Русские до истории
Шрифт:
И что же ею является? Да очень просто! Определение по маркёру "свой - чужой"!
А что это за маркёр? А язык! Кто говорит на понятном языке - тот свой. Или, по крайней мере, родственный тип. Потому для древних времён весьма важно правило: те, кто говорил на одном языке, чаще всего и образовывали более или менее многочисленную родственную группировку. Которую можно с известной долей условности определить как племя или народ. Но как только группировка разделялась, и её части теряли языковую связь, - они непременно становились и разными народами. Оставаясь при этом представителями одной генетической гаплогруппы.
И точно так же сходившиеся по тем или иным
Так вот. Где-то на этом временном отрезке - 20 - 8 тысяч лет назад - люди, судя по всему, и приобрели каким-то образом современную языковую мозаику. Не считая, конечно, архаичных языков типа койсанских или аборигенных в Австралии.
Кстати, вот по последним у нас имеется информация, способная привести к некоторым интересным выводам о генезисе человеческих языков...
Как это произошло? Ну, генезис языков?
Тут надо сразу определиться: никакого единого языка, который затем распадался бы на фракции, ставшие нынешними языками, скорее всего, никогда не было. Если не считать, конечно, таковым язык рода или племени, в котором появился на свет наш самый первый перводедушка с признаками гаплогруппы А.
Однако понятно, что даже этот предположительный "протоязык" менялся в зависимости от природы, климата, животных и растений - словом, от новых условий, в которые попадали наши предки сперва в миграциях по Африке, а затем и по планете. Конечно, легендарный наш первый "Адам" какие-то звуки издавал. Насколько они были похожи на речь, на язык - для тех времён, когда он жил, вопрос открытый. А вот его потомство стало расходиться так радикально и на такие огромные расстояния, что, конечно же, в новом месте дислокации должно было понятийный аппарат изобретать фактически заново.
Ну, условно говоря, жил наш древний "филолог" в местности, где видел только кактусы и тушканчиков, а потом его занесло в саванну с баобабами и слонами. Нужно для них новые понятия изобретать: Ну, разумеется! А другой род в это самое время по берегу моря пошёл. И на всяких рачков-моллюсков десятки понятий нашёл, а вот слонов с леопардами даже не видел. И остались у него пробелы в лингвистической подготовке.
И в этом смысле можно только посочувствовать лингвистам, особенно палео-профиля - тем, которые не просто шарлатаны: восстановить первоязык у них вряд ли получится. Этого единого праязыка, как сказано, возможно, и не было вовсе. Особенно, если принять гипотезу, что язык человечества зарождался сразу в нескольких центрах. И скорее всего, так и было: разные первобытные стада и племена переходили от обезьяньих звуков к словам в разных местах и в разных природных условиях. А потом, через сотни тысяч (!) лет до них добирались сапиенсы. И наверняка успевали набраться каких-нибудь понятий, прежде чем закусить дальними родичами.
Скажем, когда девушки сапиенсов в пещерах у ближневосточных неандертальцев их деток вынашивали, должны они перенять от тех определённый понятийный аппарат? Разумеется, по крайней мере в той его части, где у сапиенсов не было своих терминологических аналогов. Например, "обработка камня", "скол", "кремниевая основа" и так далее.
Тем не менее, языковые семьи сегодня есть, и мы их наблюдаем. И даже подчас путаем с этносами. Как, например, славянскую языковую семью идентифицируют с некими мифическими славянами как народом, некогда, якобы, бывшим.
Не будем пока останавливаться на том, что это так же смешно, как представители трипольской культуры, будто бы общавшиеся по-украински. Зададимся
Вовсе не обязательно. Сегодня в России на славянском русском языке говорят татары, ногайцы, коми, мои любимые эрзя с мокшею. И масса других народов. Значит ли это, что они возникли из одного народа? Нет, их объединяет только общий язык. (На самом деле - не только, но в рамках затронутого сектора темы это нам не принципиально). Точно так же в славянскую языковую семью входили народы, посторонние даже с точки зрения рассматриваемой здесь эволюционной генетики. Например, куча фракийских и ещё неизвестно каких народов, ассимилированных славяноязычными интервентами на Балканах в ходе эпических этноцидных войн V - VI - VII веков, которые разбирались в первой книжке этой серии "Русские - не славяне".
А тот же будущий "славянский" язык был занесён на будущую Русскую равнину ираноязычными, как их корректно называть, кочевниками - скифами или киммерийцами, или же и теми, и другими, покорившими белогрудовскую культуру и породившими вместе с нею чернолесскую. Недаром столько похожего в нынешнем русском и санскрите из Индии - куда, в свою очередь, мигрировали, разделившись на два потока, в Индию и Иран, представители синташтинско-андроновского культурного кода с Южного Урала. При этом этническая самоидентичность менялась куда более круто, нежели язык...
Так вот, к чему это я. К тому, что никакого единого языка у человечества изначально могло не быть вообще. Но затем, по мере всё более увеличивающейся численности человечества и, соответственно, учащающихся контактов и стали возникать языковые семьи на базе предложенной русским этнографом С.П.Толстовым картины:
языковые семьи могли складываться в процессе постепенной концентрации отдельных языков небольших коллективов, их стягивания в более крупные группы, заселявшие значительные области земного шара.
В целом концепция этого учёного о "первобытной языковой непрерывности" представляется надуманной, кабинетной - с чего бы языкам образовываться в зонах контактов, а не в зонах некоего "лексического ядра"?
– но глубоко верной кажется мысль именно не распада, а концентрации тех или иных групп языков вокруг неких крупных человеческих сообществ. Причём, что интересно, одно другого совершенно не исключает. Мы видим то же самое развитие на примерах этногенеза: не один какой-то народ, непрерывно распадающийся на всё более мелкие этносы (славяне - русские, поляки, чехи и проч.; германцы - немцы, скандинавы, саксонцы, баварцы и т.д.), а постоянно меняющийся калейдоскопический узор, когда этносы собираются из кусочков, передвигаются, смешиваются, распадаются, снова собирающиеся уже в другом этническом рисунке...
Так и с языками - не вечный распад, а вечное пересобирание, переформатирование. И в этом смысле - да, такой процесс был возможен только в зоне языковых, т.е. межклановых, межплеменных, позднее межэтнических контактов. Возможно, носители ностратических языков потому и стали родоначальниками нескольких громадных языковых семей, что на них действовал тот же закон, о котором мы только что говорили: разорвалась одна общность - пошла языковая дивергенция; встретилась и соединилась с другой общностью - началась языковая конвергенция. И на выходе - сегодня - отмечаем общие признаки между эскимосским и русским языками, хотя никоим образом, ни генетически, ни археологически, эти народы ничего общего не имели.