Рыцарь в алмазных доспехах
Шрифт:
Подъезжать к Тигренку пацаны не пытались, хотя перья с ее приходом распустили. Но ее маленький, но заметный животик останавливал, заставляя ограничиться стандартным флиртом. Особо преуспел Хан, но это было дело привычки - ничего серьезного, судя по его глазам, мутить не собирался.
– Как тебе ребята?
– спросил я, когда мы вышли и направились в сторону зала. Время поджимало, пора было сажать ее на место.
– Веселые, - выдала вердикт девушка. И я понял, приглашением посещать свои репетиции, данное парнями, она воспользуется.
– Мы выступим первыми, - пояснил я, подведя
– Потом спущусь к тебе. Не возражаешь? Раз уж Марина не пришла, почему бы не посмотреть концерт как "белые" люди? Тем более, слышал, за кулисами тут всех гоняют, чтоб толпу не создавали. Безопасность, в зале будет сама королева...
Естественно, она не возражала.
Дальше всё прошло как в тумане. Из происходящего запомнилось лишь два момента. Первый - как мы стояли за занавесом с инструментами, в полутьме, которую освещали лишь синие лампочки резервного освещения, не выдавшие нас залу, когда занавес поднялся. Как дико в тот момент хотел в туалет. После Карен пояснил, что это нервное, так бывает. И выпивка, про которую спросил, вернувшись в гримерку, помня наказ дона Бернардо.
– Тут, Ванюша, такое дело, - похлопал меня по плечу Хан.
– Это не наш концерт. Программа старика. И если он нас... Того...
– Он хлопнул ладонью по сжатому кулаку.
– Это будет последнее наше выступление вообще в жизни. В принципе.
– Ты должен суметь выступить без допинга, - перевел Карен.
– Знаю, тяжело, в первый раз - и так... Но надо!
Кто б спорил, что надо! Но мне легче не стало.
Господи, перед выступлением с Верховном суде я не чувствовал себя так скверно!
Но вот долгожданный занавес поднялся, в ухо поступил сигнал режиссера, и мы заиграли. Вначале Хан со своей партией, затем Фудзи. После я, медленно выходя вперед, на центр немаленькой в общем сцены - гораздо более той, что в малых залах школы! Ударные стационаром стояли на возвышении, Карен и Хан заняли места соответственно слева и справа чуть сзади меня. Наконец, партия Карена. Конец вступления, и... Мой звездный час!..
...Когда я спел, вложив в песню все свои силы, как на лучших репетициях, пришло осознание, что не так уж всё и страшно. В реальности в обзор попадали всего три ряда в зале, со второго по четвертый. Три! Остальное пространство скрывали тени и слепящие огни рампы. Так что плохо мне стало только когда из зала пошла волна. Нет, вначале воцарилась тишина, пауза, а затем люди начали голосить и хлопать. Много людей. Сильнее, сильнее, сильнее...
...И вот тебя накрывает вал, словно цунами. С головой, будто сносит! Ты чувствуешь каждого индивида в зале, а после и видишь - рампа немного блекнет, а свет в самом зале, наоборот, загорается. Не на полную мощность, но становятся видны все ряды, один за другим, один за другим...
...Господи, сколько же тут народа!.. Тысяча? Две? Три? Зал-то огромный!
Только тогда я растерялся. И слава богу - самое сложное осталось позади.
На сцену вышла ведущая, смазливая девочка, от вида которой потекли слюнки, с приятным глубоким голосом, принявшаяся что-то щебетать, рассказывать залу. Дескать, школа искусств Бернардо Ромеро,
– Молодцы!
– хлопнул кто-то по спине. Я обернулся. Старик, самолично. Стоял и улыбался.
– И ты молодец. Смог все-таки! Не думал, что получится с первого раза!
Ага, не думал он. Я про себя выругался. На автомате кивнул, и, как был, со стеклянными глазами, почапал в гримерку.
По дороге постепенно начал приходить в себя. Чего это я? В действительности не так всё плохо! А растерянности в нужный момент от себя ждал даже я сам, что говорить о нем, прожженном дьяволе?
Несколько дней назад у нас с парнями была дискуссия на эту тему. Они объяснили, что выступать первым - самая неблагодарная работа. Зал еще "сырой", не готовый тебя слушать. Зритель витает в своих облаках, музыка еще не проникла ему в подкорку, не увлекла. Сильного ставить первым нельзя - эффект его силы просто "съестся" "холодным" залом, низведет до уровня максимум середнячка. Но и откровенного "лузера" ставить нельзя ни в коем случае. Иначе настрой зала будет унылым и дальше, его придется поднимать следующему исполнителю. А из затяжного "пике" выровняться сложнее - чем больше зал "грустит", тем больше и больше для этого надо сил.
Так что у нас получилось, мы публику завели, растормошили. Отчасти "выстрелил" репертуар - энергичная же песня была подобрана! Но и себя недооценивать не стоит. Будучи на сцене ПЕРВЫЙ раз, не залажать... Это победа. Моя первая победа в творческой карьере.
На радостях мы жахнули с парнями в гримерке, прямо из горла, запивая апельсиновым соком, который раздавался тут в качестве прохладительного напитка, бесплатно. Танцоры ушли на свое выступление, нам никто не мешал. Посыпались тосты, заверения, которые я слушал на автомате, в пол-уха. После чего, почувствовав, что алкоголь подействовал, и сжатая внутри до предела пружина расслабилась, откланялся и пошел на прорыв.
Прорыв удался - суровая сеньора лет сорока пяти на входе под моим обаянием растаяла и в зал запустила (ангелочков я в расчет не брал - свои девчонки, лишь стандартно меня облапили). После чего я в полутьме нашел место рядом с Тигренком, присел и погрузился в волшебство, происходящее на сцене. Теперь я знал некоторые его подоплеки, некоторые моменты "изнутри", и мог не только оценить звучание, но и его организацию. Которая, оказывается, тоже своеобразное волшебство.
* * *
– А может, не надо?
Я отрицательно покачал головой.
– Надо, пошли!
Мою Мерелин... Хм... Даже не знаю, писать "мою" в кавычках или нет? В общем, Мерелин, оказывается, Беатрис знала хорошо. Фанатеет от нее с того самого конкурса, где та стала победительницей. Коий смотрела разинув рот в юном возрасте в прямом эфире. На данный момент она собрала все ее песни, и даже как-то чуть не попала на концерт. С концертом не срослось - у семьи не нашлось на это денег - но факт остается фактом, творчество Хелены-Мерелин моя новоиспеченная родственница обожала.