Рыбак из Внутриморья (сборник)
Шрифт:
— Разумеется, по вашим именам судить трудно, — холодно заметил он. — Возможно, вы сознательно выбираете такие имена, которые не дают никакого представления о половых различиях...
— Одо, между прочим, была женщиной, — мягко возразил Шевек.
— Ну вот! Конечно! — воскликнул Ойи. Он не пожал плечами, хотя слова его звучали так, будто он это сделал.
Пае смотрел уважительно и кивал — в точности, как когда слушал бормотание старого Атро.
Шевек видел, что затронул в этих людях некую неличностную враждебность к противоположному полу, чрезвычайно глубоко коренившуюся в их сознании. Очевидно, и эти представления, и округлые формы мебели на космическом корабле — свидетельство того, что женщина существует здесь только для удовлетворения сексуальных потребностей и деторождения, этакая красивая бессловесная тварь, а порой и фурия — зато в золоченой клетке...
— Красивая умная женщина, — сказал Пае, — для нас объект вдохновения! Самое ценное на земле.
Шевек почувствовал себя очень неуютно. Он встал и подошел к окну.
— Ваш мир так прекрасен, — сказал он. — Я мечтаю посмотреть его как следует! Но пока я вынужден оставаться в помещении, не принесете ли вы мне каких-нибудь книг?
— Ну разумеется, доктор! Какие именно книги вас интересуют?
— Исторические! Желательно с иллюстрациями. Или романы, рассказы... Любые. Может быть, даже для детей. Видите ли, я слишком мало знаю о вашей планете. У нас были в школе уроки, посвященные Уррасу, но они главным образом касались эпохи Одо. А ведь до этого прошло не меньше восьми с половиной тысячелетий! Да и со времен Заселения Анарреса уже полтора века миновало. И с тех пор в отношении Урраса мы полные невежды! Ничего не знаем и не желаем знать о вас. Как и вы о нас, впрочем. А ведь вы — наша история. А мы, возможно, — ваше будущее. Я хочу учиться, а не отворачиваться от знаний. Именно по этой причине я и прилетел сюда. Мы должны как следует узнать друг друга. Мы ведь не примитивные существа. И наша мораль, наше мировоззрение никак не могут иметь трайбалистский характер. Просто не могут! Незнание друг друга в нашем случае совершенно недопустимо, оно может явиться источником крупных бед. Так что я прилетел сюда учиться, узнать и постараться понять вас.
Шевек говорил очень искренне. Пае с энтузиазмом поддержал его:
— Совершенно справедливо! Мы полностью разделяем и поддерживаем все ваши начинания, доктор Шевек!
Ойи, глядя на Шевека своими непроницаемо-черными миндалевидными глазами, спросил осторожно:
— Значит, вы прибыли главным образом как эмиссар своей страны?
Шевек ответил не сразу. Он отошел к камину и присел на мраморную скамью, которую уже считал «своей». Ему нужна была такая «собственная» территория. Он чувствовал, что сейчас нужно быть очень осторожным. Но еще сильнее он ощущал ту потребность, что перенесла его через черное пространство космоса — потребность в общении, желание разрушить проклятые стены.
— Я прибыл, — неторопливо начал он, — как старший член нашего Синдиката Инициативных Людей; это мы вели переговоры с Уррасом по радио в течение двух последних лет. Однако, как вам, должно быть, известно, я не посол, не обладаю никакими полномочиями и не представляю никакие государственные институты. Надеюсь, вы приглашали меня сюда, понимая все это?
— Безусловно, — подтвердил Ойи. — Мы приглашали вас — знаменитого физика Шевека — с одобрения нашего правительства и Совета Государств Планеты. Здесь вы находитесь как частное лицо, как гость Университета Ие Юн.
— И очень хорошо!
— Однако мы не были уверены, получите ли вы одобрение на эту поездку со стороны... — он заколебался.
— Моего правительства? — с улыбкой подсказал Шевек.
— Мы знаем, что формально на Анарресе никакого правительства не существует. Однако там, очевидно, все-таки есть какая-то администрация? И мы полагаем, что та группа людей, которая вас послала, этот ваш Синдикат, представляет собой некую фракцию, возможно, революционную...
— На Анарресе все революционеры, Ойи... У нас сеть различных учреждений, занимающихся охраной и управлением, называется Координационным Советом по Производству и Распределению; в него входят представители всех синдикатов и федераций, а также частные лица. На Анарресе нет такой власти, которая могла бы поддержать меня или, напротив, помешать мне. А информационный отдел КСПР может лишь сообщить людям, например, членам нашего Синдиката, то общественное мнение, которое о нас вложилось, — и мы сможем определить, какое место занимаем в сознании народа. Вы это хотели узнать? Что ж, в таком случае признаюсь: я и мои друзья из Синдиката чаще всего получают в нашем обществе негативную оценку. Большая часть населения Анарреса ничего не желает знать об Уррасе; они его боятся и не хотят иметь ничего общего с «собственниками». Простите, если я грубо выражаюсь! Здесь ведь то же самое по отношению к нам — по крайней мере среди
— И действуете исключительно по собственной инициативе, — подчеркнул Ойи.
— Это единственная инициатива, которую я признаю, — улыбнулся Шевек, оставаясь совершенно серьезным.
Следующие два дня он провел в беседах с учеными, приходившими навестить его, читал книги, которые принес ему Пае, а порой просто подолгу простаивал у окна и смотрел, как в широкую долину неторопливо приходит лето. Теперь он знал названия многих пернатых певуний, нежно переговаривавшихся в небесной выси, знал, как они выглядят, благодаря картинкам в книге, но тем не менее, стоило ему услышать их пение или шорох крыльев, как он застывал, очарованный, точно ребенок.
Он ожидал, что будет чувствовать себя на Уррасе совершенно чужим, потерянным, никому не нужным — но ничего подобного не произошло. Разумеется, по-прежнему было множество вещей, которых он не понимал; он с первого взгляда убедился, что здесь для него слишком много непонятного: невероятно сложные общественные структуры Урраса, различные нации, классы, касты, культы, обычаи и бесконечно долгая, полная драматизма и подлинных ужасов история. Да и каждый новый человек, с которым он знакомился, являл собой очередную головоломку, средоточие неожиданностей. Однако уррасти вовсе не были грубыми, холодными эгоистами, как он когда-то предполагал, — они были столь же сложны и разнообразны, как культура их планеты, как их природа. И они, безусловно, были умны и добры. Они относились к нему как к брату, они делали все возможное, чтобы он не чувствовал себя здесь одиноким, потерянным, чужим. Чтобы он чувствовал себя как дома. И это действительно было так! Ему было здесь — легко! Все это — прозрачность воздуха, косые солнечные лучи на склонах холмов, даже несколько излишняя сила тяжести, которую он ощущал всем телом__убеждало его, что здесь действительно его дом, колыбель его народа, что красота этого мира принадлежит ему по праву.
Тишина, бесконечная тишина Анарреса. Он часто думая о ней по ночам. Там никогда не пели птицы. Там не было иных голосов, кроме голосов людей. Молчащая природа. Бесплодная земля.
На третий день старый Атро принес ему целую кипу газет. Пае, который чаще других составлял Шевеку компанию, ничего не сказал Атро, но, когда старик ушел, заявил:
— Все это мусор, доктор Шевек! Почитать, конечно, занятно, но только не верьте ничему, что прочтете в этих газетах.
Шевек взял самую верхнюю. Печать была плохая, бумага желтая, грубая. Впервые на Уррасе он держал в руках грубо сделанную вещь. Очень похоже на бюллетени КСПР или на региональные отчеты, которые на Анарресе выполняли функцию газет. Однако стиль здешних газет весьма сильно отличался от тех бюллетеней — практических, основанных на фактическом материале. Слишком много эмоций, восклицательных знаков и картинок. Он тут же наткнулся на собственную фотографию — сразу после приземления, в тот момент, когда Пае пожимал ему руку. На фотографии Шевек глядел хмуро. «Первый человек с луны!» — гласил огромный заголовок над фотографией. Заинтересованный, Шевек стал читать дальше:
«Это его первый шаг по нашей планете! Он наш первый гость со времен Заселения Анарреса, то есть за последние 170 лет. Доктор Шевек сфотографирован во время своего прибытия на Уррас с рейсовым грузовым кораблем. Это известный ученый, лауреат премии Сео Оен, которой был удостоен за служение делу человечества. Доктор Шевек согласился занять место профессора в Университете Йе Юн — такой чести никогда еще не удостаивался ни один из инопланетян. На вопрос о том, каковы были его чувства, когда он впервые увидел Уррас вблизи, знаменитый физик ответил: «Для меня великая честь — быть приглашенным на вашу прекрасную планету. Надеюсь, что началась новая эра мирных дружеских отношений между планетами созвездия Кита, и отныне Уррас и Анаррес будут двигаться вперед вместе, как и подобает братьям...»
— Но я же ничего подобного не говорил! — возмутился Шевек, глядя на Пае.
— Разумеется, нет! Мы этих газетчиков даже близко к вам не подпустили! Все это их выдумки. Они вполне способны написать то, чего вы не только никогда не говорили, но и никогда не намерены были говорить. И при этом вы вообще могли все время молчать или даже просто отсутствовать в данном конкретном месте.
Шевек прикусил губу.
— Ну хорошо, — сказал он наконец. — Вообще-то если бы я тогда действительно решил что-то сказать, то примерно нечто подобное и сказал бы... Но что это за «созвездие Кита»?