Рыцарь, дракон и некромаг
Шрифт:
— Это Империя, — процедил сквозь зубы ещё один офицер. — Не знаю, как…
— Мы знаем, — повернулась к нему Роза. — Нас, кого вы называете мятежниками, поддерживает больше сил, чем вам говорят. Немалая часть стран Коалиции на нашей стороне. И через их связи, их разведку, мы знаем — да, это Империя. Возможно, некое магическое оружие ужасающей силы. Вроде того, которым сам Огюст испепелил Велонду. Судя по местам, где мы видели взрывы, оно обрушилась на все окрестные города. И с чего, по-вашему, Империя его применила? Имперцы жаждут наших богатств,
— Вы хотите сказать… — начал полковник, но Роза, уже изрядно распалившаяся, перебила его:
— Я хочу сказать, что королева Октавия правила ради своего народа. Будь у неё в руках оружие, способное сжигать города, она с его помощью добилась бы прочного мира — не пролив ни капли крови, я уверена. Огюст правит ради себя. Его ведут амбиции. Вы разве не видели тому доказательств? На пепелище Велонды? Король, который в один миг сжёг собственный мятежный город, оголил границы для кочевников — ради своей власти, своей славы. Не нанесёт ли он удар по Империи, чтобы войти в историю как триумфатор, победитель извечного врага? Волнует ли его цена, в которую обойдётся эта война?
— И что вы предлагаете? — полковник де Шелье смотрел девушке прямо в глаза. Роза сжала кулаки:
— В ущелье собрались люди, разделяющие веру Октавии в то, что Дерт — это королевство, а не корона. Они сражаются против Огюста потому, что боятся — он пожертвует всем ради себя. Боюсь, их правота уже подтвердилась. Может быть, вокруг нас сейчас выжженная земля, и мы — последние дертцы на континенте. А если нет — народу королевства нужна помощь. И ради всех, кто сейчас страдает на руинах сожжённых городов, мы должны объединиться. Не под знамёнами Огюста.
— Под чьими же? — спросил полковник, всё ещё не отводя взгляда.
— Под знамёнами траура, — вывернулась Роза. — По законной королеве, по всем павшим в этой войне. Кто заменит Огюста — решим после. Сперва нужно спасти страну. Защитить тех, кто ещё жив, остановить войну с Империей. Иначе новому королю придётся править пеплом.
Минуту или две в палатке царило молчание. Офицеры переваривали услышанное, Роза старалась смирить дыхание. Она так увлеклась, что едва не перешла на крик к концу речи. Наконец, полковник де Шелье переглянулся с рыжим усачом и сказал:
— Мы должны обдумать ваши слова, мэтр Роза. Как нам передать ответ?
— Я сама его выслушаю, — с уверенностью, которой на самом деле не ощущала, произнесла девушка. — Я буду в лагере.
Она шагнула к выходу, отдёрнула тяжёлый полог. Замерла, глядя в непроницаемо-чёрное небо. Оглянувшись через плечо, спросила вдруг негромко:
— Вас не пугает эта ночь? Ни одной звезды…
Глава 25
Роза действительно не ушла далеко — отыскала между палаток чурбак для колки дров и устроилась на нём, держа шатёр заговорщиков в поле зрения. Жанна оставила свой пост, встала рядом.
— Я подслушивала.
— Молодец, — похвалила её девушка, растирая бедро. Скрывать хромоту всё ещё было непросто. Возможно, стоило прихватить с собой посох.
— Вы импровизировали, да? Заранее речь не готовили?
— Угу.
— Оно и видно. — Гвардеец проверила, как ходит в ножнах охотничий кинжал — в отличие от метальных ножей, его она носила открыто. Роза отметила, что пальцы подруги затянуты в чёрную кожу. Жанна надела перчатки, а значит, была готова к серьёзной драке.
— Тебе не понравилось? — спросила ученица некромага.
— Слишком возвышенно. — Гвардеец пожала плечами. — Стоило хоть немного нажать на вещи попроще — жадность, страх.
— Предложить больше денег, чем им платит Огюст, мы не можем, — хмыкнула девушка. — Страх… ну, а разве я его не использовала? Просто постаралась не перегибать. К тому же, я надеюсь, наш новый друг отобрал именно тех людей, на которых возвышенные слова подействуют.
— Вам всё же стоит покинуть лагерь. — Жанна положила руку на плечо волшебницы. — Выслушать и передать ответ могу я.
— Нет, Жанна. — Девушка слабо улыбнулась, накрыла ладонь подруги своей. — То, что я здесь — важно. Для меня и для них в равной мере. Хоть и по разным причинам. Раньше я бы попросила уйти как раз тебя, но теперь не стану.
— Потому что я всё равно не послушаюсь?
— Нет. — Роза отпустила пальцы гвардейца, тронула очки. — Скорее… я лучше начала понимать людей. Не всё, что хорошо в моих глазах, столь же хорошо в чужих. И понятия о правильном и неправильном у каждого свои. Жанна, я не хочу, чтобы ты второй раз испытала боль от потери близкого человека. Я не перестану рисковать собой, но обещаю — ты будешь рядом когда это только возможно. У тебя всегда будет шанс умереть первой. Ты будешь счастлива, Жанна?
— До последнего своего вздоха. — Ученице некромага показалось, что воительница улыбнулась — но стоило моргнуть, и наваждение исчезло. Лицо Жанны вновь стало каменным.
Из палатки заговорщиков вышел капитан де Лери. Роза решило было, что офицеры закончили прения и расходятся, но за Бастьеном никто не последовал. Де Лери отыскал взглядом женщин, направился к ним. Когда офицер приблизился, Роза смогла разглядеть, что в одной руке у него глиняный кувшин, а в другой — несколько кусков хлеба и сыра, положенных друг на друга.
— Они там надолго застряли, — сообщил капитан, ставя кувшин на землю. Он разделил сыр и хлеб на равные порции, отдал две лазутчицам. Ловко выудил из карманов три бронзовые стопки — слегка мятые и позеленевшие. — Тут разбавленное вино, почти вода. И закуска. Уж какая есть, простите.
— Остальные спорят, а вы, значит, для себя всё решили уже? — спросила ученица некромага и надкусила бутерброд. Хлеб оказался слегка чёрствым, а вот сыр — свежим и мягким. Жанна есть не стала.
Бастьен налил себе вина и выпил его одним глотком. Вздохнул: