всех, на белом свете, и назвали их: одного Дафин, а другого Афин.
Вот однажды пошёл царь на войну, а сына вместе себя оставил, дал ему связку ключей и сказал:
— Сын мой, можешь входить во все комнаты, отдаю тебе все ключи; не входи лишь в ту, какая отмыкается золотым ключом, не то быть беде.
Когда выступил царь из города, сын его открыл все комнаты и увидел там великое множество драгоценных камней, да только ни один не прельстил его. Наконец дошёл он и до комнаты, что открывалась золотым ключом, постоял немного на пороге и вспомнил отцовский наказ. Но потом одолело его любопытство, отомкнул он дверь и вошёл в ту комнату. В ней лежала подзорная труба. Царский сын посмотрел в неё и увидел дворец, весь золотой, блиставший ярче солнца. А во дворце сидела царевна Киралина, красивая как картина, цветок из сада, души услада.
Долго смотрел на неё царский сын, потом положил трубу на прежнее место и вышел со слезами на глазах.
Вскоре вернулся царь с битвы победителем, но сын не встретил его с радостным приветствием, а вышла одна царица и рассказала, что наследник тяжко болен. Царь сразу же понял, отчего заболел царевич, и созвал лекарей со всего света. Но все они заявили, что царский сын не выздоровеет, покуда не женится на царевне Киралине.
Царь стал слать к царевне Киралине посла за послом, да всё без толку, потому что отец её не желал выдавать дочку замуж.
Когда царский сын узнал об этом, решил он, что надо ему собираться в путь-дорогу и самому просить Киралину в жёны. Рассказал он всё своему названому брату, сыну поварихи, и вот, в один прекрасный день, отправились они вдвоём, да и след их простыл.
Долго ли, коротко ли они шли, немалый путь прошли и добрались наконец до матери Вьюжного ветра. Постучали в дверь, вышла им навстречу сморщенная старуха и спросила, чего им надобно. Ответили они, что просят до утра приюта и хотят разузнать дорогу в царство красавицы Киралины.
Старуха поглядела на них жалостливо и говорит:
— Приняла бы я вас с радостью, да боюсь, придёт сын мой, Вьюжный ветер, и заморозит вас обоих, обратит в ледышки. Идите-ка вы лучше к моей младшей сестре, может, примет она вас и укажет вам дорогу к царевне Киралине.
Отправились путники дальше и добрались до матери Буйного ветра. Да только и оттуда пришлось им уйти. Наконец пришли они к матери Вешнего ветра. Постучали в двери, вышла навстречу им молодая женщина, стройная и пригожая. Как увидела она царского сына, сразу сказала: