Русская фантастика 2013_[сборник]
Шрифт:
Подземными Приютами называлась система огромных бункеров, связанных разветвленной сетью туннелей. Всего Приютов сорок шесть, по числу вольных краев, составлявших Республику Пэллан, — тринадцать с северной части экваториального хребта, тридцать три с южной. В каждом Приюте могло с некоторым даже комфортом разместиться население того края, в котором он находился. Бункеры были снабжены всем необходимым: водопроводами, системами вентиляции, освещения и отопления. Склады ломились от консервов, лекарств, одеял и всего прочего, что может понадобиться при экстренной эвакуации под землю.
Подземные Приюты были самым дорогим проектом противометеоритной защиты в освоенной людьми части Вселенной. Культурологи из Орионского Альянса обследовали Подземный Приют Раазвима, находившийся
Культурологи — ребята вежливые. В описаниях Подземных Приютов, что имеются в туристических путеводителях по Пэллан, явно слышится если не насмешка над столь дорогой причудой, то по крайней мере снисхождение к слабостям других. Некоторые честно пытались встать на нашу сторону. Отмечалось, что, возможно, благодаря этому проекту на Пэллан никогда не было войн между населявшими ее народами. Точнее, Пэллан населяет один народ, мы все — потомки варивикков. Однако история каждого мира знает братоубийственные войны — кроме нашего.
К западу от Зюнзейка есть мертвый мир Ауея. Там жили веселые землепашцы и охотники, числом около семи миллиардов. Эллориты включили их в состав своей империи, не особенно интересуясь их мнением. Лет через двести после этого мнения исчезли вместе с теми, кто мог их высказывать. Для этого хватило заплутавшей в космосе каменной глыбы диаметром в пять с половиной километров. Эллориты, что бы о них теперь ни говорили, были людьми слова. Они вывезли всех выживших с Ауеи на другую планету, незаселенную и более-менее подходящую по климату. Всех, то есть все четыре с половиной миллиона. Если уж говорить об эллоритах, неподалеку от Золотых Фонтанов находится планета Заара, с которой даже вывезти никого не успели после того, как их долбануло блудным космическим камушком двадцати километров в диаметре.
Так вот я думаю, что беженцы с Ауеи и ребята с Заары не позволили бы себе даже намека на усмешку, если бы им довелось узнать о Подземных Приютах Пэллан. Они бы нас поняли. Некоторые вещи можно понять, хорошенько поразмыслив о них. Но есть события, которые надо пережить, чтобы понять.
На Пэллан никогда не было собственной разумной жизни. Когда варивикки обнаружили эту планетку с прелестным климатом, они уже лет сто как полностью превратили собственную Варвву в огромный промышленно-индустриальный комплекс. Варивикки решили сделать здесь планету-курорт и преуспели в этом. Варивикки терраформировали Пэллан по собственному вкусу. Единственный материк у нас тянется вдоль экватора. По сути, это поднявшаяся из воды огромная вулканическая цепь и прилегающие к ней долины. Варивикки нарастили длинные полуострова на каждый мыс, имевшийся в их распоряжении, и материк стал напоминать двустороннюю гребенку. Туристы отдыхали в отелях на побережьях бесконечных полуостровов, а в долинах у подножия гор растили хлеб, хлопок и тааргес — больших миролюбивых зверюг с очень вкусным мясом. Пэллан была курортом на самообеспечении.
Именно это позволило нам выжить, когда пути Пэллан и огромного болида пересеклись — столь же внезапно, сколь и фатально. Трехкилометровое цунами обогнуло планету четыре раза, об остальных последствиях я уж и не говорю. Каждый может прочесть о них в учебнике по истории за третий класс. В Северном полушарии никто не выжил, кроме вель-че. Мои предки успели спрятаться в карстовых пещерах, в изобилии имеющихся вокруг Поющего озера. Когда окутывавшая планету мгла рассеялась (именно этот темный период называли Бесконечной зимой, о которой рассказывала Анша), вельче откочевали на север, к морскому побережью. Среди выживших оказался целый клан биоинженеров, которые и населили оскудевшее море первыми согготами. Но и вельче, и южане, после того, как перебрались через экваториальный хребет и заселили опустевшие земли на севере, еще долго обходили стороной кратер Небесного Огня. В конце концов любопытство взяло верх над памятью о катастрофе. Научная экспедиция доставила в Национальный музей в Раазвиме то, что уцелело от болида. Одна из серий «Далекой звезды» снималась в музейных интерьерах. Как-то после съемок я зашел в зал, где стоит эта оплавленная никелевая глыба размером с коттедж моего отца. Когда она, пылая, врезалась в атмосферу Пэллан тысячу лет назад, она имела не меньше десяти километров в диаметре. Ученые называют цифру на основании каких-то своих расчетов, в которых пляшут от размеров получившегося кратера — а он имеет триста километров в поперечнике. В зале с метеоритом всегда очень много людей; но, в отличие от других экспозиций, здесь всегда очень тихо.
Люди молча стоят у ограждения и смотрят.
Варивикки же в тот момент, когда на Пэллан свалился кусок раскаленного металла, готовились к войне с соседями. Эта раса называла себя аштаргами. Наши предки на Варвве приняли падение метеорита, этот космический несчастный случай, за провокацию аштаргов. За обходной маневр, за удар с фланга. И с радостью ответили. Аштарги, как выяснилось, тоже давно подумывали о маленькой победоносной войне. Вот так и получилось, что сначала спасательный караван послать не успели, а потом стало уже и некому.
Через сто лет после того, как были созданы Подземные Приюты, нам удалось набрать достаточное количество ресурсов на создание более эффективной противометеоритной системы. Генераторы были установлены на трех спутниках Пэллан — Ану, Баазе и Тускаре — таким образом, чтобы при первых признаках опасности укутать нашу планету тонким, но непробиваемым плащом силового поля. За время своего существования барьер автоматически сработал четыре раза. Трижды причиной послужили небольшие метеориты, путь которых на этом и закончился, а в хрониках появились восторженные записи. В четвертый раз на барьер налетел корабль космического торговца, о котором я уже упоминал. Именно благодаря этому щиту, делавшему вторжение на Пэллан весьма трудоемким, если не невозможным делом, ребята из Орионского Альянса говорили с нами отменно вежливо. Мы никогда особенно не стремились в космос. В отличие от рас, появившихся эволюционным путем, нас не томило желание узнать, а что же там, на далеких звездах. Мы знали, что там все так же, как и здесь, — и бывает даже хуже.
Так что, я считаю, деньги и ресурсы, пошедшие на создание спутниковых генераторов, все же были потрачены не зря. А про Подземные Приюты люди последнее время как-то подзабыли. Краем уха я слышал дискуссию насчет того, чтобы прикрыть их. Мы поверили в свою безопасность, гарантированную пеленой силового поля, и успокоились.
Я спускался вниз со странным чувством; у меня словно комок стоял в горле. Мне предстояло прикоснуться к тому, что было создано предками, пусть не такими уж далекими — Подземным Приютам было не больше трехсот лет. Людьми, отделенными от нас непроницаемой стеной времени, которые думали почти так же, как мы, ходили по нашей земле и так же заботились о себе и о ней. Никакой поход в музей не сравнится с этим.
И уж конечно, в музеях не встретишь тараканов размером с мотоцикл и с клешнями как бензопилы.
Они атаковали не сразу. Они дали нам миновать склад и углубиться в жилой сектор Приюта Вельчера. Они хотели отрезать нас от выхода и уничтожить. И если бы мы не прихватили с собой кое-что от крыс, им бы это удалось. Увидев огромную тушу, покрытую рыжими щетинками, я даже не испугался. Я очень удивился. И если бы Орузоси не закричал: «К бою!» — меня бы съели, пока я удивлялся. Туша проворно двинулась на меня, а я вскинул пиэрсу и отстрелил ему башку. Таракан сделал еще несколько шагов и рухнул на пол, подергивая ножками. Я улыбнулся, обернулся и увидел распахнутую дверь. За ней находился огромный зал. Возможно, в нем планировали крутить кино для развлечения беженцев или же проводить общие собрания.