Леса вековые сосновые,Луга зеленее зеленогоИ неба, лазурью вспоенного,Края, засмеяться готовые,Нежно-лиловые.Стволы, побуревшие в летах,Гордые ржавыми латами,И между стволами лохматыми,В дальних просветах,ВразбродРабочий народ.Шапки надвинуты, вскинутыЛица вспотевшие.Все одной радостью двинуты.Все восхотевшиеСчастья свободного.Мира негодногоПуты истлевшиеБудто бы скинуты.Пестрыми массамиДвижутся, движутся,Густо на просеки нижутся.В городе дымномСтанками, машинами, кассамиДух искалечен.В труде заунывномГолод всегда обеспечен.Рокот,
и грохот, и войФабрики, потом и кровью живой —Там, за спиною.Сердце зарделосьВесною.В леса захотелось,На волю —Услышать про новую долю.Гулко текут по оврагуМорем шумливым,Скованы дружным порывом,Снова и сноваПьют заповедную брагуВоздуха, воли, лучей.Слова, кипящего слова,Смелых речей!Смолкло. Над желтым обрывомОратор…
214
На массовку. — А. В. Луначарский назвал это стихотворение «первым подарком поэта рабочему движению» («Литературное наследство», т. 74, М., 1965, с. 46).
Здравствуй, воля!Наивная, как юная невеста,Пугливая, как лань лесная,Пьянящая,Как первое осеннее вино.Опять ты облекла меня,Вошла и в кровь и в плоть мою,В глаза мне поглядела так призывно,Что закружилась сладко голова,И на траву склонил я жертвенное тело,Где желтые и красные огниКленовых листьев раскидала осень.Такая ж ты, но для меня другая.Все так же ты объемлешь мир,Сверкаешь солнцемИ в лесу живешь,Где каждый лист тобою дышит,Колеблемый осенним ветром.Но миру ты нужней, чем мне,Но солнце светит всем, как мне,И лес хранит тебя для всех,Не только для меня,Стихийного, смеющегося зверя,Каким была душа моя,Пока не наступила эта осень.Так мало совершилось — так же много.Я только десять дней не видел солнца,Тобой сверкающего, воля;И столько же ночей не видел неба,Простертого тобою, воля;Я только десяти рассветовИ десяти вечерних зорь не видел,Затепленных тобою, воля;Я только десять дней баюкал стеныНевольничьей докучной песней,Пропетою тобою, воля, —И вот душа уже другая,Берет от жизни впечатленьяПрямей, задумчивей и проще.Так листья, ливнем благодатнымОмытые, берут прямееЛучи от жизненного солнца.И стали:Слышнее детский голос,Понятнее седая старость,Невыносимее людская скудость,Своя мудрее совесть,Сильнее вялый разум,Мои пути виднее,Ценнее жизнь,И смерть доступней,И ярче огненные листья,Зажженные тобою, осень,И ближе ты, возможность жизни,Воля.Здравствуй, воля!
215
Воля. — Написано в связи с арестом С. Городецкого и заключением его в тюрьму «Кресты» осенью 1907 г. за перевоз из Финляндии в Петербург «историко-революционного альманаха», выпущенного издательством «Шиповник» и запрещенного к распространению в России.
31 августа — 4 сентября 1907
ИЗ КНИГИ СТИХОВ «ИВА»
(1913)
Из раздела «Русь»
Нищая
Нищая Тульской губернииВстретилась мне на пути.Инея белые тернииТщились венок ей сплести.День был морозный и ветреный,Плакал ребенок навзрыд,В этой метелице мертвеннойСтарою свиткой укрыт.Молвил я: «Бедная, бедная!Что ж, прими мой пятак!»Даль расступилась бесследная,Канула нищая в мрак.Гнется дорога горбатая.В мире подветренном дрожь.Что же ты, Тула убогая,Зря самовары куешь?Что же ты, Русь нерадивая,Вьюгам бросаешь детей?Ласка твоя прозорливаяСгинула где без вестей?Или сама ты заброшенаВ тьму, маету, нищету?Горе, незвано, непрошено,Треплет твою красоту?Ну-ка, вздохни по-старинному,Злую помеху свали,Чтобы опять по-былинномуСилы твои расцвели!
губы.Пусть ваши весенние сениНи вихрь, ни гроза не погубят,Я с вами томился и плакал,Я с вами упился цветеньем,И зарностью алого мака,И яблонь жемчужным лученьем.Когда же плоды наливныеСозреют на ветках счастливых,Вы вспомните, тени родные,О песнях моих молчаливых,О вере моей громогласной,Что жизнь торжествует победно,Что смерти зиянье напрасно,Что люди не гибнут бесследно.
У кладбища направо пылил пустырь,А за ним голубела река.Ты сказал мне: «Ну что ж, иди в монастырьИли замуж за дурака…»Принцы только такое всегда говорят,Но я эту запомнила речь, —Пусть струится она сто веков подрядГорностаевой мантией с плеч.
217
Ахматова Анна Андреевна (Горенко) (1889–1966) родилась в дачном месте под Одессой в семье морского инженера-механика. Детские годы провела в Царском Селе под Петербургом. Окончила гимназию в Киеве в 1907 году. Училась на юридическом отделении Киевских высших женских курсов и на Высших историко-литературных курсах Раева в Петербурге. В 1910–1912 годах путешествовала по Германии, Франции и Италии. Печататься начала в 1907 году. Входила в группу акмеистов («адамистов»), хотя с самого начала резко отличалась от них близостью к русской народной песенной стихии, отнюдь не подтверждая своим творчеством их программу.
Первый сборник стихов вышел в 1912 году («Вечер»). Затем появились «Четки» (1914), где Ахматова проявила себя сложившейся оригинальной поэтессой в жанре интимно-психологической лирики.
Избранные стихотворения послеоктябрьского периода творчества А. Ахматовой см. в томе БВЛ «Советская поэзия» (т. 1).
Стихотворения А. Ахматовой печатаются по тексту изданий: Анна Ахматова. Избранное. М., «Художественная литература», 1974, и Анна Ахматова. Стихотворения и поэмы. Л., «Советский писатель» («Библиотека поэта». Большая серия), 1976.
2
И как будто по ошибкеЯ сказала: «Ты…»Озарила тень улыбкиМилые черты.От подобных оговорокВсякий вспыхнет взор…Я люблю тебя, как сорокЛасковых сестер.
1909
Первое возвращение
На землю саван тягостный возложен,Торжественно гудят колокола,И снова дух смятен и потревоженИстомной скукой Царского Села.Пять лет прошло. Здесь все мертво и немо,Как будто мира наступил конец.Как навсегда исчерпанная тема,В смертельном сне покоится дворец.
1910
В Царском Селе
1
По аллее проводят лошадок.Длинны волны расчесанных грив.О, пленительный город загадок,Я печальна, тебя полюбив.Странно вспомнить: душа тосковала,Задыхалась в предсмертном бреду.А теперь я игрушечной стала,Как мой розовый друг какаду.Грудь предчувствием боли не сжата,Если хочешь, в глаза погляди.Не люблю только час пред закатом,Ветер с моря и слово «уйди».
2
… А там мой мраморный двойник,Поверженный под старым кленом,Озерным водам отдал лик,Внимает шорохам зеленым.И моют светлые дождиЕго запекшуюся рану…Холодный, белый, подожди,Я тоже мраморною стану.
3
Смуглый отрок бродил по аллеям,У озерных грустил берегов,И столетие мы лелеемЕле слышный шелест шагов.Иглы сосен густо и колкоУстилают низкие пни…Здесь лежала его треуголкаИ растрепанный том Парни.
1911
«И мальчик, что играет на волынке…»
И мальчик, что играет на волынке,И девочка, что свой плетет венок,И две в лесу скрестившихся тропинки,И в дальнем поле дальний огонек, —Я вижу все. Я все запоминаю,Любовно-кротко в сердце берегу.Лишь одного я никогда не знаюИ даже вспомнить больше не могу.Я не прошу ни мудрости, ни силы.О, только дайте греться у огня!Мне холодно… Крылатый иль бескрылый,Веселый бог не посетит меня.
1911
«Сжала руки под темной вуалью…»
Сжала руки под темной вуалью…«Отчего ты сегодня бледна?»— Оттого, что я терпкой печальюНапоила его допьяна.Как забуду? Он вышел, шатаясь,Искривился мучительно рот…Я сбежала, перил не касаясь,Я бежала за ним до ворот.Задыхаясь, я крикнула: «ШуткаВсе, что было. Уйдешь, я умру».Улыбнулся спокойно и жуткоИ сказал мне: «Не стой на ветру».