Русская фантастика 2008
Шрифт:
Очистив карманы Евронимуса, магистр не отказал себе в удовольствии еще раз перешагнуть через его безвольное тело и, двинувшись в чащу леса, с наигранным пафосом громко произнес:
— Теперь я — Бог!
Это прозвучало лаконично, солидно и убедительно. И да не будет у тебя больше других богов, кроме меня, человече. Прекрасный слоган для агитационной листовки на очередных выборах верховного аркана Таро.
Остановившись на границе лунного света и тени, магистр оглянулся и бросил последний печальный взгляд на распростертое тело бывшего претендента на мировой престол. Как ни странно, он тоже ощущал странную грусть и смятение, глядя на оболочку человека, которому не хватило совсем чуть-чуть,
Впрочем, какие пустяки. Зверь стал мясом для Бога. Звери испокон веков даны нам в пищу.
Евронимус бездумно коснулся рукой своего лица и неловко размазал по нему струящуюся из носа кровь.
Запиликавшее было голосистое насекомое вновь испуганно умолкло. Михаил сделал шаг вперед, но ноги почему-то отказывались его держать. Тяжело обняв ствол старой сосны, обдирая ладони о ее чешуйчатую шкуру, пачкая руки густой янтарной смолой, магистр начал медленно сползать на усеянную пожелтевшей хвоей землю. Что-то было не так. Реальность расползалась под его пальцами, словно нагретая резина. Небо опустилось совсем низко, пространство начало все быстрее и быстрее закручиваться вокруг Михаила, вызывая нестерпимую тошноту. И магистр хрипло закричал, ибо понял, что все-таки проиграл. Он в отчаянии поднес ладонь ко рту и наполнил ее черной кровью из носоглотки.
Те, кто копался в его мозгах, наверняка предвидели ситуацию, при которой пациент сумеет не только победить сильного противника, но и выйти из-под контроля Ордена. На этот случай они заложили в подсознание восстановившего свою личность сатанинского магистра программу самоуничтожения, которая приводилась в действие определенными кодовыми фразами. Теми же самыми кодовыми фразами. Возможно, от ключей, произнесенных посторонними людьми, магистр мог бы себя обезопасить, бесследно затерявшись на просторах Евразии, но от одной из коротких реплик, которая никак не могла прозвучать из уст великосхимника Михаила, но которую, по мнению темных, почти наверняка должен был произнести обуянный гордыней Магистр Нергал, он уберечься не сумел.
Исчезнувшего из таежного монашьего скита насельника Михаила так и не нашли. Не обнаружили и тела Зверя Евронимуса, самозваного демиурга, одного из длинной вереницы тех, кто когда-либо пытался переделать мир по образу и подобию своему. Кроме того, в элитном римском нейрохирургическом госпитале в одну ночь скончались, не приходя в сознание, четыре уважаемых человека, лежавших в коме в соседних одиночных палатах — профессор Московского университета, блестящий южнокорейский психоневролог международного уровня, президент американской транснациональной корпорации и скромный библиотекарь из Австралии. Разумеется, никому, кроме Внутреннего круга, и в голову не пришло увязать все эти трагические события между собой.
А еще через несколько дней в своей келье повесился сосед Михаила, келейник Варфоломей, неудавшийся киллер и неудавшийся монах, разум которого не смог вынести тягостной атмосферы темной силы, оставшейся после грандиозной битвы двух высших магистров.
Сергей Чекмаев, Пауль Госсен
МИЛИТАРИСТЫ
«Сетевые» друзья Инна, Марат и их приятели по интернету встретились в виртуальном Новосибирске и сели в экспресс Новосибирск-Диксон, чтобы добраться до уровня Е16 — ветки, которой в «реале» не существовало вообще. Два года назад там пропал однокурсник Марата, который интересовался заблокированными уровнями…
Кругом автоматные дула
Кругом
Кругом голубые береты
Кругом железные каски
Но все майоры на свете
Прах под моими ногами
Виртуальный Новосибирск практически не отличался от настоящего. Сеть проспектов и улиц по обе стороны Оби, изобилие фирменных бутиков и торговых центров, разношерстная публика со всех концов Земли. Лишь черные полосы на рекламных щитах скрывали анатомические подробности фотомоделей. Глупо, конечно, в реале те же самые плакаты буквально щеголяют излишней откровенностью, но за полвека сетевой цензуры на обнаженку никто не смог придумать ничего лучше. А пользователи привыкли — человек привыкает ко всему. Даже к цензуре виртуала, обещавшего некогда полную свободу и отсутствие любых ограничений, а теперь скованного тотальным контролем и запретами на любые проявления секса и насилия.
До отхода поезда у Инны оставалось три часа: она немного посидела в кафе, а потом вернулась на вокзал. Вроде бы время есть, а побродить по улицам все равно не успеешь, даже с учетом виртуального уплотнения. Да и что это за экскурсия на такой скорости! Инна училась в педагогическом, и в Новосибирске раньше бывала, но всегда проездом. Жаль, что и в этот раз не получится осмотреть город.
«Встретимся у касс, — написал Марат, сетевой приятель из Бийска. — Возле скульптуры пионера с горном. Раритетная вещь — в реале таких давно переплавили… Еще должны быть Кристина и Игорь из Питера, Клещ из Кемерово и две девчонки из Свободной Маньчжурии. Короче, в 17:30 у горниста. Ну, бывай!»
Пионера с горном Инна нашла быстро — его просто нельзя было не заметить. Достала из дорожной сумки фотоаппарат, выбрала подходящий ракурс, и вместе со щелчком затвора (имитация, само собой) услышала голос служащего веб-банка:
— Подтвердите платеж $0,99 — пошлина за съемку в фонд виртуализации утраченных исторических памятников. В случае отказа удалите снимок.
— Я же говорил — раритетная вещь, — рядом с Инной появился высокий смуглый парень. — Признала?
— Нет, — ответила она, пожимая протянутую ладонь. — На аватарах ты совсем другой.
— Там старая фотография, со второго курса еще. А я тебя сразу узнал… Смотри, вон Кристина с Игорем. Ха, Ромео и Джульетта в мрачных тонах.
Питерцы очень импозантно смотрелись в черной форме сетевых археологов. Поздоровавшись, они скинули рюкзаки, и Игорь попытался обнять Кристину прямо перед горнистом.
— Айн-цвай — полицай, — послышался насмешливый голос. — Не расслабляйтесь, мент рядом.
Усатый, плечистый бугай в новомодной тельняшке ухмылялся также заразительно, как и во всех своих многочисленных интервью. Инна много раз видела их в сети: Клещ был известным следопытом, пару лет назад где-то на Сахалине нашел и разрядил бомбу времени — хакерскую программу индонезийских сепаратистов.
Игорь и Кристина поспешно разжали объятия, обходящий платформу милиционер с неодобрением покосился на них. Но ничего не сказал, хотя и мог — камеры наблюдения наверняка зафиксировали пылкие эмоции питерцев. И тогда уже предупреждением не отделаешься: объятия — штраф 25 долларов, поцелуй — 50. Более серьезные удовольствия карались лишением свободы сроком до трех месяцев.
— Повезло, — хмыкнул Клещ, пожимая следопытам руки. — Настоящий мент в Сеть вылез, не программа. Он и так на патрулировании зарабатывает, ему влом за каждым нарушителем гоняться. Ну что, все в сборе? Марат еще про китаянок писал.