Рутея
Шрифт:
– Как в Сереброполис прилетел, сразу познакомились. А что? Как она тебе показалась?
Леонид изменился в лице.
– Как девушка – очень ничего. Как человек – сложный, да и не человек она, как выясняется. А как наниматель – надо смотреть. Скоро сам узнаешь.
Я нацепил шлем себе на голову.
В визио, конечно, о биологии и приматах ничего не говорилось, а говорилось о более конкретных и полезных вещах.
Сеяные. О них говорилось коротко, даже короче, чем рассказала Рина. Первые шестьдесят из них родились на Земле в трёх странах. В год, когда они нашли друг друга, случился Катаклизм, и нам подарили новые планеты. Когда им было по пятнадцать,
Затем Землю закрыли. Почему и зачем – сказано не было. Всем Сеяным сказали эвакуироваться на другие планеты. Их число росло в геометрической прогрессии, а благодаря управлению телом и старением умерло всего двое из них. Через пятьсот лет, к концу двадцать шестого века их становится триста тысяч, и четверть живёт в трёх Дворцах на Рутее.
На дальних планетах, занятых чужими цивилизациями, Дворцы тоже есть, и их занимают члены Клана Экспансии, тогда как на Рутее почти все Сеяные принадлежат к Клану Консерваторов. Почему Консерваторов? Потому что, говорят они, после закрытия Земли человечество Рутеи и Хаеллы ещё не набрало достаточной мощи, чтобы осваивать новые миры. Не созрело. И именно Рутея теперь – основная колыбель человечества на всех одиннадцати планетах.
Я сначала мысленно возразил своим нанимателям, но чем дальше вникал, тем больше соглашался. После Нового Средневековья мировая экономика Рутеи лежала в руинах точно также как после земной Великой Зимы. Ещё пара десятков лет, и можно будет думать о том, как лететь на соседние планеты, а пока что…
Но, хоть мнение в этом у всех трёх Дворцов Рутеи и едино, каждый Дворец – это соперничающая корпорация с кучей департаментов, обслуги, внутренней безопасностью, сложной иерархией и тому подобным. Иерархия Синдиката, которой меня обучили через подобный визик, показалась детской шалостью по сравнению с тем, что было тут. Ветви Дворцов тянулись вниз и вплетались в правительства всех мировых держав и компаний. Конечно, мне не показывали всех лиц и всех имён. Деятельность Сеяных могла показаться чем-то страшным, но если посмотреть, то оказывалось, что последние пятьдесят лет все дворцы только и делали, что спасали мир от крупных войн и потрясений. А все локальные стычки, говорили мне, суть шоковая терапия и подготовка к новым эпохам.
Моим нанимателем был некто Артур – по совпадению, тёзка моего убитого знакомого из синдиката. Его Дворец Авалонер был в Авалоновом архипелаге, к западу от Денны. Основное их поле деятельности – Фарсиан и Денна, а главный соперник – третий Дворец, спрятанный в море у побережья Бриззы – Аркадер. С Лефиафанером, цитаделью Игоря Первого, в которую мне полагалось отправиться, у обоих Дворцов были сложные, но вполне мирные отношения, что не исключало потребности в шпионаже.
Мне показали карты Дворцов двадцатилетней давности. Начался продолжительный экскурс по генеологии и хронологии Артура, но мне это быстро наскучило.
Я снял визик и передал Леониду.
– Ничего страшного. Откровенной зомбёжки не заметил.
– Посмотрим, что там дальше за мультики.
Он тоже начал смотреть. Сверху слышались какие-то мужские голоса, но я был спокоен, помня о Способности Рины. Потом я снова ненадолго уснул и проснулся, когда Леонид сказал, что всё чисто и позвал на завтрак.
Мы уселись в местной трапезной. Георгия попросили выйти. Мне не очень нравилось, что его используют, как слугу, но выбора не оставалось. В принципе, он не был приятен в общении.
– Ну? – коротко спросила Рина. – Что скажете?
– Всё круто! – воскликнул Леонид. – Я так понял, что мы летим во Дворец?
– Мы ли? – она вопросительно посмотрела на меня.
Я пожал плечами.
– Я так понимаю, что одному туда лучше не соваться. Кто-то должен подстраховать на подлёте и дождаться меня со сферолётом.
Леонид засмеялся и толкнул меня в бок:
– Я думал, ты скажешь мне: «Нет, ты чего, это очень опасно, а я отправлюсь туда один и буду выживать». Так же принято в старинных фильмах.
– Вообще, странно, – я усмехнулся. – Слабовато я для шпиона подготовлен. И не боишься отправлять меня в самое пекло, по сути, к врагу?
– Выбирать не приходится, – Рина погладила меня по руке. – Задача, на самом деле, простейшая. Посылать простых людей небезопасно – при встрече с психоиндукторами их проверят и. скорее всего, убьют или сотрут память. Тебя после проверки будут допрашивать. Скорее всего, без пыток, потому что иначе их самих будут пытать.
– То есть, получается, меня могут прикончить? Весело! – сказал Леонид.
– Тебя – нет. Ты останешься в пограничном посёлке и будешь связным. В крайнем случае представишься нашим пограничникам отделом исследования аномалии Вулкана, а я помогу им в это поверить. Напрямую бителепатию мы с Антоном включить не можем. Он защищён от любого воздействия. Придётся вам с ним быть на обычной спутниковой связи и общаться со мной через тебя, Леонид.
– Ты уверена, что меня отпустят? – спросил я Рину напоследок.
– Они не имеют права задерживать полу-сеяных, – она на секунду замялась, но потом договорила. – Но могут попытаться перевербовать и оставить у себя навсегда. Будь осторожен.
Я пересилил себя и всё же досмотрел визик. Не скажу, чтобы я теперь знал много, но вполне достаточно, чтобы понимать ситуацию. Мы собрали сумки с вещами и провиантом. Попрощался с Георгием, Джефом и Риной.
В нашем распоряжении были два тяжёлых старинных сферобайка – полутораметровые, что-то среднее между обычным сферобайком и полноценным сферолётом. Тесные для двух пассажиров, но достаточно просторные для одного. Рюкзаки укрепили на боковых дугах, заправились и вылетели в обед.
Вулкан впереди неумолимо приближался.
* * *
Вскоре мы миновали Чёрную Серьгу и вылетели на трассу у побережья, ведущей в сторону Кеолранского Берега и полуострова с Вулканом. Впрочем, назвать эту местность трассой можно было с большой натяжкой. Газона или твёрдого покрытия внизу никто обустраивать не собирался, а вырубка то и дело прерывалась молодой порослью и небольшими свалками. За полчаса полёта нам попалось всего два-три грузовика. Берег, к которому вела трасса, был шириной полтора-два километра и длиной тысяча восемьсот, и населяло его полмиллиона человек в паре десятков небольших посёлков. Зажатые между отвесным обрывом Пограничных гор и берегом Левиафанового моря, они предпочитали больше торговать со своим островным центром и с южным Ирниатаном, чем с рутенийцами.