Рыцарь в клетке
Шрифт:
— Ты что, останешься в тварном мире при посторонних? — поразился он.
— Да, — кратко мяукнул удзигами, — Сюда идут не просто чужестранцы.
Первой сквозь красные врата, венчающие конец подъема в храм, прошла маленькая девочка… так коту казалось долгие десять секунд, пока упершая руки в колени малявка пыталась отдышаться. Когда же она подняла голову, Дзюбей едва подавил страстное инстинктивное желание удрать подальше. Крошечное рыжее существо ненавидело все вокруг с такой силой, что несмотря на полнейшее отсутствие какой-либо развитой энергетики, умудрялось шевелить своей копной рыжих волос, просто разгоняя вокруг себя эфир. Это был демон во плоти!
Следом за
— Спокойно, старик, — промурлыкал гигантский кот, — Кажется, мы доиграем нашу партию. Они не таят злых умыслов, а просто устали.
Джеро издал еле слышимый стон отчаяния. Идзигами, довольный как слон, уселся поудобнее, обвивая хвостом собственные лапы. То, что пытающиеся отдышаться распаренные солдаты и не думают хвататься за висящее на перевязи оружие при виде бога, его бесспорно радовало.
Тем временем на площадь вошли последние члены этого странного отряда — три девочки, две из которых были друг на друга похожи, как две капли воды. Подойдя к носилкам, белокурые близняшки подняли их без всяких видимых усилий, вприпрыжку устремившись к богу и его жрецу. Туда же поспешила и одетая в белое кимоно коротышка, улыбающаяся так, что окружающая людей и нелюдей ночь позорно сдавала свои позиции. Дзюбей тем временем, старательно сохраняя самое благодушное выражение на морде, вовсю пытался угомонить шерсть на загривке. Ни одна из приблизившихся к ним девушек не была простой.
— Добрый вечер, настоятель-сама! — лучезарно улыбающаяся коротышка отвесила Джеро низкий поклон. Кимоно, долженствующее скрывать женскую грудь от слова «совсем», опасно качнулось, едва не отправив старого греховодника в страну грёз, — Пожалуйста, пожените нас!
Кого «нас» стало ясно довольно быстро. На носилках лежал юноша, одетый в традиционный японский кимоно вступающего в брак мужчины — таби с белыми носками, штаны-хакама в вертикальную частую полоску, черное хаори и долженствующий быть хаори-химо, специальный белый пумпон. Смуглый и очень высокий молодой человек сейчас с трудом вставал, опираясь на помогающих ему девушек. Когда он выпрямился и взглянул на Дзюбей и Джеро, богу вновь пришлось успокаивать шерсть на спине — на лбу и щеке парня пролегали три отчетливые черные полоски шрамов, что делало его и так угрюмое выражение лица насквозь угрожающим.
— Исключено! — ясным и твердым голосом, раскатившимся по всем уголкам площади, возвестил Джеро, — Так — не делает никто! Подайте прошение! Приведите свидетеля от Палаты Бракосочетаний! Приходите днём!!
Последнее Джеро рявкнул как в молодости, заставляя Дзюбея собой гордиться. Именно так старик когда-то орал на парней-сирот, задумавших промышлять бандитизмом под сенью храма. Как их тогда колотил бывший якудза…
— Пожалуйста!!
От вопля склонившейся в поклоне коротышки настоятель чуть не упал, солдаты стали хвататься за винтовки, а из одной из пристроек послышались звуки спешно одевающейся молодежи.
— Я ни…
— Пожалуйста!!
— Да ты… — попробовал возмутиться Кавагуру, но был перебит воплем.
— Пожалуйста!!!
Вдалеке тихо прогремел гром и Дзюбей понял, что нужно вмешаться.
— Пожени их, — мурлыкнул кот с самой что ни на есть приказной интонацией.
— Что?! — захлебнулся негодованием Джеро.
— Пожени их, — повторил бог, глядя на своего жреца, — Я — свидетельствую.
Настоятель растерянно повёл головой, беспомощно оглядываясь по сторонам. Рушились все устои и правила бракосочетания. Буква закона нагло отодвигалась толстой и волосатой кошачьей лапой невозмутимого пушистого гиганта. Возвращались древние времена, где слово бога заменяло всю бюрократию!
Хмурый покачивающийся парень предпринял попытку поклониться, но чуть не упал головой вперед. Ловили его в восемь рук. Идзигами учуял слабый запах крови — принесенный был ранен и очень слаб.
— Сделай всё по-быстрому и доигрывать в го не будем, — капнул половник меда в кружку дёгтя кот.
Жрец в отчаянии закатил глаза. Коротышка ухмылялась как пират. Из-за угла выглядывали, лупая ничего не понимающими глазами, четыре лохматые головы.
Рыжая же ненавидела буквально всё вокруг.
Глава 13
— Лучше бы ты меня тогда убила на кровати! — простонал я, запихиваемый с утра пораньше Гриммом на борт дирижабля.
— Молчи и делай счастливый вид! — гневно заорала почему-то услышавшая мои слова с земли Рейко. Секунду помолчав, она вновь порадовала утреннюю тишину громким воплем в виде вопроса, — Как ты вообще мог подумать, что я тебя собираюсь убить?!!
— Я забыл, что ты больше не моя заложница, — помолчав, честно признался я, вызывая еще один сдавленный вопль злости из-под брюха дирижабля.
— Да заткнитесь вы уже! — внесла новые нотки в утренние сборы одна наша недавняя знакомая, чей несчастный вид выражал собой все скорби рода человеческого.
Впрочем, во всем происходящем была виновата как раз Регина Праудмур, прячущая свое заплаканное лицо в мешки на корме дирижаблика. В самом начале я со своим никем не объяснимым блатом среди высоких инквизиторских лиц, вызвал у девушки сильное возмущение и неприязнь, но когда она услышала от Рейко просьбу отконвоировать нас в храм для свадьбы, то залютовала не на шутку, популярно объясняя, где она нас видела. Однако, её непосредственный начальник был совершенно иного мнения, приказав бедной Регине исполнять.
Пока исполнялось, рыжая немочь определенно лелеяла планы об ужасной мести. По крайней мере, её эмоции периодически шибали в меня с дурной силой. После того, как здоровенный серый котище уломал жреца-старпёра на процедуру бракосочетания, мисс Праудмур притихла, явно что-то задумав. Так и оказалось — оказавшись дома, она развила тихую, но бурную деятельность по выдворению новообразованной семейной пары с глаз долой из сердца вон.
В четвертом часу ночи у нее это получилось. Поднявший нас звонком Фаусто Инганнаморте жизнерадостно поздравил умирающего от желания спать меня, сообщив, что будет считать чрезвычайно разумным, если мы с Рейко на некоторое время куда-нибудь денемся, пообещав прикрыть со всех сторон. Я, не будь дураком, тут же отзвонился некоему генералу, по имени Итагаки Цуцуми, высказав горячее желание слетать проверить, как обстоят дела в пожалованном мне хабитате… Генерал, страдающий мной, недосыпом и арестовавшей все военное имущество инквизицией, дал добро не особо вникая в мои слова.