Русская повседневная культура. Обычаи и нравы с древности до начала Нового времени
Шрифт:
В поздние времена эпицентр воровской Москвы оказался на «вольном месте» — между домами статского советника Свиньина и генерал-майора Хитрово. Усадьбу последнего приобрел некий инженер Ромейко, но, увидев, в каком состоянии находятся строения, ужаснулся и превратил их в дешевые ночлежки. С тех пор на ближайшие семьдесят лет Хитровка стала пугалом всей Москвы. Воспетая Гиляровским, Хитровка наконец-то дала москвичам весь спектр воровских профессий — от ширмачей (карманников) до медвежатников (спецы по взлому сейфов). Были здесь и огольцы, налетающие на палатки средь бела дня, и поездошники, снимающие с экипажей саквояжи
Но вернемся к Смутному времени, отсчет которого ведется со дня скоропостижной смерти Бориса Годунова в апреле 1605 года. Москва присягнула его сыну Федору — чело веку весьма образованному, вошедшему в русскую историю еще и тем, что в бытность царевичем он руководил составлением одной из первых собственно русских карт России. Но долго править Федору Годунову не пришлось — через полтора месяца он был свергнут с престола и вместе с матерью Марией Григорьевной и сестрой Ксенией помещен в боярский дом Годуновых в Кремле. 10 июня 1605 года Федор и Мария Годуновы были убиты.
Тем временем из Польши пришло известие, что царевич Дмитрий якобы чудом спасся и теперь идет с польскими рыцарями и донскими казаками на Москву, чтобы вернуть себе отцовский престол. Заняв трон, самозванец не сумел на нем удержаться. Толпа его растерзала, тело его, брошенное на Красной площади, три дня подвергалось надругательствам и в конце концов было сожжено; пепел зарядили в пушку и выстрелили в сторону Польши, откуда явился Лжедмитрий.
Не успел разлететься пепел от трупа первого самозванца, как явился второй, так называемый «Тушинский вор». Он привел под Москву польских рыцарей и донских казаков, ищущих легкой добычи. Забегая вперед, скажем, что и к новому Лжедмитрию судьба была немилосердна: он был убит своим соратником, крещеным татарским мурзой Петром Урусовым.
Время великих несчастий и бед стало и временем проявления великой силы духа русский народа. Не по принуждению церковных властей, а по велению сердца осенью 1611 года большое число русских свершили пост. В течение трех дней, чтобы очиститься перед предстоящими деяниями, люди не принимали пищи.
Русская церковь в эти годы сумела проявить свои лучшие качества. В народной памяти неизгладим самоотверженный подвиг иноков Троице-Сергиевой лавры, более года выдерживавших осаду. По всей России расходились грамоты патриарха Гермогена (1606–1612) с призывом твердо стоять за Отечество.
Когда поляки вошли в Москву, патриарх Гермоген стал узником, но и в заточении в своих грамотах, рассылаемых по всей России, он призывал русских людей «крепко стоять за веру, унимать грабеж, сохранять братство и спасать Москву». Полякам же отвечал: «…Я благословлю всех стоять против вас и помереть за Православную веру». 17 февраля 1612 года несдавшийся патриарх умер голодной смертью. Его патриотические призывы и мученическая кончина не были напрасны: весь народ поднялся на борьбу за свободу Родины.
Купец, торговец скотом Кузьма Минин-Сухорукий призвал своих сограждан-новгородцев помочь Москве и России. Стольник и воевода, князь Дмитрий Михайлович Пожарский, откликнулся на зов Минина и народа и возглавил ополчение, которое направилось к Москве. Недаром на памятнике, установленном в Москве на Красной площади, написано: «Гражданину Минину и князю Пожарскому — благодарная Россия, в лето 1818 года». Это первый памятник в нашей стране, поставленный на собранные народом деньги.
22 октября 1612 года ополченцы и казаки выбили поляков из Китай-города. Но в Кремле после этого противник держался еще месяц. И лишь доведенные голодом до крайности, поляки вступили в переговоры. 27 ноября они сдались, и в этот день у Лобного места архимандрит Дионисий отслужил молебен{66}
Вполне вероятно, что молился архимандрит перед самой чтимой на Руси иконой Владимирской Богоматери; ведь известно, что эта икона находилась в войсках, освобождавших в 1612 году Москву от польско-литовских захватчиков. Кроме того, достоверно известно, что князя Пожарского встречали у Кремля, на Лобном месте, именно с иконой Владимирской Богоматери{67}.
Согласно православным источникам, с русскими воинами был и список с Казанской иконы Божией Матери, принадлежавший Пожарскому.
Из двух дней памяти Казанской иконы Божией Матери — 21 июля и 4 ноября — сейчас больше говорят о 4 ноября как о дне конца Смуты. Но к концу смуты в действительности эта дата не имеет никакого отношения. По мнению одних историков, Смута завершилась с избранием на престол Михаила Романова (правил в 1613–1645 годах), то есть в 1613 году. По мнению других, и того позже — в 1618 году, на который приходится заключение мира с Польшей и окончание иностранной интервенции. 4 ноября больше знаменито другим — об этом дне в народе говорили: «На Казанскую до обеда не зима, а после обеда не осень», то есть он знаменовал перемену сезонов, времен года.
Избрание в цари шестнадцатилетнего Михаила Федоровича Романова имело колоссальное значение для успокоения государства. Это произошло в январе 1613 года на Земском соборе, в котором участвовало почти семьсот представителей от дворянства, бояр, духовенства и стрельцов со всех концов Русского государства.
Рассказывают, что поляки, узнав об избрании Михаила Романова, послали отряд в надежде схватить его, но местный крестьянин Иван Сусанин завел поляков в лесную чащу, где пал под ударами их сабель. Благодаря его подвигу новый царь и его мать, инокиня Марфа, успели спастись, найдя убежище в костромском Ипатьевском монастыре.
В отличие от другого сословно-представительного учреждения — Боярской думы — Земский собор не был постоянным органом и созывался от случая к случаю, когда у властей возникала необходимость опереться на мнение всех сословий. Собор заседал в Кремле, в него входили церковные иерархи во главе с патриархом, Боярская дума, выборные представители столичного и городского дворянства, а также выборные от привилегированных купеческих корпораций (гостей, гостиной и суконной сотен), черных сотен и слобод Москвы и посадских людей из других городов.