Русская религиозная философия

Мень Александр

Любопытно, что переломные моменты истории Бердяев переживал в обстановке войны личной. Что произошло в 1917 г.? Он должен был попасть в тюрьму, его спасла Февральская революция. Что с ним произошло в канун Второй мировой войны? Его все гнали и проклинали. В первый раз, в 1913 г., он вступился за монахов Афонского монастыря, которых преследовал Синод. Николай Александрович написал статью «Гасители духа», за которую его привлекли к уголовной ответственности. А перед Второй мировой войной началась травля его ближайшего друга, профессора Парижского богословского института — Георгия Петровича Федотова. За что его травили? За активность. Мы с вами потом отдельно будем говорить о Федотове.

Федотов позволял себе давать объективные оценки советской

политике, Сталину — очень взвешенно, очень продуманно. И его сочли за красного (или «розового», как тогда говорили), хотя это было совершенно неверно. В конце концов его вытеснили, выгнали, можно сказать, из Богословского института, причем многие сотрудники, профессора, зная, что он ни в чем не виновен, струсили и подписали определение. Это был тяжелый мучительный момент. И тогда Бердяев разразился статьей, которая называлась «Существует ли в Православии свобода мысли и совести?» И он с необычайной яростью и пафосом, свойственным его перу, обрушился на этих трусливых людей. Сам он был бесстрашным.

Николай Онуфриевич Лосский

В 1937 г. он написал книгу «Истоки и смысл русского коммунизма». Эта книга дает достаточно глубокий анализ ситуации. Он не выступает в ней как махровый антикоммунист, он вообще никогда не был никаким «махровым»; он не выступает как поборник идеи, а старается показать, откуда все произошло, откуда плюсы, откуда минусы.

Бердяев был непримирим ко всякой диктатуре, и, конечно, нацистской, франкистской, сталинской, и когда немцы заняли Париж, он, как тогда уже очень известная фигура, сделал все, чтобы показать людям, насколько для него неприемлема эта нацистская власть. Он много писал против нацистской идеологии, выступая открыто и резко. Его собирались арестовать, но нашлись люди, даже в гестапо, которые знали его известность и не решились. Он тщательно следил за сводками с фронта. Душой он был вместе с Красной армией, вместе с Россией, несмотря ни на что, всегда желал ей только победы.

Когда кончилась война, у него уже возникла мысль: а не вернуться ли домой? Он начал общаться с людьми, которые приезжали из Союза, встречался и с военными, и с гражданскими и был немного шокирован и поражен. «Оказывается, у них еще материализм, — говорил он шутя, — а я думал, что все это уже отброшено во дни моей юности». Он говорил: «Да неужели они революционеры? Теперь такие все вельможные, с погонами». Эти встречи для него были интересны, в чем-то трагичны. Он не смог вернуться, может быть, и не решился: все-таки он был уже пожилой человек. Но он работал до конца и умер за письменным столом.

В течение многих лет о нем у нас не было ни слова, лишь случайные ссылки, очень краткие справки в энциклопедиях. Потом появилась одна критическая работа, и вот сейчас наступает новая полоса. Я, можно сказать, завидую каждому из вас, кто сейчас будет впервые читать Николая Александровича. Это глубокое наслаждение для мысли и для сердца, когда проникаешь в мир этого свободного, этого прекрасного, возвышенного мышления, в мир этого человека, философия которого — о личности, о творчестве, о свободе — несет на себе печать несравненного благородства.

Совсем недавно открыт музей Бердяева, который будет иметь филиал в Париже. Пока он существует только на бумаге, но сам факт отраден. В этом музее будут собраны фотографии тех времен и, может быть, фотографии тех людей, которые были как-то связаны с эпохой, и вещи. И я вижу, тут присутствует заведующий этим музеем; он, я думаю, не будет возражать, если я обращусь к вам с просьбой: если вам попадутся старинные открытки 1910–х, 1920–х годов, какие-нибудь вещи — что-нибудь, что могло бы осветить эту эпоху, — откликнитесь. Музей начинает с нуля. Парижский филиал будет основан, я надеюсь, в той комнате (она

пустует сейчас), где Николай Александрович скончался.

Его книга «Самопознание» выходила дважды: сначала в парижском издательстве, а потом вышла в качестве первого тома парижского собрания сочинений. Это собрание сочинений пока еще имеет только три тома. Но готовится уже и советское издание этой замечательной книги, где личность, образ, трагичность этого одинокого, прекрасного, борющегося и такого обаятельного человека даны во весь рост. Издание делается впервые по оригинальному тексту, ибо архив Бердяева сейчас в значительной своей части перевезен в Москву.

Сегодня я вам дал только некоторые наметки, наброски, путеводные огоньки, которые могут вас привести к познанию творчества этого великого писателя, мыслителя, критика.

А в заключение я хочу привести вам несколько его афоризмов, чтобы вы почувствовали, как он привык выражать свои мысли:

«Власть — это есть обязанность, а не право» (он говорит о настоящей власти); «Вера и знание — одно», то есть обладание полнотой реального бытия (часто он говорил парадоксами); «Критерий истины в духе есть само явление духа»; «Евангелие есть учение о Христе, а не учение Христа»; «Толстой не знал Христа, он знал лишь учение Христа»; «Жалость есть разделение богооставленности твари, любовь есть разделение жизни в Боге»; «Причиной зла является неосуществленное добро»; «Не только злоба против добра, но и злоба против зла разрушает духовный мир человека»; «Существование зла есть доказательство бытия Божия, доказательство того, что этот мир не есть единственный и окончательный»; «Служение народу есть творческое созидание народа»; «Наука есть послушание необходимости» (а для него необходимость была — объективация, омертвевшее бытие); «Необходимость есть падшая свобода. Она — дитя свободы»; «Нравственное сознание началось с Божия вопроса: “Каин, где брат твой Авель?”, а кончается оно Божиим вопросом “Авель, где брат твой Каин?”» (я не комментирую, я хочу, чтобы вы сами почувствовали смысл этих высказываний); «Не религия должна быть моралистична, а мораль религиозна»; «Религия есть отношение к Божеству греховного человечества» (греховного, потому что в чистоте, в безгрешности уже нет религии; безгрешность есть единство с Богом); «Свобода есть свобода не только от господ, но и от рабов»; «Существует не одна, а две свободы: первая и последняя — свобода избрания добра и зла и свобода в добре»; «Самодержавие народа — самое страшное самодержавие, ибо воля одного и воля немногих не может так далеко простирать свои притязания, как воля всех»; «Не человек требует от Бога свободы, а Бог требует ее от человека»; «Бытие рождается от свободы, а не свобода от бытия».

Что такое совесть по Бердяеву? — «Это воспоминание о Боге»; «Совесть есть глубина личности, где человек соприкасается с Богом». Что такое смирение по Бердяеву? «Смирение есть раскрытие души для реальности»; «Считать себя самым страшным грешником — такое же самомнение, как и считать себя святым»; «Смирение есть не уничтожение человеческой воли, а просветление и свободное подчинение ее истине»; «Социализм есть последняя правда и последняя справедливость буржуазности» (парадокс!); «Страдание есть последствие греха и искупление греха»; «Смысл Голгофы не в обоготворении страдания, а в победе над смертью и страданием».

Таков Николай Александрович Бердяев. Я хотел, чтобы вы почувствовали его душу и его стиль. Книги вы будете еще читать. Но мы можем считать сегодня праздником всей нашей культуры, что этот человек возвращается к нам. Мне просто повезло в жизни, что я его мог читать с юных лет, но тогда это действительно была случайность. Сейчас он встает перед нами во весь свой рост.

28 октября 1989 г.

Отец Сергий Булгаков