Рыцарь из ниоткуда. Книга II. Сборник

Бушков Александр Александрович

К картинной галерее они, как и планировали, подъехали ровнехонько без двадцати два, и Сварог с радостью обнаружил возле нее обширную парковку с табличкой «Только для посетителей галереи». Она была пуста, если не считать светло-серого фургончика с большой черной надписью по борту «Дизайнерские работы Каланета». Поскольку они в некотором роде были как раз посетителями галереи, Сварог преспокойно остановил машину рядом с фургоном. Название галерея носила пышное — «Золотая кисть», но размерами была невелика, занимала половину первого этажа не особенно и большого четырехэтажного дома — располагавшегося пусть и не в самом убогом, но и не самом фешенебельном районе города. Одним словом, самое подходящее место для молодой начинающей художницы, не обремененной пока что ни всеобщим признанием, ни солидными деньгами (но,

не случись Шторма, заверяли Сварога имперские искусствоведы в штатском, она непременно обрела бы и то, и другое).

Входная дверь, как и следовало ожидать, оказалась незапертой — но в коридоре дорогу им преградил мрачный тип в простецких брюках и синей блузе, ничуть не похожий ни на агента курортной полиции, ни на частного сыщика, — классический служитель при храмике одного из изящных искусств. Судя по роже, из тех, что рады малейшей возможности ненадолго обрести хоть капелюшечку власти. Пробурчал этак свысока:

— Закрыто на подготовку экспозиции…

— Я вижу, друг мой, вы прекрасно знакомы с соответствующей терминологией… — сказал Сварог чуть капризным тоном скучающего богача. — Но так уж сложилось, что у нас есть пропуск, как раз на обзор подготовки к экспозиции…

И небрежно сунул церберу ассигнацию, наверняка превосходившую раза в два его месячное жалованье. Спросил, ухмыляясь:

— По-моему, пропуск настоящий?

— Оно, конечно, аутентик… — проворчал служитель, проворно упрятав сложенную вчетверо денежку в карман брюк. — Только если далеретта Анелла вас выпрет, я уж не виноват. С характером девушка…

— Да никто вас и виноватить не будет, о служитель высокого искусства… — усмехнулся Сварог.

Цербер укрылся в боковой двери, за которой Сварог успел увидеть небольшую комнатушку, и они с Яной беспрепятственно вошли в маленький зал на три окна. Работа там кипела — четверо в светло-серых комбинезонах с той же эмблемой, что наличествовала на борту фургончика, неторопливо, но старательно развешивали картины. Стоявшая к Сварогу с Яной спиной Анелла энергично руководила: повыше, пониже, левее, правее, выберите другой крючок, эту картину следует непременно разместить рядом с этой, но над ней… С душой трудилась девушка, сразу видно.

Сварог громко кашлянул. Анелла обернулась, сердито уставилась на них, нахмурившись, выпалила:

— Закрыто же! Как это вас пустили?

— Должно быть, служитель моментально в нас увидел подлинных ценителей искусства… — сказал Сварог с поклоном.

И в ход пошла тяжелая артиллерия: Яна, включив все свое обаяние (а возможно, и малую толику Древнего Ветра), выдвинулась вперед и с обезоруживающей улыбкой начала:

— Далеретта Анелла, тысячу раз простите за вторжение, но у нас просто не было другого выхода… Так случилось, что нам нужно улететь уже сегодня, а выставка, мы читали в газетах, откроется только завтра, и нам никак на нее не попасть. А меж тем мы с мужем знаем и ценим ваше творчество. Скажу откровенно: мы не великие знатоки, просто-напросто парочка богатеев, интересующихся живописью. По принципу «нравится — не нравится». В этом принципе ведь нет ничего плохого, верно? Ну вот не было у нас другого выхода… Более того, мы хотели бы купить несколько из представленных здесь — о, разумеется, не сейчас, после того, как выставка закроется, муж пришлет секретаря…

Анелла заметно смягчилась и смотрела уже вовсе не сердито. Именно такой реакции и следовало ожидать: будь она известной и богатой, как многие преуспевающие мэтры кисти, вполне возможно, выперла бы их безжалостно. Но в ее положении не швыряются богатенькими меценатами, намеренными купить несколько картин. Да и комплименты ее творчеству (которые как раз отпускала Яна) не успели надоесть, и начинающим чертовски приятны…

— Ну хорошо, — сказала Анелла сговорчиво. — Смотрите сколько душе угодно, только не мешайте, пожалуйста, ладно? Я хочу сегодня все закончить, осталось совсем немного…

— О, разумеется, — заверила Яна.

Анелла вновь принялась энергично распоряжаться, а Сварог с Яной неторопливо расхаживали вдоль тех стен, что уже были заполнены полотнами. Старинный полуразрушенный замок, увитый ползучей зеленью, тихое лесное озерцо в чащобе, белоснежные облака в небе, портреты, пейзажи, рыжий конь, скачущий вдоль морского берега, Дуфи, лежащий

на зеленой лужайке… ага, и Тогир Горонеро в белом, очевидно, летнем мундире на фоне моря с идущей вдалеке эскадрой военных кораблей (пожалуй, так нарисовать может только любящая женщина). Снова море под безоблачным небом, белые паруса на горизонте, старинный фрегат, идущий на всех парусах, — вообще, справедливо подметил кто-то из здешних рецензентов: «Морская тема в творчестве Анеллы Сабиташ играет большую роль». Картины Сварогу нравились, была в них некая неуловимая прелесть. Яна сказала чистую правду: он, как, впрочем, и она, знатоками живописи себя назвать никак не могли, относились к картинам именно что по принципу «нравится — не нравится», в котором и в самом деле нет ничего плохого, пусть над ним и посмеиваются высоколобые подлинные знатоки и ценители. Картины Анеллы Сварогу нравились. Он подумал, что безусловно следует послать завтра на выставку кого-нибудь из людей Брагерта, чтобы прилежно все полотна заснял. Вряд ли Анелла их возьмет с собой, когда вскоре уйдет на Древние Дороги, так что они, несомненно, погибнут, нельзя допустить, чтобы от них не осталось ни следа…

Яна тихонечко шепнула ему на ухо:

— Никаких сомнений, она гораздо слабее. И ей не под силу усмотреть нашу сущность. Я ее возьму без всякого труда.

— Уверена? — так же тихо спросил Сварог.

— Не будь абсолютно уверена, не говорила бы…

И они продолжали добросовестно осматривать картины — у иных то Сварог, то Яна задерживались надолго, мимо других проходили быстро. Когда минут в пять третьего рабочие все закончили, они как раз и успели все осмотреть.

Анелла, подойдя к ним, откинула со лба чуть влажную прядь светлых волос, выдохнула:

— Фух, наконец-то… У вас не найдется сигаретки?

Вид у нее был такой, словно она только что разгрузила самолично машину дров — ну, у творческих людей свои заморочки и волнения… Сварог протянул ей раскрытый портсигар, набитый сигаретами одной из лучших (и дорогущих) здешних марок — черный табак в сиреневой бумаге. Фильтр золотистого цвета. Портсигар Сварог преспокойно прихватил с собой с Нашей Стороны, обычный, конечно: на нем не было ни гербов, ни надписей, а золотыми портсигарами, усыпанными самоцветами, здешних толстосумов обоего пола не удивишь. Коли уж речь зашла о табаке, Сварог давненько использовал служебное положение в личных целях; несколько агентов сделали копии дюжины сортов здешних сигарет и пары десятков алкогольных напитков. Он сам плохо представлял суть этих копий, но знал одно: они позволят синтезаторам Империи производить все это в любом количестве. То же было проделано и с парой десятков неизвестных в Империи кушаний. Делу это не помешало нисколечко, учитывая размах операции и число задействованных в Проекте агентов. В конце концов, это тоже подходило под категорию «сбор полезной информации» и должно было стать доступным каждому лару…

— Ого! — не без уважения сказала Анелла, взяв сигарету (Сварог галантно поднес ей зажигалку). — Вы какой-нибудь Линор?

Линор был здешним аналогом царя Креза с покинутой Сварогом Земли — легендарный король, согласно сказкам, обладавший прямо-таки несметными богатствами, и, в отличие от Креза, их не потерявший, наоборот, лишь приумноживший, и они в целости и сохранности достались наследнику — вот тот, паршивец и бездарный шалопай, изрядную часть наследства бездарно промотал на дорогих шлюх, чистокровных скакунов и дурацкие архитектурные проекты…

— Ну что вы, где там, — сказал Сварог. — Парочка металлургических заводов, торговые суда, авиакомпания… На жизнь не жалуюсь, но до Линора далеко…

Яна, снова включив свою самую обаятельную улыбку, поинтересовалась:

— Далеретта Анелла, если у вас нет срочных дел, не согласились бы вы с нами пообедать? Когда еще нам выпадет сдучай с вами непринужденно пообщаться? Скажем, в «Якоре и бушприте»?

По лицу Анеллы Сварог видел, что соблазн большой. «Якорь и бушприт» — ресторан морской кухни четвертого, высшего класса, молодой художнице, безусловно, не по кошельку, а морскую кухню она, судя по донесениям, любит, но вынуждена довольствоваться заведениями на порядок ниже, где нет такого разнообразия и кулинарных изысков, как в «Якоре».