Русский характер
Шрифт:
– Какой волосатый, – сказала она, осторожно отодвигая фотографию. – Лапищи мохнатые, а из ушей настоящие клоки шерсти торчат. Это и есть тот самый йети, о котором вы упоминали?
– Йети? – насторожился Молотов. – Кто такой йети?
– Снежный человек, – пояснила Таня. – Большая человекообразная обезьяна.
– Большая обезьяноподобная скотина он, а не человек.
– Даже не знаю, сумею ли я прикоснуться к такому.
– Сумеете, – заверил Таню Молотов. – В противном случае господин Шарко заподозрит неладное, и тогда вам не помогут ни господь бог, ни весь генералитет ФСБ в полном составе. Это чудовище, –
– Но ведь кто-нибудь будет меня подстраховывать на всякий пожарный случай?
– На страховку надейся, а сам не плошай.
– Расскажите мне о нем подробнее, – попросила Таня, перебирая фотографии Шарко. – В чем он подозревается?
– Он не подозревается, а обвиняется, – жестко произнес Молотов. – Окажись господин Шарко на скамье подсудимых, не миновать бы ему пожизненного заключения по совокупности статей Уголовного кодекса. Но этот хитрый прохиндей ловко устроился. В настоящее время проживает в Крыму, а Крым вне нашей юрисдикции, понимаешь. Там оранжевая чума бушует. Представители российских спецслужб – персоны нон-грата. – Помрачневший Молотов поднялся из кресла и принялся прохаживаться вдоль длинного стола, продолжая размышлять вслух. – Таким образом, действовать придется нелегально, как на вражеской территории. В случае провала средства массовой информации поднимут вой: мол, рука Москвы душит ростки свободного предпринимательства, грубо попирает суверенитет, грозится разрушить демократические преобразования.
– Известная песня, – поддакнула Таня. – А что, Шарко гражданин Украины?
– Пока что не сподобился, – ответил Молотов. – На настоящий момент он стопроцентный россиянин, но украинцы отказываются его выдать. Говорят, что доказательств вины маловато.
– Может быть, – произнесла Таня, – стоит провести более тщательное расследование?
– Куда уж более тщательное. Мы всю подноготную Шарко выяснили, а вес похищенных им якутских алмазов установили с точностью до грамма. По оперативным сведениям, в позапрошлом месяце их у него было пятьсот двадцать два килограмма.
– Ого! – Будь Таня мужчиной, она бы непременно присвистнула. – Но за два месяца Шарко мог продать свои сокровища или хотя бы их часть.
Молотов отрицательно покачал головой:
– Этот предприимчивый негодяй подыскивает ювелиров, которые превратят алмазы в бриллианты. Как только это произойдет, будет поздно. Ускользнет Шарко. С достоянием Российской Федерации. Приближающееся полнолуние – наш последний шанс.
– Почему вы все время говорите о полнолунии? – поинтересовалась Таня. – Шарко лунатик?
– Таких лунатиков в прежнее время к стенке ставили, – скривился Молотов, не прекращая курсировать между стенами комнаты. – Без суда и следствия.
– Времена изменились.
– Изменились. Но понятия о добре и зле остались прежними.
– Хочется верить, что мы на стороне добра, – пробормотала Таня.
Молотов остановился и повернулся к ней так стремительно, что вынужден был схватиться за спинку стула, чтобы сохранить равновесие.
– Если вы полагаете иначе, – громыхнул он, – то вам в наших рядах не место. Антимонии она мне здесь будет разводить, понимаешь.
– Я просто пытаюсь докопаться до истины.
– Истина? Пожалуйста. Вот она. – Молотов сел. – Полтонны алмазов превратятся в триста килограммов бриллиантов, которые будут проданы через корпорацию «Даймонд Скайз». Часть – оптом, часть – через лондонские, парижские и нью-йоркские ювелирные магазины. По самым скромным подсчетам, общая выручка составит около десяти миллиардов долларов. Примерно столько государство ежегодно тратит на пенсионные и социальные выплаты. – Молотова затрясло от негодования. – По-вашему, справедливо, что такой куш отхватит один человек?
– По-моему, нет, – покачала головой Таня. – Но если алмазами завладеют несколько предприимчивых субъектов, то народу от этого легче не станет.
– Вы каких субъектов имеете в виду? На кого намекаете?
– Ни на кого. Мысли вслух.
– Глупые мысли, – вынес вердикт Молотов. – Надеюсь, их в вашей изящной головке бродит не слишком много, и они не мешают вам адекватно воспринимать информацию.
– Нет, – заверила генерала Таня.
Он удовлетворенно кивнул:
– Тогда вернемся к личности Карла Марковича Шарко…
5
Таня внимательно выслушала Молотова, раскладывая по полочкам памяти сведения о том, кто вскоре станет ее противником. Поначалу она не могла воспринимать этого человека как врага. Родился, учился, работал – биография Шарко, излагаемая сухим, официальным языком, была скучной и ничем не примечательной. До тех пор, пока Молотов не обрисовал махинации с якутскими алмазами.
Она повнимательнее присмотрелась к фотографиям человека, сумевшего провернуть такую грандиозную аферу. При беглом взгляде Шарко не производил впечатления человека незаурядного. Но в угловатом изломе его густых бровей, в пронзительном взгляде черных глаз, в линии бледных губ присутствовало что-то хищное, плотоядное, свирепое.
Таня попыталась представить себе, чем занимается Шарко в этот момент, когда его персона находится под прицелом Федеральной службы безопасности. Нервничает ли он, чувствуя нависшую над ним опасность? Или преспокойно наслаждается жизнью, блаженно щурясь на крымском солнышке? Как поведет себя он во время массажа? Будет покорно лежать, не подозревая, что Таня вот-вот нанесет ему смертельный удар? Заподозрит неладное? Откажется от услуг не пришедшейся ко двору массажистки? Вызовет охранников, которые станут следить за каждым движением Тани?
– О чем задумались, Татьяна Тихоновна? – спросил Молотов, давая понять, что рассеянность подчиненной неуместна.
– Об охранниках, – призналась она. – Стоит им сообразить, что с хозяином приключилось что-то неладное, как они схватят меня и…
Договаривать не хотелось. Инициативу перехватил Молотов:
– С вами будут два опытных спецназовца, которые пресекут любые попытки подобного рода, – сказал он. – Кроме того, как вам известно, вы поразительно похожи на жену Шарко. Три года назад, когда судьба столкнула его с женщиной, внешне напоминающей Катю, он изменил своим привычкам и приказал телохранителям удалиться. К сожалению, это происходило в Испании, а женщина не являлась нашей сотрудницей. Все, на что у нее хватило ума, это спереть кредитки Шарко и сбежать. – Молотов пренебрежительно поморщился. – Информация об этом происшествии попала в полицию, затем – в Интерпол, ну а потом к нам. Кстати, она-то и натолкнула меня на мысль воспользоваться дубликатом Кати.