Рыцарь дорог
Шрифт:
Эта моментальная расправа над противником так понравилась зрителям, что ставки на Ли моментально выросли до одного к пяти. Обрадованная его победой Джесси подозвала к себе букмекера и потребовала свой выигрыш. Выдав ей табличку, на которой значилась причитающаяся ей сумма, букмекер скрылся в толпе.
Второй тур боёв закончился к ужину, после чего был объявлен очередной перерыв. Зрители разошлись, чтобы подкрепиться и залить в организмы очередную порцию самогона. Воспользовавшись случаем, Джесси
Недовольно скривившись, человечек попытался всучить ей другие товары, но девушка была неумолима. Сообразив, что переспорить эту торговку не удастся, человечек сделал рабам знак выдать требуемый товар. Получив четыре канистры бензина, Джесси приказала рабам нести канистры к машине.
Попытавшийся возразить букмекер наткнулся на её яростный взгляд и, смирившись, сделал рабам знак доставить товар на место. Заметивший её триумфальное шествие шериф не смог удержаться от шпильки.
– Вы же говорили, что не азартны, госпожа, – с ухмылкой сказал он, нагнав её на улице.
– Я торговка, а значит, не могу упустить случай заработать. Тем более что мой раб держится очень даже неплохо, – пожала плечами Джесси.
– Откровенно говоря, я и сам удивлён. Не думал, что он окажется настолько ловок. И даже сможет справиться с этим чудовищем, – криво усмехнулся шериф.
– А вы заметили, как он остановил хозяина этого монстра? – неожиданно спросила Джесси. – Одним ударом. Это именно то, о чём я вам говорила. Он всегда убивает именно так. Быстро и почти безболезненно.
– Я заметил, – задумчиво кивнул шериф. – Похоже, он когда-то прошёл обучение правилам кулачного боя.
– Чего? – спросила девушка, призвав на помощь все свои артистические таланты.
– Когда-то где-то на побережье существовала одна обитель. Монастырь, если хотите. В этой обители люди не признавали оружия, но отлично сражались голыми руками. Группа людей, пытавшихся навести хоть какой-то порядок в своих поселениях, обратилась к этим монахам с просьбой научить их этому искусству. Но монахи – люди недоверчивые. Они обучили просителей только отдельным приёмам, скрыв базовые основы искусства. Постепенно монахи вымерли, обитель опустела, а величайшее искусство оказалось утерянным.
Думаю, ваш раб научился драться у кого-то из тех самых людей, которые приходили в обитель. Возможно, именно поэтому он и дожил до своего возраста. Пустыня – жестокое место, и калеки погибают в ней первыми, – тихо рассказал шериф.
– А почему вы не допускаете мысли, что мой раб мог учиться у кого-то из монахов? – неосторожно спросила Джесси и тут же прикусила язык.
Покачав головой, шериф усмехнулся в ответ на такое предположение:
– Это невозможно. Если бы он учился у монахов, его движения были бы другими. И он не стал бы убивать. Это противоречит канонам мастерства. Монахи не признавали убийства.
– Ну
– Мне бы очень хотелось узнать у вашего раба, кто именно был его наставником, – задумчиво ответил шериф.
– Зачем? – удивилась Джесси.
– Я один из тех, кто учился у приходивших в обитель, – вздохнул шериф. – Может быть, этот человек ещё жив.
– Сомневаюсь, что из этой затеи что-то получится, – покачала головой девушка. – Он не понимает простой речи, а объяснять ему какие-то абстрактные понятия просто наказание богов. Я давно уже бросила эту затею.
– Как он попал к вам? – спросил шериф.
– Подобрала в пустыне, – усмехнулась в ответ Джесси. – Наткнулась на него случайно. Он умирал от жажды. Я пожалела его. Вылечила, выходила и получила отличного слугу. Я потому и не называю его рабом. Он не раз спасал мне жизнь, хотя давно мог бы просто бросить на растерзание диким и скрыться в пустыне.
– А вы не думали, что ему просто выгодно жить рядом с вами? – скривился шериф.
– Какая уж тут выгода, если при первом же нападении он рискует получить пулю? – растерялась Джесси.
– Он знает, что, потеряв вас, он потеряет очень удобное место. Это и есть его выгода, – пожал плечами шериф.
– Возможно, – небрежно согласилась девушка, – но тогда это обоюдная выгода. Я не таскаю за собой кучу рабов, не трачусь на сильную охрану.
– Не могу с вами не согласиться, – в очередной раз скривился шериф.
За разговором они дошли до грузовика Джесси. Шериф снизошёл даже до того, что помог ей распустить завязки тента и, дождавшись, когда она перельёт бензин, принялся помогать увязывать тент снова. Увидев, как девушка тщательно проверяет крепления, он чуть усмехнулся и с видом превосходства сказал:
– Можете не беспокоиться. На день проведения боёв все крысы берут выходной. Они знают, что если в городе пропадёт хоть ржавый гвоздь, я начну уничтожать их.
– У вас есть такая договорённость с ночными крысами? – удивлённо спросила Джесси.
– Да. В обычные дни всё идет, как и всегда. Но в дни праздников и боёв они держат руки в своих карманах. Я не могу допустить, чтобы такие дни были омрачены кражами. Это плохо отразится на проведении боёв.
– Вы так любите эти кровавые игры? – мрачно спросила Джесси.
– Эти, как вы сказали, кровавые игры позволяют людям отвлечься от повседневных проблем и приносят неплохой доход, с которого кормятся очень многие.
– Но откуда у вас столько бойцов? – неожиданно спросила Джесси.
– Все эти люди осуждены на смерть за самые разные преступления. У них только один выход. Выйти на арену и победить или быть повешенным.
– А если один из них победит?
– Тогда он получит приз, будет объявлен чемпионом города и получит прощение. Но такого ещё не случалось, – усмехнулся шериф.