Русак
Шрифт:
— Можно сказать, чтобы не причиняли зла себе и окружающим?
— Да, можно!
— То есть можно сказать, что соблюдение этих правил — добро, а нарушение — зло? В принципе, конечно, не рассматривая исключения.
— В принципе, да, бесспорно!
— Заповеди Божьи — это такие же Правила, данные Богом людям для того, чтобы те не калечили и не уничтожали самих себя или окружающих!
— Это понятно.
— Теперь подумай, почему Бог дал людям такие Правила, чтобы они не калечили себя?
— Наверное, Он хочет, чтобы нам было хорошо, а не плохо!
— А почему? Что Ему до нас? Он — Творец всей
— Трудно сказать…
— Ты Дашу любишь? — священник пристально посмотрел Сергею в глаза.
— Люблю, — просто ответил тот.
— Ты хочешь, чтобы ей было хорошо, чтобы она была счастлива?
— Хочу, без вариантов.
— Ты предупредишь её, чтобы она не схватилась рукой за горячую сковородку?
— Да, конечно! Понял… Получается, что Бог Своими Заповедями предупреждает нас от разрушения самих себя злом? То есть грехом! То есть, как я понял, грех и зло — это одно и то же! Он делает это, потому что Он нас любит? Ну да, раз «Бог есть любовь»! Тогда понятно…
— Бог, Серёжа, не просто некая абстрактная «Любовь», Бог Сам открыл нам в Святом Писании, что Он для нас есть — Любящий Отец! Единственная молитва, не составленная людьми, пусть даже святыми, а данная Самим Господом Иисусом Христом, начинается словами обращения к Отцу — «Отче наш»! И, явившись после воскресения Своего Марии Магдалине, Христос сказал: «Восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему». То есть важно понимать, что взаимоотношения Бога с людьми — это не просто отношения Создателя и создания, а отношения Совершенного Любящего Отца со Своими возлюбленными Им детьми, пусть даже непослушными и злыми. И эти отношения всегда имеют целью пользу этих «детей», их благо, их спасение от гибели и мучений. Вечных мучений!
— Кажется, начинает укладываться в голове, батюшка…
— Спрашивай, что непонятно, постараюсь объяснить.
— Значит, зло, которое творится вокруг, неугодно Богу?
— Категорически неугодно!
— Тогда почему оно есть? Почему Бог не сделает так, чтобы Его дети не могли творить зла?
— Дарья!
— Да, батюшка!
— Ты любишь Сергея? Честно говори!
— Очень, очень люблю, батюшка! Честно-пречестно!
— А можешь его не любить?
— Как это не любить… нет! Не могу!
— Почему?
— Не знаю… Потому, что я его люблю!
— Но у тебя был выбор, любить его или не любить!
— Да, был, конечно! Я его сперва очень испугалась! Когда он… Ну, в общем, испугалась! А потом почувствовала, какая у него добрая душа, и полюбила его! Очень-очень! — Даша вновь подошла к Сергею сзади его стула, наклонившись, обняла его и прижалась к его щеке своей щекой.
Сергей нежно приобнял девушку рукой и тихонько поцеловал в лоб.
— Батюшка! Я сейчас от зависти тресну! — Алексей изобразил на лице страдание. — А Иришки моей рядом нет, и мне некого поцеловать! Прям беда!
— Серёжа! — священник с улыбкой смотрел на Сергея с Дашей. — Тебе ценно, что Дарья полюбила тебя добровольно, своим свободным выбором?
— Конечно, батюшка! — отвечал Сергей, продолжая удерживать свою щёку прижатой к щеке девушки.
— А представь себе такую ситуацию, — отец Флавиан вновь посерьёзнел. — Тебя встречает девушка, вот Даша, например, которую гипнотизёр «запрограммировал» на «любовь» к
— Нет! Я так не хочу! — подумав коротко, с уверенностью сказал Сергей. — Любовь должна быть только добровольной, иначе это не любовь!
— Ну вот! Ты сам всё и сказал! — вздохнул священник. — Богу тоже угодны только те Его чада, которые добровольно, имея возможность выбора — принять или не принять Его отеческую любовь, ответить или не ответить на неё своей сыновней или дочерней любовью — своей свободной волей принимают Божью любовь и отвечают взаимностью!
— Понял! — кивнул головой Сергей, пододвигая ближе стул и усаживая на него девушку так, чтобы её голова могла покоиться на его плече.
— Вот и причина, по которой Бог не может лишить человека выбора — быть с Богом или без Него, творить добро или творить зло. А каждый человек уже сам выбирает то, что ближе его сердцу, к чему склонна его душа, и тем самым выбирает или счастье жизни с Богом в Его любви или мучение жить в отвержении Его. Со всеми вытекающими последствиями.
— Выходит, те, кто творят зло свободным выбором, отвергли Бога?
— И приняли Его врага — дьявола! Пустоты в жизни не бывает, Христос сказал: «Кто не со Мною, тот против Меня»! Соответственно, тот, кто не принимает в своё сердце Божью любовь, делает это сердце вместилищем дьявольской сущности — ненависти! И эта ненависть уже руководит всеми мыслями, чувствами и делами такого человека. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Как для него самого, так, к сожалению, и для окружающих…
ГЛАВА 26. КОЛОНТАЕВО. ПРОДОЛЖЕНИЕ
— Батюшка! — Сергей вновь обратился к Флавиану. — Но почему так много людей выбирает путь зла?
— Ты хочешь быть счастлив или нет? — Флавиан ласково посмотрел на прижавшуюся к Сергею Дашу.
— Конечно, хочу! — Сергей взял руку девушки в свою и поцеловал её тёплую ладошку. — Вот оно — моё счастье!
— А для тебя, Дашенька, что такое счастье? — Флавиан улыбнулся, глядя на закрывшую глаза девушку, не отрывающую свою щёчку от щеки Сергея.
— Чтобы мы с Серёжей были вместе и с Богом!
— Ну, вот видишь, Сергей, — вздохнул священник, — у вас с Дашей понимание счастья почти идентичное.
— Наверное, совсем идентичное, батюшка! — ответил Сергей. — Просто я Бога ещё совсем не знаю, и Он не составляет для меня такую важную часть жизни, как для неё. Но я честно хочу стать с Ним ближе!
— Раз хочешь, значит, станешь! — кивнул священник. — Бог всегда идёт навстречу тем, кто хочет Его познать и ощутить то счастье, которое даёт человеку жизнь с Ним и в Нём! Это, собственно, и есть единственное истинное счастье — жить в Боге и Его Божественной Любви вместе с другими, любимыми Им и любящими Его людьми. Всё остальное — искусственные «счастье-заменители»! Но истинное счастье достигается трудом и жертвой, иногда большим трудом и великой жертвой. Тогда как продавец «счастье-заменителей» — дьявол — предлагает «свой товар», вроде бы, за очень невысокую цену! Только потом эта «халява» оборачивается потерей не только намного большего, чем человек предполагал за этот «счастье-заменитель» заплатить, но и — главного — утратой настоящего счастья и вечным мучением!