Русский вор
Шрифт:
— Вот как? — Кайзер упер в канцлера тяжеловатый взгляд. — Интересное замечание. Какое количество фальшивых банкнот гуляет сейчас по Рейху?
Бисмарк предвидел подобный вопрос, даже подготовил должный ответ соответствующей тональности: дескать, я, канцлер, обязан держать в своих руках нити государства; поимка же фальшивомонетчика хоть и важное дело, но далеко не приоритетное — в настоящее время куда важнее сцементировать экономику государства в единое целое, немало всего нужно решить и в сфере внешней политики… Но вопрос кайзера прозвучал таким
— Банкноты и фальшивые кредитные билеты присутствуют практически в каждом магазине, в каждой лавке. Выявить их — чрезвычайно сложная задача…
— И все-таки мне хотелось бы услышать цифру, — в словах Вильгельма послышалось едва различимое раздражение.
— По подсчетам экспертов, эта сумма составляет до трех миллионов марок. Может быть, даже пять…
В какой-то момент Бисмарку показалось, что кайзер крякнет, как это делал когда-то дед самого канцлера во время большой досады, но тот лишь плотно сжал губы и недовольно покачал головой.
— Да-а, — протянул он невесело.
В этом восклицании было все: переживание, досада, скрытый гнев, раздражение.
Бисмарк опустил взгляд: смотреть в глаза императору было неловко, словно бы канцлер самолично занимался изготовлением высококачественных фальшивок.
— Умножьте эту цифру в десять раз, и вы получите сумму, на которую фальшивомонетчики нанесли вред нашей экономики. С ними нужно разобраться, и как можно быстрее. А ведь в свое время вы утверждали, что объединение Германии отобьет охоту у фальшивомонетчиков производить поддельные деньги.
— Я и сейчас могу это сказать, Ваше величество.
«Железный канцлер» поднял тяжелый подбородок, не опасаясь императорского гнева, — все его решения были направлены на укрепление Германии. Вряд ли Вильгельм сидел бы на троне, не окажись рядом такого могучего союзника, как Бисмарк!
— У вас очень много врагов, Отто, — с сожалением произнес кайзер, назвав Бисмарка по имени, что делал чрезвычайно редко.
— Я это знаю. Многим мои реформы не нравятся. Но время лишь доказало, что я оказался прав. По сравнению с прошлыми десятилетиями Германия стала значительно сильнее!
— Я, как никто, ценю все ваши усилия по объединению и укреплению Германии. Именно поэтому в этом кабинете находитесь вы, а не кто-либо другой… Сколько раз вы подавали в отставку?
— Три, Ваше величество.
— Три раза… — задумчиво протянул кайзер. — Всякий раз это случалось после того, когда собрание рейхстага не соглашалось с вашими доводами, я так понимаю?
— У меня не было другого выхода убедить депутатов рейхстага в своей правоте.
— Вы многим рисковали.
— Я это знаю. Но мой род очень древний. Мои предки-рыцари служили прусским королям, а на их щитах были написаны слова Марка Аврелия: «Делай, что должно, и будь, что будет ». Так что я не мог поступить иначе.
Вильгельм понимающе
— Вашу отставку я не принимал, и, как показало время, вы были правы. То, чего вы так яростно добивались, пошло на пользу Германии.
— Если моя отставка пойдет на пользу Германии, то я готов сделать это немедленно, — гордо произнес Бисмарк.
Губы императора тронула легкая усмешка. Сходство с дедом мгновенно пропало. Перед ним сидел человек, наделенный абсолютной государственной властью, нисколько не сомневающийся в том, что от его решения зависит судьба миллионов людей.
— Постарайтесь поймать фальшивомонетчиков в самое ближайшее время, князь. А то я действительно могу принять вашу отставку.
— Сделаю все от меня зависящее, Ваше величество, — отвечал Бисмарк, мысленно подбирая слова неудовольствия, какие он выскажет при встрече начальнику полиции Вольфу.
— Ступайте. У меня много дел.
Поднявшись, «железный канцлер» церемонно поклонился и ровной походкой вышел из кабинета.
Глава 18
Досадный промах
К окошку подошел молодой человек и, вытащив пачку новеньких банкнот, попросил:
— Дайте мне ценные бумаги Имперского банка на три тысячи марок… и Акционерного общества железных дорог на две тысячи. — Подкупающе широко улыбнувшись, добавил: — В последнее время они стремительно развиваются. Думаю, что за железными дорогами большое будущее.
— Вне всякого сомнения, — поспешно подтвердил служащий двенадцатого почтового отделения Пауль Бреме, забирая банкноты. — В последнее время их особенно усиленно скупают.
— Потом еще на три тысячи… — на какую-то секунду молодой человек умолк, разглядывая прилавок, — акции Морского акционерного общества.
— Прекрасный выбор, — похвалил служащий. — Вскоре они значительно подорожают. Только за последнюю неделю подросли на пять процентов.
Пересчитав деньги, Бреме бережно передал ценные бумаги. В почтовом отделении он работал уже четвертый год и понимал, что самое большее, чего он может добиться, — стать его начальником. Оклад возрастет ненамного, так что не стоит ждать от жизни каких-то значительных перемен. Пауль Бреме уже перешагнул тот возрастной рубеж, когда можно делать карьеру. Сейчас руководство все больше обращает внимание на молодых и честолюбивых, а его планида — как можно крепче держаться за свое рабочее место, чтобы не быть уволенным без выходного пособия.
Его всегда поражали такие молодые люди (и откуда они только берутся!), что за один раз могут купить ценных бумаг на сумму, равную его десятилетнему жалованью. Причем сегодняшний клиент не особенно изучал предмет, а просто скупал все то, что попадалось на глаза, как если бы хотел избавиться от огромного количества банкнот. Наверняка отпрыск какого-нибудь металлургического короля из Восточной Пруссии, а может быть, классный шулер (вон какие холеные руки!), который решил превратить свой выигрыш в ценные бумаги.