Русский Берлин
Шрифт:
Первым в печати о подвиге Масалова в середине 1960-х гг. рассказал маршал Чуйков. К Масалову пришла слава. Власти ГДР присвоили Николаю Ивановичу звание почетного гражданина Берлина. Ему не раз предлагали переехать жить в ГДР на полное государственное обеспечение, но он остался в родном Кузбассе, где и отошел в мир иной на 80-м году жизни. После объединения Германии сержант Масалов вместе с генералом Берзариным был исключен из списка почетных граждан немецкой столицы. Восстановить его в этом списке вместе с генералом Берзариным не удалось. Дело в том, что после войны долгое время прототипом бронзового солдата считали старшего сержанта Советской армии Трифона Лукьяновича, о котором был написан рассказ Борисом Полевым. Напротив станции городской электрички «Тгерtower-park», от которой к мемориалу идет аллея Пушкина (Puschkin Allee), был даже установлен памятный камень как знак того, что девочка была спасена на этом месте. Однако впоследствии выяснилось, что писатель вывел в рассказе обобщенный образ советского солдата-защитника. На самом деле сержанта Лукьяновича, совершившего такой подвиг, не существовало. Хотя, по словам директора русско-немецкого музея «Берлин-Карлсхорст», документально зафиксированы пять случаев спасения немецких детей советскими солдатами во время битвы за Берлин. И тем не менее, вызванного рассказом Полевого недоразумения оказалось достаточно, чтобы русский солдат Масалов не был восстановлен в списке почетных граждан столицы. Так же как и Михаил Егоров и Мелитон Кантария, водрузившие Знамя Победы над Рейхстагом. Здесь сыграли роль публикации в российской прессе в 1990-х гг., в которых эти воины неоднократно представлялись как официально назначенные на роль героев марионетки. Из списка почетных граждан был также исключен дважды Герой Советского Союза маршал Василий Иванович Чуйков. На его командном пункте командующий Берлинским гарнизоном генерал Вейдлинг подписал приказ о прекращении сопротивления.
Это крупнейшее военное захоронение в Берлине расположено на севере, в районе Панков, на месте бывшего лагеря для иностранных рабочих, угнанных в Германию. Здесь упокоены около 13 тысяч советских воинов, павших в последние дни битвы за Берлин. Среди них — 120 женщин. В стену, окружающую мемориал, вмонтированы 100 бронзовых плит, разделенных символическими рельефными факелами. На плитах высечены фамилии, звания и даты рождения и смерти 2647 погибших советских воинов, более 10 тысяч опознать не удалось.
Мемориал, открытый в ноябре 1949 г., был построен по проекту скульптора И. Г. Першудчева и группы советских архитекторов К. А. Соловьева, М. Беларнцева и В. Д. Королева. По площади комплекс занимает примерно такую же территорию, как памятный ансамбль в Трептов-парке. От Германенштрассе к мемориалу ведет липовая аллея. В центре высится обелиск из серого финского гранита высотой около 30 метров. В цоколе из черного гранита мемориальный зал. На немецком и русском языках высечена надпись:
«Обнажите головы. Здесь покоятся советские солдаты, герои Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Они отдали свою жизнь за ваше будущее».
Перед обелиском памятник «Родина-мать» — скульптура женщины, оплакивающей воина, покрытого боевым знаменем. Позади — монумент, установленный в память о советских узниках концентрационных лагерей.
В ночь с 8 на 9 мая 1945 г. в районе Карлсхорст, тогда ближайшем пригороде Берлина, сегодня — одном из его восточных районов, представители германского командования во главе с фельдмаршалом Кейтелем подписали Акт о безоговорочной капитуляции Германии. С советской стороны капитуляцию принял маршал Г. Жуков.
Процедура, прошедшая в здании офицерского клуба бывшей инженерной академии, началась в 24.00 по московскому времени и завершилась ровно через 43 минуты 9 мая. По среднеевропейскому времени, с разницей на два часа, это было еще 8 мая. Именно разницей во времени, а не какими-то политическими инсинуациями объясняется то, что в России (а раньше в СССР) День Победы празднуют 9 мая, а в Европе День освобождения отмечают 8 мая. Притом что Акт о капитуляции датирован 8 мая 1945 г. Впервые 9 мая Днем Победы названо в Приказе Верховного главнокомандующего по войскам Красной Армии и Военно-Морскому Флоту. Этим приказом И. В. Сталин объявлял о подписании Акта о капитуляции и приказал произвести салют в Москве «9 мая в День Победы… 30 артиллерийскими залпами из тысячи орудий». Правительственный указ был зачитан по радио 9 мая 1945 г. в 6 часов утра по московскому времени.
Впоследствии в здании клуба размещались административные учреждения советских оккупационных войск в Германии. С июня 1945 г. по октябрь 1949 г. здесь находился штаб Главнокомандующего советской военной администрации в Германии (СВАТ). После образования ГДР СВАТ была преобразована в Советскую Контрольную Комиссию, просуществовавшую до 1954 г. Позднее здесь расположилась советская военная комендатура. С ноября 1967 г. по май 1994 г. в здание размещался «Музей безоговорочной капитуляции фашистской Германии в войне 1941–1945 гг.». В мае 1995 г. он был преобразован в германо-российский музей «Берлин-Карлсхорст». Здесь представлена богатая коллекция экспонатов, связанных с периодом от Октябрьской революции до окончания «холодной войны»: уникальные фотографии, пропагандистские плакаты обеих сторон, листовки, газеты, фонограммы выступлений гитлеровских вождей, обмундирование, знаки различия, стрелковое оружие — такими, как они были в 1945 г. Сохранены Зал капитуляции и кабинет Жукова, где под стеклом выставлен мундир маршала.
До музея от станции электрички Karlshorst пешком идти минут пятнадцать. Сначала метров 200 по Тресков-аллее (Treskowallee, влево по ходу поезда из центра), затем направо на Рейнштайнштрассе (Rheinsteinstrasse) и по ней до конца. Улица упирается в здание музея.
V. «ХОЛОДНАЯ ВОЙНА»
В Европе Берлин был самой горячей точкой «холодной войны». Здесь стояли войска стран-победительниц: США, Англии, Франции — в Западной зоне и СССР — в Восточном секторе. Западный Берлин во время «холодной войны» фактически являлся особым анклавом ФРГ на территории ГДР. В качестве валюты в городе с 1948 г. использовалась марка ФРГ. Но официально он никогда не был частью Федеративной Республики Германия. Здесь не действовала конституция ФРГ, город не считался федеральной землей, западноберлинцы не участвовали в выборах в германский бундестаг и были освобождены от службы в армии (последнее привлекало в город многих неформалов из ФРГ, не желавших служить в бундесвере). Законодательную власть осуществляла выборная палата депутатов (парламент), исполнительную — берлинский сенат (правительство), который возглавлял правящий бургомистр.
В целом статус Западного Берлина в период его существования определялся совокупностью договоров СССР, Великобритании, США и Франции. Но вплоть до 1971 г., когда было заключено Четырехстороннее соглашение по Западному Берлину, позиция Запада заключалась в том, Западный Берлин так или иначе является частью ФРГ со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Блокада
Первым крупным противостоянием между бывшими союзниками стала блокада Западного Берлина. Советское правительство организовало ее в ответ на введение в 1948 г. в Тризонии (американской, английской и французской зонах оккупации) и Западном Берлине в обращение западногерманской марки. Такой шаг экономически отрывал Тризонию от советского сектора. Это было нарушением Потсдамского соглашения, согласно которому четыре оккупационные державы имели коллективный суверенитет над Германией. В Восточную Германию хлынул поток обесцененных бывших рейхсмарок. К тому времени США, Великобритания, Франция и страны Бенилюкса договорились на Лондонской конференции о государственном управлении оккупационными зонами Западной Германии как единым политическим и экономическим целым. В марте 1948 г. на очередном заседании Контрольного совета маршал Соколовский потребовал информацию о лондонских переговорах. «Когда его западные коллеги дали уклончивый ответ, Соколовский покинул заседание Контрольного совета с тем, чтобы уже больше туда не возвращаться». [29]
29
Германия. Факты. Франкфурт/Майн: Социетэтс-Ферлаг, 2000.
В ночь на 24 июня 1948 г. СССР перекрыл возможность наземного сообщения между Западным Берлином и Западной Германией, прекратил снабжение западной части города электроэнергией и продовольствием из советской зоны (что в свою очередь также было нарушением Потсдамского соглашения). СССР намеревался воспользоваться ситуацией, чтобы распространить свое влияние на всю территорию Западного Берлина, тем более что появился благовидный предлог — введение западной марки в этой части города.
В ответ Запад организовал «воздушный мост», по которому с июня 1948 г. по май 1949 г. осуществлялось снабжение Западного Берлина. В дополнение к аэропортам Темпельхоф (в американском секторе) и Гатов (в британском секторе) всего за 90 дней во французском секторе был построен аэродром Тегель со всей необходимой инфраструктурой. Самолеты в Берлине садились в среднем каждые три минуты. В апреле 1949 г. был поставлен рекорд: за 24 часа было совершено 1398 рейсов и перевезено 12 849 тонн грузов. Всего было выполнено почти 280 тысяч рейсов. В таком напряженном режиме в результате катастроф при посадках погибли более 70 пилотов. За время блокады в Берлин по воздуху было перевезено 2,3 млн тонн грузов, в том числе 1,4 млн тонн угля, 0,5 млн тонн продовольствия и 0,16 млн тонн строительных материалов. Плюс к этому «изюмные бомбардировки» — сладости, которые летчики сбрасывали прямо с самолетов берлинским детям, заходя на посадку. Образ врага сменился образом партнера. Вместе с тем, несмотря на предпринятые беспримерные усилия, уровень снабжения населения Западного Берлина продовольствием был ниже, чем во время войны.
Запад доказал, что может снабжать город по воздуху. Восток же оказался в неприглядном виде, попытавшись задушить «костлявой рукой голода» свободу и демократию. Между тем в 2008 г. в латвийской газете Neatkarigas Rita Avize (26.06.2008) можно было прочитать, что в обмен на регистрацию в советской оккупационной зоне около 20 тысяч западноберлинцев получили богатые продовольственные наборы от советских властей.
Убедившись в неэффективности блокады, советское командовании ее сняло. Одним из главных итогов конфликта стало то, что Западный Берлин реально превратился в форпост западной политики и образа жизни, впоследствии превратившийся в витрину капитализма.