Русская идея: иное видение человека
Шрифт:
Отсюда возникает нравственный вопрос: какую духовную ценность должны придавать мы различным чувствам и как развивать их? Ведь уже не будет больше делаться различий между сознанием, волей и чувствами, но только между чувствами низшими и высшими, среди которых чувства «духовные» займут наиболее важное место.
Духовные чувства
О пребывании Духа в нашем сердце можно узнать посредством «духовных чувств». Они свидетельствуют о том, что в божественном мире мы находимся «как в своей стихии» [1419] , что существует сродство между Богом и человеком [1420] , естественное «сочувствие с миром Божественным» [1421] .
1419
Там же. С. 307.
1420
Там
1421
Там же. С. 307.
Для грешников же, напротив, «Божественное есть земля неведомая, и при вопросах они не могут сказать, хорошо ли там или худо» [1422] . В этом описании мы легко узнаем то, что Отцы передавали понятием anais–thesia (бесчувственность, нечувствие) — ожесточение сердца [1423] . Исцеление от этого можно обрести лишь в противоположном — в apatheia (бесстрастии) [1424] . Но бесстрастие вовсе не является синонимом каменного сердца, как полагали стоики. Напротив, бесстрастное для всего «плотского» (в нравственном смысле слова), сердце становится чрезвычайно чутким и чувствительным к проявлениям Духа и Его наставлениям. Феофан Затворник четко выделяет радикальное противопоставление, существующее между бесстрастием и бесчувственностью, нечувстви–ем. Бесстрастие, как говорит преп. Иоанн Лествичник, — это «небо на земле» [1425] , а нечувствие — это ослепление греха [1426] .
1422
Там же.
1423
Ср.: Jean CLIMAQUE, Echelle 18//PG 88, 932.
1424
La spiritualite. P. 261 ff.
1425
Echelle 29/ /PG 88, 1148.
1426
ФЕОФАН ЗАТВОРНИК, Начертание христианского нравоучения. С. 309.
Обычно христианин, стремящийся к совершенству, находится перед лицом этих двух крайностей. Те, кто борются со своими страстями, могут испытать Божественную сладость [1427] , достичь состояния «духовного здравия», однако Господь дает эту благодать «сколько хочет и когда хочет» [1428] . С другой стороны, «нельзя сказать, что у грешника не было никаких религиозных чувств; но в этих чувствах преобладает беспокойство, угнетающий страх, чувство некоторым образом болезненное, беспокойное, вследствие коего не хотят или даже боятся вознести мысленные свои очи на небо к Богу» [1429] . И потому Божественная педагогика христианской жизни состоит в очищении духовных чувств, чтобы они могли охватить собой всего человека.
1427
ОН ЖЕ, Письма к разным лицам… Москва, 1892. С. 108 и сл.; La spiritualite. P. 77.
1428
, Письма к разным лицам…. С. 110.
1429
Начертание христианского нравоучения. С. 315.
Одухотворять чувства душевные и телесные
Цель христианской жизни есть постепенное «одухотворение». «Существо жизни о Христе Иисусе, жизни духовной, — пишет Феофан Затворник, — состоит в преложении душевно–телесности в духовность; или в одухотворении души и тела» [1430] . Но поскольку душа и тело имеют свои собственные чувствования, цель аскетических усилий должна состоять во все большем и большем их одухотворении. А чувства душевные Феофан Затворник разделяет на три категории: теоретические, практические и эстетические [1431] .
1430
Письма о духовной жизни. Москва, 1903. С. 247; Theophane. Р. 196 ff.; La spiritualite. P. 34.
1431
Начертание христианского нравоучения. С. 316; Theophane. Р. 51 ff.
Чувства теоретические — это интуиция истинного и ложного. С одной стороны, мы наделены способностью к разумению, которое формулирует понятия и судит об их верности, руководствуясь правилами логики. Но, помимо этой способности, человеку присуща еще и «любознательность» и желание обладать истиной, и он испытывает удовольствие, когда может сохранить ее как сокровище [1432] . Посредством благодати происходит одухотворение этих чувств, и тогда возникает «ощущение божественной истины».
1432
Начертание…
«Чувства практические суть те движения сердца, кои состоят в существенной связи с деятельностью воли» [1433] . Они являют себя в любви ко всему доброму. Когда они одухотворяются, то становятся влечением к добру, потребностью в добре, желаемом Богом.
И, наконец, «эстетические чувства суть те движения сердца, кои происходят в нем от действия на него особенного рода предметов, называемых изящными, или прекрасными» [1434] . Они «суть следствия вращения сердца в себе самом, или в своей благодати» [1435] . Не анализируя текстов Феофана Затворника, напомним только, что, в сущности, он согласен с тем, что мы говорили выше о красоте [1436] , воспринимаемой как всеохватывающее постижение реальности. И органом такого постижения может стать только сердце, центр целостного человека. Очевидно, что эстетические чувства особенно нуждаются в одухотворении для того, чтобы они были в состоянии охватить всю божественно–человеческую премудрость. Такое чувство прекрасного, говорит Феофан Затворник, «есть или воспоминание о потерянном рае, или предощущение будущего Небесного Царствия» [1437] .
1433
Там же. С. 318.
1434
Там же. С. 320.
1435
Там же. С. 316.
1436
См. с. 98 наст, издания.
1437
Начертание… С. 320.
Телесные же чувства суть те, которые мы ощущаем как низшие и грубые, подобные чувствам животных [1438] . Их яростный характер расщепляет единство человека и является следствием греха. Под воздействием Духа они могут смягчаться и становиться полезными духовному человеку [1439] . Таким образом, совершенные достигают такого состояния, когда они начинают «чувствовать Бога» в собственных телах [1440] .
1438
Там же. С. 322.
1439
Там же. С. 326.
1440
Theophane. Р. 55 ff.
Воссоединение и оживотворение всех человеческих чувств
Это будет результатом их одухотворения. В жизни мы часто замечаем, что наше сердце может быть взволновано самыми противоположными чувствами. Аскеза требует от нас определенного насилия над собой. И потому нужно «держать сердце в руках и подвергать чувства, вкусы и влечения его строгой критике». Но это только на время. «Когда очистится кто от страстей, пусть дает волю сердцу» [1441] . Тогда все чувства сольются воедино, и это будет рай на земле.
1441
Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться? Москва, 1914. С. 29; Theophane. Р. 230.
И потому Феофан Затворник не любит безусловных суждений об экстатических состояниях. Совершенство, утверждает он, состоит в гармоническом взаимодействии всех начал, составляющих человека, всех истинно человеческих чувств. Но он считает, что сильное сосредоточение на какой–то одной форме деятельности иной раз может привести к «приостановлению» движений других способностей души [1442] ; о них забывают, они становятся неосознаваемыми, их больше не «ощущают».
1442
Письма о духовной жизни. Москва, 1903. С. 154.
Как же судить о таких состояниях? Было бы противоестественно, если бы низшая часть, например, тело, господствовала бы до такой степени, что заглушала бы высшие. Обратное же похвально, и происходит при восхищениях духа, во время экстазов: «в это время останавливаются обычные душевные движения, но не действия духовные» [1443] . Итак, в экстатическом состоянии над человеком властвует только «чувство Духа». Но здесь, как отмечает автор, речь вдет лишь об особых, исключительных состояниях, ограниченных определенным временем. По этим же причинам и русские старцы в принципе были против чрезмерной аскезы, которая может до такой степени противопоставить друг другу различные чувства, что потом будет очень трудно их гармонизировать [1444] .
1443
Письма о духовной жизни. С. 251; Theophane. Р. 253.
1444
Theophane. Р. 252 ff.